судя по всему, как минимум до самого конца этого непривычного «похоронного ритуала».

Хорошее оружие было чрезвычайно дорогим, от соприкосновения с жидкостями портилось, поэтому для рубки начавших застывать орков, в ход пошел обычный хозяйственный топор. Три раза «тюк!» умелой рукой воина, и можно приступать к следующему.

Судя по всему, делали мои спутники это не первый раз. Чувствовалось, некая…отработанность процедуры. Но на предпоследнем трупе все неожиданно застопорилась. Один из орков оказался жив и сообразив, что ему все-таки хана, принялся испуганно скулить и скрестись в сторону леса.

Карла это не особо смутило.

Все с той же флегматичной неотвратимостью, с которой он только что играючи перебил полдюжины врагов куда «поживее» и, следовательно, поопаснее. Он зашел живчику со спины, сменил топор на «бастард», и не спеша примерился, чтобы прибить беглеца теперь уже наверняка. Ну и частично расчленить, раз уж так совпало. Чего тратить лишние удары…

— Карл, подожди, не руби его…пока, — я влез неожиданно даже для самого себя, а уж как удивились остальные.

— Сам хочешь? — заинтересовался тот, автоматически отступив от приговоренного, на случай, если тот попытается выкинуть какую-нибудь неожиданность.

Господин лиценциат ничего не сказал, но его левая бровь явно хотела объяснений.

— Так узнать же надо: откуда он, что делал здесь, мало ли… нас не так много, чтобы пренебрегать хоть какими-нибудь знаниями, — объяснил я, все еще пытаясь понять, зачем влез. — А рубить, я думаю, надо уже потом…

— Мысль, в целом-то, здравая, отдаю должное твоему уму, но в нашей гильдии не обучают некромантии, — как-то непонятно объяснил маг, — давай уже руби, зимой дни короткие!

Последняя фраза была, конечно же, предназначена Карлу, все это время терпеливо шагавшему за подранком, не давая ему уползти слишком далеко, и в то же время, избегая ненужной толкотни.

— Я прошу прощения, но зачем нам некромант, в том-то и дело что он пока еще живой?

— Так это ненадолго, — хмыкнул Карл, и снова начал примиряться. — Посмотри на него, это обычный воин, он не разумеет нашу речь. Кто с ним станет толмачить? Как и сказал тебе, господин, некроманта, который смог бы заставить его говорить, среди нас нет…

Наконец-то пропало ощущение, что мы и сами тут заговорили на разных языках.

— Тьфу, так я смогу…

И вот тут я их, судя по всему, удивил по-настоящему. Взгляды остальных сосредоточились на мне, и очень трудно было понять, чего в них больше: презрительного недоумения или уважения.

— Правда, что ли? Понимаешь, что он там бормочет?

Вопросы посыпались со всех сторон, народ показался мне взбудораженным даже больше, чем во время боя, поэтому я решил проявить разумную предосторожность.

— Ну не прямо всё подряд, но в основном — да, понимаю. Вот сейчас он жалуется, что замерз, устал ползать, и спрашивает, почему мы никак не убьем его. Говорит: если ты, здоровяк, так нерешителен и со своими самками, то почему мы — это люди, — до сих пор вообще не исчезли? Тут он Карлу, по-моему, предъявляет…

— Что? — тут же вскинулся воин. — Скажи этому рубленому куску дерьма, если бы меня не задерживали, то вороны давно бы уже убедились, что его дряблая гнилая туша недостойна даже их взыскательного вкуса! А уж они-то — чего только не жрут…

— Хватит, — вмешался удивленный, явно не меньше остальных, Вольдемар. — Давай, расспросим, раз уж…можем это сделать! Пусть расскажет, что ты предложил, а если заупрямится, то Карл убедит его не делать этого. Ну а мы — пока займемся остальным…

* * *

Со всей этой болтовней подранок успел доползти почти до самой кромки леса. Но Карла невозможно было поставить в тупик. Выслушав новую вводную, он никак не стал комментировать приказ. Вместо пустых разговоров, воин переложил меч в левую руку, ловко ухватив орка за ногу, и так же флегматично и целеустремленно, как раньше, поволок его назад.

«Допросную» мы устроили прямо в центре поляны. Подранок все не успокаивался, но Карл каждый раз равнодушно возвращал его назад. Мысленно выдохнув, я решил приступить:

— Хайда ба а кусаш! Леголяй тхой мег тушагу!(Прекрати ползать! Хотя бы умри достойно!)

— Хидаг(Холодно), — устало сообщил пленник.

— Хонна ётаэ? Ми чинатал ит?(Откуда ты? Что делал здесь?)

Поначалу выходило довольно коряво.

Знание гоблино-орочьего были, но Дирк явно никогда не тренировался говорить на нем вслух. Мой язык так и норовил запнуться, некоторые звуки получалось воспроизвести даже не со второго или третьего раза, но постепенно все налаживалось. К концу разговора я уже почти приемлемо болтал. Правда, заболел рот, губы и даже горло першило…

Единственное, что меня по-настоящему сейчас беспокоило, это то, что я не мог объяснить происхождение этих знаний даже себе. В памяти ДиркаТеодориха никаких воспоминаний на этот счет не сохранилось. Мало того, я с беспокойством осознал, что и впрямь не помню никого, кто бы сказал, что тоже владеет такими знаниями…

Пытать не понадобилось.

Пленник отвечал охотно, и Карл большую часть допроса простоял без дела. Но когда принцип «мои — вопросы, его — ответы», сменился на почти непрерывный монолог пленника, конечно же, он заинтересовался.

— Что он там бормочет…

— Что нам, кажется, повезло! — такой ответ требовал новых пояснений, но пересказывать все два раза было лениво. — Попрощайся с нашим гостем и пошли, сейчас все расскажу. Только, Карл…уважительно, если можно? Он вроде как рассказал все, что надо было…

Усталый и замерзший орк, за мгновение до этого прикрыл глаза, а уже в следующую секунду его голова «вспорхнула» с плеч, и откатилась на несколько шагов в сторону.

Глава 6

«Из воздуха» берутся только проблемы

Замок Ла Рош-Ноэль, рассвет

(13 февраля 1402 года)

Всего несколько минут назад еще невозможно было рассмотреть даже собственные пальцы на вытянутой руке, и вот уже мы перебираемся на опушку, чтобы попытаться изучить замок в километре от нас. Прежде чем пойти и убить там всех.

Сидим, кстати, ровно на том же, где и мой дядюшка прятался со своими наемниками, думая как отомстить за меня. В лесном массиве к югу от скалы.

Лучше всего было бы, конечно, обойти его с востока. В это время против