— Ну, раз ты не идешь, то пойду одна. Не скучай, подруга! — и унеслась по клубной лестнице к кассе.

Зрители прошли в зал, и площадка опустела. Фильм шел уже с полчаса, а парня все не было. Людка не знала, что и думать. Она в корне не могла терпеть неясность, поэтому, все еще сомневаясь, надо ли идти, медленно направилась к дому кавалера.

На стук дверь открыл сам Сашка, красный, потный, как только что из парилки. Выйдя в подъезд, он плотно прикрыл дверь, из-за которой слышалась музыка, хмельными глазами уставился на девушку. Полуголый, в одной майке и брюках, возбужденный, он походил на самца, охваченного вожделением. Таким Людка его еще никогда не видела. Парень даже не притронулся к подруге, стоял отстраненно, выжидающе.

— Саша, я тебя жду, а ты не идешь, — начала говорить Людка. — Что-то случилось?

— Извини, Людочка! Я сегодня не могу уйти из дома. Родители захотели побыть со мной. У нас гости. Извини!

— Хорошо, если так, — сказала Людка извиняющимся тоном. — Я думала, что ты заболел. Конечно, ведь ты уезжаешь надолго. Я пойду!

— Встретимся завтра, как договорились! — прокричал ей вслед парень и моментально скрылся в квартире.

Утром на видавшем виды, но бодро урчащем самосвале подъехал Павел. Увидев Людку, ожидающую возле дома, из машины вылез Сашка, помог девушке взобраться на потертое спецовками высокое сиденье, сел рядом, с громким стуком захлопнул дверь, и машина покатила.

Всю дорогу молодые люди молчали: о чем можно было говорить в присутствии Павла? Только перекидка нежными взглядами говорила о том, что чувствовали они по отношению друг к другу. Всю дорогу парень не выпускал из своих натруженных рук податливую девичью руку, и Людка, счастливая и в то же самое время печальная, отвечала на мужскую ласку теплом кожи и встречными движениями пальцев, передающих всю силу юной привязанности и верности — Людка искренне считала, что в Сашку она влюблена бесповоротно и навсегда, как и он в нее тоже.

Дотряслись до Кагана незаметно. Павел, распрощавшись с братом, остался в машине ждать девушку, отправившуюся с Сашей на перрон. Прибытие поезда уже было объявлено. Пассажиры заволновались, возбужденно задвигались. Влюбленные, держась за руки, неподвижно стоя среди заметавшейся толпы, смотрели в глаза друг другу. Людка говорить не могла, а немногословный Саша своим молчанием всегда говорил больше, чем словами.

Подошел поезд. Саша повел Людку к своему вагону. Откинув ступеньку, на перрон сошла дородная проводница, отошла в сторону от дверного проема. Мужчины, женщины, дети, торопясь, втискивали в тамбур багаж, проходили в вагон, и его длинное туловище, как ненасытный зверь, пожирало людей, а они все лезли и лезли в его жадную пасть. Людка подумала о том, что сейчас это металлическое животное проглотит и Сашу, и ей стало страшно. Она тоскливо поглядела на парня. Саша, увидев в лице Людки неприятные изменения, крепко обнял ее, прижался губами к ее уже дрожащим от отчаяния губам, затем поднялся в вагон.

Поезд тронулся. Александр стоял на площадке еще не закрытого тамбура и смотрел на Людку. Она шла рядом с поездом и отчаянно рыдала. Слезы обильным дождем струились из ее глаз, и удержать этот соленый поток она не могла.

Рядом с Сашей стояли какие-то развеселые парни, очевидно, тоже призывники. Поезд набирал ход, а Людка все шла и шла, не отрывая взгляда от знакомой коренастой фигуры, и плакала. Неожиданно один из парней, широко, молодецки улыбаясь, прокричал: «Девушка, не плачьте, он обязательно вернется!». И Людка остановилась. Что было делать? Поезд уносил на долгие годы близкого ей человека, рядом с которым ей так хорошо, но вернуть его она не могла: служба!

На обратном пути домой Людка рядом с Павлом молчаливо тряслась в его драндулете, уже не плакала, а только повторяла про себя слова доброжелательного незнакомого утешителя: «Девушка, не плачьте, он обязательно вернется!»

Глава 14

Гром среди ясного неба

В лаборантской тихо. Сидя за письменным столом, в журнале для регистрации результатов анализов Людка сделала последние записи и стала ждать Лариску, заступающую во вторую смену. Закрыв тетрадь, девушка загрустила. Она вспомнила вчерашний день, как провожала друга в армию, как, заливаясь слезами, услышала обнадеживающие слова незнакомца: «Девушка, не плачьте, он обязательно вернется!» «Когда это будет!» — печально подумала она.

В это время по ступенькам металлической лестницы прямо загрохотали быстрые шаги. Прийти могла только Бескоровайная, но по лестнице она поднималась не так. Людка хорошо знала шаги подруги: медленные, спокойные, легкие. «Кто это так несется?» — подумала она. Дверь распахнулась, и в помещение ворвалась Лариска. Это была все-таки она.

— Людка, что я тебе расскажу! Ужас! — задыхаясь, начала девушка.

— Подожди, — остановила ее Людка. — Сядь, успокойся. Дышишь, как паровоз!

Пришедшая рухнула на стул и уставилась на пытливо смотревшую на нее подругу.

— Арестован Толя Зайцев! — выпалила она.

Анатолий Зайцев появился в поселке сравнительно недавно. Выпускник техникума работал сменным механиком в караулбазарской автоколонне. Симпатичный ласковый парень быстро завоевал расположение поселковой молодежи. Он жил в общежитии, входил в компанию молодых работяг, тусовался с парнями и девчатами, замечательно танцевал.

В выходные, по вечерам, компания разухабисто гуляла по ночным улицам поселка, затем приземлялась на бетонном ограждении пустого бассейна. По кругу ходила бутылка портвейна, но выпивали только для веселья. В то же время знатоки-умельцы травили разного рода анекдоты, слушатели самозабвенно ржали. Парни тискали девок, девки, для вида, визжали, но парням отпора не давали — тисканье ребят проходило в рамках пристойности.

Людка с Лариской тоже входили в эту группу, хорошо знали Толю. Было время, когда Толя проявлял интерес к Людке. Они даже с ним один раз целовались. Правда, дальше этого не пошло, хоть было и уложил мягко парень девушку под сиренью, но дружеские отношения между ними сохранились. Поэтому новость, которую принесла Лариска, казалась кошмарной: арест, в представлении Людки, никаким боком не вязался с милым, улыбчивым Толей. Но, как известно, от сумы и от тюрьмы…

Услышав то, что сказала подруга, Людка просто опешила. Наконец пришла в себя и спросила, глядя на Лариску расширенными глазами:

— За