как над ними загудели моторы теперь уже возвращающихся с бомбежки «юнкерсов».

Уже на ходу Костя снова поднял фонарик и посветил вверх, потом поморгал поочередно красным и зеленым светом. И тогда — произошло неожиданное. С одного из «юнкерсов» выбросили осветительную ракету. «Люстра» — так называли на фронте такие ракеты — повисла на парашюте, освещая местность синеватым, дрожащим светом.

Разведчикам даже показалось, что «юнкерсы» стали кружиться над складом. Вскоре «люстра», ярко вспыхнув в вышине черного, ночного неба, погасла, и самолеты улетели на запад.

Разведчики между тем скрытно подобрались к немецким окопам и, полежав немного, благополучно переползли их. Когда Ярцев со своей группой уже находились в расположении наших войск, произошло следующее. Примерно в той стороне, где находился немецкий склад, повисли сразу несколько «люстр». Затем послышались гулкие удары разрывов авиационных бомб, и сразу все потонуло в длительном грохоте и громе многих взрывов.

Костя и разведчики его группы стояли и смотрели в сторону доносившегося огненного грома.

Они, конечно, не могли себе представить, что это по ярцевскому целеуказанию немцы бомбили свой собственный склад. Тогда все полагали, что это «работают» наши ночные бомбардировщики.

Однако в своем докладе Ярцев упомянул не только об обнаруженном складе, но и о своих сигналах немецким самолетам. Сказал он и о том, что один из «юнкерсов» отозвался на них, повесив над складом «люстру». Но последнему никто тогда не придал серьезного значения. Наоборот, Косте еще влетело от Кузнецова за то, что вернулся без «языка»…

Об этом я рассказал генералу. Добавив, что мы все за давностью забыли историю с фонариком и слова, сказанные тогда Пеговым. Не забыл их, оказывается, лишь один Костя, попробовав применить фонарик и, как видно, удачно.

На это мне генерал укоризненно сказал:

— Это тебе наука. Настоящие разведчики все помнят и никогда ничего не забывают…

ЭПИЗОД ДЕСЯТЫЙ

На войне происходит непредвиденное.

Поздним октябрьским вечером к блиндажу нашего комдива генерала Ванина подкатили три пятнистых броневичка. Из среднего вылезли командующий фронтом и еще какой-то генерал. Им навстречу вышел Ванин, и они все строе спустились по ступенькам в блиндаж.

Из двух броневичков выскочили чистенькие автоматчики охраны командующего. Они, не обращая внимания на нашего часового, расположились во главе со своим офицером, будто вот-вот противник пойдет в атаку на блиндаж.

О чем говорили и что делали в блиндаже командующий и генералы, никто не знал. Однако минут так через 10–15 после их приезда у меня в землянке заныл зуммер полевого телефона, и голос комдива отрывисто приказал: «Вьюгин, ко мне. Немедленно…»

Я сбежал по ступенькам вниз — и остановился при входе в блиндаж, завешенный плащ-палаткой. Как было заведено, крикнул: «Разрешите войти?» Вместо привычного голоса адъютанта я услышал: «Входи».

Отодвинув плащ-палатку, я шагнул в ярко освещенный электролампой от автомобильного аккумулятора просторный блиндаж. Войдя, увидел, что, кроме генерала Ванина, за столом сидели еще два генерала, но звезд на их погонах мне не было видно.

Предвидя мое замешательство, Ванин незаметно показал глазами на сидящих. И я сразу сообразил, кто тут старший, щелкнул каблуками, вскинул руку к пилотке и, повернувшись к сидевшим генералам, спросил:

— Разрешите обратиться к командиру дивизии?

— Обращайтесь, — ответил чуть сутулый генерал с небольшими усиками.

Сделав полуоборот, четко доложил:

— Товарищ генерал! Командир отдельной гвардейской разведроты капитан Вьюгин явился по вашему приказанию!

Ванин, не отвечая мне и повернувшись к генералу с усиками, как мне показалось, совсем будничным голосом сказал:

— Это и есть тот самый гвардии капитан Вьюгин.

Генерал с усиками по-военному четко и коротко произнес:

— Вольно! Подойдите сюда, к столу. — И когда я подошел, он добавил: — Садитесь. — И когда я сел, продолжил: — Я — командующий фронтом.

Я сделал попытку вскочить, но он недовольно произнес:

— Сидите же… Так вот, командование фронтом… — Посмотрел на сидящего рядом с ним приехавшего генерала, будто ища подтверждения. Тот молча кивнул головой в знак согласия. Командующий продолжал: — Считая вверенную вам разведроту одной из лучших на нашем фронте, хочет поручить вашим разведчикам очень важное и рискованное задание. Оно связано с переходом линии фронта в районе вашей дивизии.

— Я прошу разрешить мне самому возглавить выполнение этого задания, — сказал я.

— Нет, вам не разрешаю. Есть люди, которым можно поручить наше исключительно важное дело?

— Так точно, есть. Сержант Ярцев!

— Это тот, который организовал переход на нашу сторону Словацкого батальона Завады? Действительно мастер…

Я позвонил в разведроту и вызвал Ярцева. А пока он не пришел, командующий попросил рядом сидевшего с ним генерала:

— Разложите на столе крупномасштабную карту.

Ярцев явился чистый, подтянутый, хотя, когда я звонил, мне сказали, что он спал.

Войдя, он начал было докладывать, но командующий, поморщившись, сказал:

— Не надо, старший сержант Ярцев. Я командующий фронтом, хочу поручить одно опасное и трудновыполнимое задание, имеющее стратегическое, а значит, и государственное значение. Его надо выполнить небольшой группой в три-четыре человека. Согласны ли вы взяться за дело и есть ли у вас подходящие разведчики?

— Так точно, согласен. Людей, которые захотят пойти со мной, выберу сам.

— Подойдите к карте. Задание состоит в том, чтобы незаметно перейти линию фронта, затем по тылам противника дойти до города, — он показал его на карте. — Там получить у нашего человека пакет и вернуться с ним обратно. Ценность сведений в пакете настолько велика, что главнокомандующий приказал мне самому, никому не передоверяя, лично дать это задание. Что я и делаю. Задача в принципе вам ясна?

— Так точно, в общем ясна.

— Можете взяться принести пакет при условии, что срок выполнения только семь дней?

— Берусь, товарищ генерал-полковник!

— Подробности вам объяснит начальник разведуп-равления фронта генерал-майор Анисимов.

Командующий обратился к молчавшему все время третьему генералу; тот подвинул развернутую карту фронта к Косте и начал:

— Скажу несколько подробнее о значении поставленной задачи. Те сведения, которые вам передадут, имеют исключительно важное значение для страны. Часть их закодирована, а часть, не поддающаяся зашифровке, подлинная. В случае смертельной опасности вы любым способом обязаны бесследно уничтожить пакет. Наш человек, к которому вы пойдете, не может подойти ближе к фронту и вообще выйти из города. Это женщина, ей пятьдесят шесть лет. Вот ее фотография. Возьмите и покажите ее разведчикам, которые пойдут с вами. Перед выходом на задание фотографию возвратите гвардии капитану. Вьюгину. Вот в этом красном кружочке находимся мы сейчас, — показал он карандашом на карте. — А надо идти вот сюда. — И он провел от красного кружочка красную линию к городу, обвел его. — По прямой тут тридцать