бы. Просто… — сказала я, отведя ему волосы со лба, — мне хочется хоть немного облегчить твои страдания. Вот и решила тебя накормить — ничего лучше в голову не пришло.

Рассмеявшись, Джейми потянулся и выгнул спину, чтобы поудобнее устроиться на притоптанной траве.

— Очень любезно с твоей стороны, саксоночка. Хотя у меня есть еще парочка идей, как облегчить мое состояние, — вот только отдохну немного. К тому же Йен с семьей придет на ужин. — Он повернул голову и бросил взгляд на далекие горы: солнце медленно опускалось в рассыпанные по небу облака, окрашивая их пухлые брюшки теплым золотом.

Мы восхищенно вздохнули; Джейми вновь повернулся ко мне и взял за руку.

— Просто посиди со мной рядом, саксоночка, и скажи, что это не сон. Она и правда здесь? И Роджер Мак, и детишки?

Я сжала ладонь мужа, ощущая на сердце такую же бурлящую радость, что искрилась в его глазах.

— Это не сон. Они здесь. Точнее, вон там.

Я невольно рассмеялась, увидев внизу Брианну. Она направлялась к рощице за ручьем, чтобы позвать детей; легкий вечерний бриз играл ее распущенными волосами, которые в сумерках казались каштановыми.

— Хотя я тебя понимаю. Сама порой чувствую себя неверующим Фомой. Утром приходил Роджер и разрешил мне осмотреть горло. Было так странно снова видеть его, касаться… И в то же время совершенно естественно.

Я провела рукой по тыльной стороне его ладони, потрогав костяшки и затянувшийся рубец на месте безымянного пальца.

— Ох, саксоночка. Мне к этому не привыкать, — сказал он дрогнувшим голосом, сплетая пальцы с моими. — Иногда просыпаюсь на рассвете, вижу рядом тебя… и не верю, что ты настоящая. Пока не дотронусь. Ну или пока ты не пукнешь.

Я выдернула руку; Джейми приподнялся и сел, удобно уперев локти в колени и не обращая внимания на мой гневный взгляд.

— Так что насчет Роджера Мака? Думаешь, голос к нему вернется?

— Не знаю, — ответила я. — Правда не знаю. Он рассказал мне о человеке по имени Гектор Макьюэн…

Джейми с большим интересом выслушал всю историю, лишь изредка отвлекаясь, чтобы отогнать полчища надоедливых мошек.

— А ты сама видела что-нибудь подобное, a nighean? Голубое свечение, о котором он поведал?

Меня пробрала дрожь, словно от холода. В памяти всплыли события давно похороненного прошлого. По крайней мере, мне очень хотелось его похоронить.

— Вообще-то… да. — Я нервно сглотнула. — Однако решила, что брежу. Возможно, так оно и было. Ведь я тогда чуть не умерла. Непосредственная близость смерти зачастую искажает восприятие.

— Согласен. Однако это не означает, что все увиденное в таком состоянии — неправда.

Муж задумчиво посмотрел на меня и тихо добавил, тронув за плечо:

— Необязательно об этом рассказывать. Зачем заново переживать горестные моменты?

— Ничего, — отмахнулась я и решительно нырнула в глубины памяти. — Инфекция оказалась смертельной, однако мастер Рэймонд… — даже не глядя на Джейми, я почувствовала, что он вскинул голову, услышав имя лекаря, — пришел и исцелил меня. Понятия не имею, как он это сделал, — сознание мое тогда совсем затуманилось. Но я видела… — Перед глазами вновь возникли картины прошлого. — Она стала голубой — кость в моей руке. Не такой яркой, как… — я указала на пронзительно-синее, словно цветки дельфиниума, вечернее небо, — а бледно-голубой. Хотя «светилась» — не совсем точное слово. Она была… живой.

Действительно живой! Распространяясь от костей по всему телу, голубое свечение словно уничтожало в организме всех микробов, и те умирали, подобно гаснущим звездам. Воспоминание было настолько реальным, что волоски у меня на руках и шее приподнялись, а в душе возникло странное чувство умиротворения, будто кто-то напоил меня чаем с теплым ароматным медом.

Из леса послышался дикий вопль, разрушив очарование момента. Джейми с улыбкой повернулся ко мне.

— А вот и малыш Огги! Ревет, как пума во время охоты.

Я поднялась, отряхивая юбку от травы.

— По-моему, это самый громкий ребенок на свете.

Тут же, будто по сигналу, снизу послышалось улюлюканье: из рощи у ручья высыпала ватага ребятишек. За ними, склонив друг к другу головы, неспешно следовали Бри с Роджером, очевидно погруженные в приятную беседу.

— Придется расширить дом, — задумчиво сказал Джейми.

Не успел он развить эту интересную мысль, как на тропинке с восточной стороны Риджа появились Мюрреи. Рэйчел несла на руках орущего Огги, а сзади шел Йен с большой закрытой корзиной в руке.

— А где дети? — спросила Рэйчел у Джейми. Он встал и с улыбкой кивнул на поляну внизу.

— Сейчас увидишь, a nighean.

Джем, Мэнди и Жермен уже отделились от товарищей и брели теперь за Роджером и Брианной, обмениваясь дружескими тычками.

— Ой, Джейми! — охнула Рэйчел, и ее глаза потеплели. — Надо же, как дочь на тебя похожа — да и внук вылитый ты!

— Я же говорил! — Йен улыбнулся жене с высоты своего роста, и она крепко стиснула его руку.

— Твоя мама… — Рэйчел покачала головой, не в силах описать бурю эмоций, которую испытает свекровь при виде родственников.

— Вряд ли моя сестрица упадет в обморок, — сказал Джейми, осторожно поднимаясь на ноги. — С племянницей она уже встречалась — правда, без ребятишек. Кстати, где Дженни? — Он посмотрел на ведущую в лес тропинку, будто ожидая, что сестра появится там, как по волшебству.

— Решила заночевать у Макниллов, — ответила Рэйчел, спуская Огги на траву. Теперь малыш спокойно лежал на спинке, лениво шевеля ручками и ножками. — Они с Кристиной Макнилл очень сдружились во время занятий рукоделием. Кристина сказала, что ее муж уехал в Солсбери и что она боится оставаться ночью одна — их дом стоит на отшибе.

Я понимающе кивнула. Кристина была третьей по счету женой Ричарда Макнилла, совсем молоденькой, — они только-только поженились. Он привез ее сюда из Кэмпбелтона, поселения неподалеку от Кросс-Крика. Ночи в горах темные — мало ли что может таиться во мраке.

— Дженни очень добра, — заметила я.

Йен насмешливо фыркнул.

— Держу пари, ма делает это не столько ради миссис Макнилл, сколько ради себя. — Он кивнул на хнычущего сына — по подбородку Огги стекала слюна. — Малыш уже три ночи мучается коликами, а дом у нас тесноват. Как пить дать, она уже завалилась на кровать миссис Макнилл и спит мертвецким сном.

— Матушка Йена полночи его укачивала, — пояснила Рэйчел извиняющимся тоном. — Я хотела взять Огги, но она только отмахнулась и сказала: «На что тогда нужны бабушки?» — Присев на корточки, Рэйчел подхватила сына на руки, прежде чем тот успел включить свою пожарную сирену. — Клэр, а как вам Мармадьюк?

— Кто?.. Ты имеешь в виду в качестве имени для Огги? —