также тех, кто вам дорог, потому что, когда хорошо им, хорошо и вам.

— …

— И вот чего не забудьте, Кагетора-сама. Для меня нет более важного человека, чем вы. Я сделаю все, что угодно, чтобы уберечь вас… и если выхода не будет, я не остановлюсь перед тем, чтобы использовать всех, кого могу, и отказаться от тех, от кого должен. Вне зависимости, насколько они дороги для вас. Вне зависимости, как это вас ранит, — с болезненной гримасой Наоэ умолк.

— …

Мрачный вымученный тон Наоэ застал Такаю врасплох, но спустя мгновение он невероятно спокойно улыбнулся мужчине:

— Правда… правда так сделаешь?

— !

Наоэ дернулся, будто под ударом. Такая отставил чашку и снова уставился в пол:

— Я хочу, чтобы ты рассказал мне про Юзуру.

— Что?

— Какую силу он применил в Сэндае? Что значит «угроза всем Шести Мирам»? Я просто… знать хочу, ведь понятия никакого не имею. Расскажешь?

— Нагахидэ вам говорил?

Такая кивнул, и Наоэ внутренне содрогнулся, хотел ведь попросить Чиаки ничего не рассказывать, и вот…

— Ясно, — Наоэ вздохнул. Что теперь толку скрывать от Такаи, раз тот уже и так знает… и в любом случае узнал бы. — Могу рассказать только то, что мы сами знаем, а это, к сожалению, не так уж много. В соответствии с учениями буддизма все живые существа перерождаются в одном из шести Царств в соответствии с их прижизненными деяниями: Ад, Царство Голодных Призраков, Царство Зверей, Царство Непонимания, Царство Людей и Рай. Это Шесть Миров[34]. Пока мы не достигнем просвещения и не погрузимся в нирвану, мы вечно вращаемся внутри них. Они — в буддистской идеологии вечный цикл смерти и перерождения, но угроза им… Что бы это могло значить?

— Так ты тоже не знаешь?

— Нет. Понятия не имею, что подразумевал под этим Косака. Но если посмотреть, как Юзуру-сан вызвал Дайтоку-Мео и Гозанзэ-Мео в Сэндае и как успокоил Каске, я бы предположил, что это какой-то вид божественной силы.

— Божественной силы?

— Сила Будд и богов. Наше тебукуреку — одно из ее проявлений. Божественная сила проявляется в трех разновидностях: Сила Чародейства и Молитвы — сила Будд; Сила Благочестия и Добродетели — собственная сила адепта, и сила «места» — это сила Вселенной. Но Юзуру-сан ни одна из них не подходит.

— В смысле…

— То, что продемонстрировал Юзуру-сан — форма божественной силы, но она не потребовала никакого посредничества… например, мы для этого медитируем или читаем мантры, посвящения определенному Будде. А он просто и без вступлений высвободил невероятную силу Будд. Представляете, что это значит?

— А?

Наоэ, прищурившись, впился пронзительным взглядом в лицо Такае:

— Его Сила Добродетели и есть Сила Молитвы. И значить это может лишь то…

— …

— … только то, что он сам и есть Будда.

Такая, изумленно таращась на Наоэ, резко втянул воздух:

— В смысле, Юзуру не человек?

— Нет же, но он, вероятно, и не обычный непросвещенный человек, как мы.

— …

Такая затвердел лицом и невообразимым усилием воли изобразил улыбку:

— Неправда.

— …

— Юзуру не… не это. Он просто обычный старшеклассник. Бегает в школу, треплется о том, как Гиганты продули, а Хиросима победила, про книги, игры, про клуб и тесты.

— …

— Он никак от нас не отличается. Нет в нем ничего странного. Ну может, есть в нем что-то этакое, ну уж никак ничего особенного!

— Такая-сан…

— Юзуру — обычный парень. Такой же, как все. И я с ним дружу, потому что мы ладим. Потому что нам классно вместе. И ничего больше!

Наоэ удивился: Такая настаивал на своем так, будто хотел убедить в первую очередь себя:

— Ничего не по плану! Вся эта лажа про то, что Кагетора якобы все просчитывает от и до… мы никогда не были друзьями из-за этого! Мы дружим, потому что!

— Такая-сан, — осторожно вмешался Наоэ. — Разве вы уже не ответили себе?

Такая вскинул глаза.

— Это ведь вы подружились с Юзуру-сан, правильно? Что-то, что вы с ним создали вместе. И место этого никогда ничего не займет. Вы никогда не ответите на искренность Юзуру-сан презрением. Вы продолжите дорожить этой дружбой, и ваши чувства таковы, какие есть.

— Наоэ…

— Так перестаньте, пожалуйста, во всем вот так обвинять себя. Отбросить свои семнадцать лет… Неужели вы думаете, что никому не больно, когда вы так себя изводите… прошу, не забывайте сказанного вами же. А если забудете… — Наоэ опустил веки и вложил в слова душу, — тогда я всегда буду рядом, чтобы напомнить.

— …

Такая молча смотрел, Наоэ полуулыбнулся:

— Даже если весь мир отвернется, я останусь с вами. Навсегда…

Крепко сжав губы, Такая отвел взгляд. Потом он сцепил пальцы и прерывисто пробормотал:

— У меня… были эти странные… сны…

Наоэ вздрогнул.

— Такие странные… реальные… О вещах, которые происходили давным-давно… Я сначала не въезжал, но… Наверное…

Наоэ все еще не мог шевельнуться, а Такая замолчал, задумчиво разглядывая его:

— Ты ведь не хочешь, чтобы я все вспомнил, так?

Наоэ даже дышать перестал. Такая продолжил:

— Потому что не хочешь, чтобы я вспомнил то, что произошло между нами тридцать лет назад?

Наоэ безмолвно смотрел на Такаю, а тот неуверенно пробормотал:

— А мы… не можем остаться, как сейчас?

— Кагетора-сама…

— Почему я должен что-то еще вспоминать? Если это так больно, не лучше этого не делать?!

— …

— Так скажи, что можем, Наоэ? Скажи, что не нужно ничего менять. Скажи, чтобы я ничего не вспоминал!

С момент Наоэ не мог перевести дыхания, а потом скрыл собственное замешательство под каменной маской:

— Боитесь вспоминать?

— … Нет, не в том дело, — Такая закусил губу. — То есть да, я боюсь и этого… Я просто не знаю, что из меня получится. Только не то… Я боюсь не этого… просто… — он умолк и прямо взглянул на Наоэ.

Такая боялся потерять его.

Связь, которую они начали создавать между собой…

Которую он, вполне возможно, уничтожит собственными руками.

Такая сомневался, что воспоминания о том, что тогда произошло, не изменят его.

— …

Слова, которые Наоэ бросил в наступившую тишину, были гвоздем в сердце:

— А если я скажу вам не вспоминать, вы согласились бы забыть все, что я сделал, вот просто так?

Такая замер. Наоэ отвел взгляд от молящих глаз Такаи, прикусил губу и снова надел маску безразличия перед тем, как холодно заявить:

— Очень наивно с вашей стороны, Кагетора-сама. Прошу, подумайте прежде, какой обузой вы становитесь для нас без воспоминаний.

— Наоэ!

— Думаю, мне тоже надо попить. Пойду поищу льда, — сменил тему Наоэ, поднялся и захватил со стола ведерко.