Я попыталась придать лицу нейтральное выражение, но не успела. Рэйчел рассмеялась.

— Дженни так же отреагировала. Правда, — добавила она, вытаскивая кончик косы из цепких пальчиков младенца, — Мармадьюк Стивенсон был одним из Бостонских мучеников: очень достойный Друг. Отличное имя!

— Ну, если ты назовешь сына Мармадьюком, его точно ни с кем не спутают, — тактично заметил Джейми. — Правда, ему придется сызмальства научиться драться. Хотя если он будет квакером…

— Да, — сказал Йен жене. — И Фиргод мы его тоже не станем называть. Разве что Фортитьюд[23] — вполне подходящее имя для мальчика.

— Хмм… — Рэйчел задумчиво посмотрела на малыша. — А может, Уиздом?[24] Уиздом Мюррей? Уиздом Йен Мюррей?

Йен засмеялся.

— А если он вырастет не шибко умным? По-моему, ты заранее обрекаешь его на неприятности.

Джейми склонил голову набок и прищурился, задумчиво глядя на Огги. Затем поочередно посмотрел на Рэйчел с Йеном и с сомнением произнес:

— Думаю, это ему не грозит — с такими-то родителями. Кстати, Рэйчел, ты не думала уважить своего отца? Может, назовешь сына в его честь?

— Мордекай? Только если это будет не первое имя…

Я бросила взгляд на костер; дрожащие красноватые языки пламени казались прозрачными в свете дня.

— Йен, не последишь за костром? Я запеку в золе голубей, а еще…

Посмотрев вниз с горы, я мысленно пересчитала едоков. Дети Хиггинсов будут ужинать у себя — значит, остается (я загибала пальцы, чтобы не запутаться) семеро взрослых и четверо детей. У меня была огромная кастрюля тушенной с травами чечевицы и окорок на кости, который с полудня варился на медленном огне. Брианна освежевала добытых белок; возможно, стоит порезать их на кусочки и добавить к чечевице.

— Клэр, мы принесли небольшую добавку к ужину. — Рэйчел кивнула на корзину, висевшую у нее на руке. — Нет, Огги, нельзя дергать маму за волосы! Я ведь могу от неожиданности уронить тебя в костер — и это будет полнейшее безобразие, согласись?

Я рассмеялась квакерской шутке, а Огги выпустил кончик маминой косы — почти целиком — и сунул в рот свой кулачок, внимательно меня разглядывая.

— Иди ко мне, — протянула я руки. — Познакомлю тебя с родней, малыш Оглторп.

* * *

Нога была сплошь покрыта синяками и царапинами, однако болела не сильно; Джейми восседал на большом пне неподалеку от «хирургической» и с удовольствием наблюдал за семейством, занятым приготовлением ужина.

Брианна, так и не снявшая охотничье облачение, занималась полуобглоданным оленем. Джейми с гордостью отметил, как уверенно ее сильные руки обращаются с ножом. Интересно, у кого из родителей она научилась этому мастерству? Дело не только в силе мышц или в умелых движениях, но и… в решимости, одобрительно подумал он. Когда четко знаешь, что нужно делать, и не задаешь вопросов.

Джейми перевел взгляд на Роджера, который колол дрова, раздевшись до пояса и обливаясь потом. Парень всегда задавал вопросы и вряд ли когда-либо перестанет. Хотя Джейми показалось, что уверенности у зятя прибавилось; что ж, она ему понадобится.

Клэр сказала, Роджер хочет быть священником. Это хорошо; людям нужен духовный наставник. Ну а Роджеру — достойное занятие. По словам Клэр, тот уже окончательно все обдумал.

Но вот Брианна… какой теперь будет ее жизнь? Когда они в прошлый раз поселились в Ридже, дочка учительствовала в школе. Хотя не похоже, чтобы обучение было ей по душе; вряд ли она захочет к нему вернуться. В этот момент Бри поднялась на ноги и потянулась, направив руки к небу. Господи, какая же красивая у меня девочка…

Может, у нее появятся еще дети. Эта мысль почему-то немного пугала. Не хотелось бы подвергать жизнь Брианны опасности. К тому же она нужна Джему и Мэнди. Однако… В душе зажглась искорка надежды, и Джейми улыбнулся, наблюдая за группкой детей, которые принесли дрова и, свалив их на землю, убежали играть в свои ребячьи игры. Наверное, в прятки.

А вот и малышка Фрэнсис — с пучком веток и букетиком цветов в руках. Зачесанные на одну сторону темные кудри спускаются по плечу: должно быть, обронила где-то свой чепец. Личико раскраснелось от быстрой ходьбы, на губах играет улыбка. Джейми порадовался, увидев ее такой.

Что-то пощекотало ногу, прервав его размышления. На колене сидела зеленая букашка, похожая на крошечную лопату.

Джейми осторожно протянул к ней руку, однако насекомое не улетело и не стало заползать ему в ухо или в нос по примеру мстительных мух. Даже позволило дотронуться — лишь раздраженно шевельнуло усиками. Но когда Джейми попытался погладить букашку по спинке, она неожиданно отпрыгнула, словно кузнечик, и приземлилась на ящике с медицинскими инструментами Клэр. А затем замерла, изучая обстановку.

— Лучше улетай, — посоветовал он ей на гэльском. — Иначе тебя сотрут в порошок и используют в качестве тонизирующего.

Непонятно, смотрела ли букашка на Джейми, но, похоже, задумалась над его словами. Потом неожиданно подпрыгнула и исчезла в траве.

Фанни принесла какое-то растение: Клэр с неподдельным любопытством переворачивала листочки, объясняя девочке целебные свойства. Фанни сияла довольной улыбкой: ей было приятно оказаться полезной.

Джейми радовался за сиротку. Она выглядела такой испуганной, когда Уилли ее привез. Неудивительно — после всего, что бедняжка пережила. При мысли о ее сестре Джейн у него захолонуло сердце.

Он мысленно помолился за упокой души Джейн, а затем — после секундного колебания — за Уилли. Образ несчастной девушки вновь возник перед глазами. Одинокая, всеми покинутая… Лишь слабый огонек свечи освещает мертвое лицо в непроглядной ночной тьме. По мнению церкви, самоубийцы попадают в ад, — но Джейми упрямо продолжал за нее молиться. Никто не мог ему этого запретить.

Не волнуйся, a leannan, — подумал он с нежностью. — Я пригляжу за Фрэнсис вместо тебя. И может, мы еще встретимся на небесах. Тебе не о чем беспокоиться.

Джейми надеялся, что кто-то сможет приглядеть за Уилли вместо него. Воспоминания о той ночи больно ранили душу, однако он намеренно вызывал их в памяти, чтобы сохранить каждую деталь. Уильям пришел к нему за помощью, и это бесценно. Стоя плечом к плечу при свете свечи, оба осознавали бессмысленность усилий. Вместе они преодолели опасности дождливой ночи, только все равно опоздали. Горестные воспоминания. Но Джейми хотел навсегда сберечь их в сердце.

Mammaidh[25], — подумал он вдруг о матери. — Присмотри за моим сыночком, хорошо?

7

Живой или мертвый

Уильям, девятый граф Элсмир, виконт Эшнесс, барон Дервент прислонился к дубу, оценивая свое имущество. В настоящий момент оно включало