значениях, и показывает, как изменилась их речь, чтобы сделать возможными буржуазные достоинства и свободы, переоценки и подъемные лодки. В ней используется утверждение экономиста и философа Фрэнка Найта, сделанное им в 1935 г., что "экономика - это отрасль эстетики и этики в большей степени, чем механики". Пятый том, "Враги буржуазии: The Treason of the Clerisy, 1848 to the Pres-ent" будет посвящен тому, как после неудачных революций 1848 г. мы, европейские художники и интеллектуалы, стали в своей риторике так презрительно относиться к буржуазии, и как постепенное проникновение этих идей послужило причиной катастроф ХХ в., и как они могут послужить причиной новых катастроф, если мы не будем противоречить левым или правым теориям. И последняя, "Буржуазные времена: Защита защищаемого" будет посвящена современной антиинновационной и антирыночной риторике: якобы грехи глобализации, загрязнение окружающей среды, зло свободы слова, известное как реклама, якобы зависимость инноваций от якобы резервной армии безработных.

Книги опираются друг на друга. Если ваши опасения по поводу этических основ инноваций и рынков не нашли здесь достаточного ответа, то, возможно, они найдут более полное отражение в "Буржуазных добродетелях". Если вам покажется, что здесь недостаточно внимания уделено безработице или глобальному потеплению, то в "Буржуазных временах" его будет больше. Если вы задаетесь вопросом, как данная книга может утверждать, что слова имеют такое большое значение, обратите внимание на "Буржуазную переоценку" и "Буржуазную риторику".

Если вам кажется, что приведенный здесь рассказ не объясняет, почему столь успешная буржуазная жизнь стала предметом презрения в глубоко прогрессивных и глубоко консервативных кругах, то на некоторые из ваших вопросов вы найдете ответы в книге "Враги буржуазии".

Похоже, что извинения действительно занимают шесть томов. Приношу свои извинения. Один философ недавно написал, объясняя, почему он втиснул свой опус об "оправданной [христианской] вере" в три солидные книги, а не позволил себе четыре, что "трилогия, возможно, излишне самоиндульгирует, но тетралогия непростительна". В перспективе у вас, Бог вам в помощь, сестет, а это всего лишь второй том. Но буржуазная жизнь и инновации с 1848 года имеют объемную плохую прессу, еще хуже, чем оправданная христианская вера. Обвинение в адрес развивающейся свободной, буржуазной и уважающей бизнес цивилизации за последние два столетия выписано многими тысячами красноречивых томов, из рук Роберта Соути и Шиллера, Кар-лайля и Диккенса (критики нововведений, повторяю, были не все левые), Александра Герцена, Бодлера, Маркса, Энгельса, Михаила Бухарина, Рёскина, Уильяма Морриса, Ницше, князя Кропоткина (мой герой в четырнадцать лет, когда я влюбился в социалистический анархизм в местной библиотеке имени Карнеги), Толстого, Шоу, Иды Тарбелл, Эптона Синклера, Розы Люксембург, Эммы Голдман (еще одна восхищенная фигура, когда я позже, будучи молодым экономистом, вновь укрепился в антистатистических убеждениях), D. H. Lawrence, Bertrand Russell, Lenin, Trotsky (товарищ по краткому юношескому увлечению коммунизмом), John Reed (тоже самое), Veblen, Ortega y Gasset, Sinclair Lewis, T. S. Eliot, Virginia Woolf, Mussolini, Giovanni Gentile, Hitler, Heidegger, Wittgenstein, F. R. Ливис, Карл Поланьи, Вальтер Беньямин, Сартр, Симона де Бовуар, Симона Вейль, Дороти Дэй, Вуди Гатри (чьи песни и пение сделали меня на некоторое время в колледже социалисткой Джоан Баэз - у левых критиков буржуазного диг-нити и свободы все лучшие мелодии), Пит и Пегги Сигер (тоже), Юэн Макколл (тоже), Льюис Мамфорд, Ханна Арендт, Герберт Маркузе, Мо-рис Мерло-Понти, Дж. К. Гэлбрейт, Луи Альтюссер, Аллан Блум, Фредрик Джеймсон, Сол Беллоу, Говард Зинн, Ноам Чомски, Эрик Хобсбаум, Э.Х. Карр, Э.П. Томпсон, Эрнест Мандел, Иммануил Валлерстайн, Пол Эрлих, Стюарт Холл, К.Л.Р. Джеймс, Джордж Штайнер, Жак Лакан, Стэн-ли Хауэрвас, Терри Иглтон, Ален Бадью, Славой Жижек, Чарльз Селлерс, Барбара Эренрайх, Наоми Кляйн, Нэнси Фолбре (личный друг), Джейми Гэлбрейт (ditto) и Джек Амарильо (double ditto). Мало кто отстранился от коммерции в этом величественном потоке красноречия из-под пера левых прогрессистов и правых консерваторов - иеремиады против рынков и инноваций, которые тянутся от древнееврейских пророков до Платона и Конфуция вплоть до наших дней - за исключением того, что, по мнению экономиста, в конце концов, там делаются большие деньги. Предлагая всего шесть томов в защиту, после столь грандиозного по объему обвинения, я восхищаюсь своей сдержанностью. Как писал Генри Филдинг в конце "Тома Джонса", "непомерно большой" книги, "когда вы ознакомитесь со многими великими событиями, которые произойдут в этой книге, вы подумаете, что количество страниц, содержащихся в ней, едва ли достаточно для того, чтобы рассказать всю историю".

Иными словами, "Эпоха буржуазии" пытается инициировать защиту нашей буржуазной жизни, которая выходит за рамки экономических балансов, не игнорируя их. Она предлагает очертания этической риторики для наших глобализированных душ, идеализма обычной жизни, как это делали Генрик Ибсен и Уилла Кэтер. Он восстанавливает добродетели для тех жизней, не героических и не святых, которые большинство из нас проживает на самом деле. Если вы воспитаны в левом или лево-среднем обществе и вас учили верить в то, что инновации и буржуазная жизнь рождены в грехе, что они обедняют и развращают мир, как, например, глобализация и финансовые крахи, возможно, одна или две из этих книг смогут заронить зерно сомнения. И точно так же, возможно, книги смогут заронить зерно самокритики, если вы воспитывались справа или справа посередине и вас учили верить, что (по общему признанию) капитализм - это "только беспокойное стремление к выгоде, это абсолютное стремление к обогащению", при этом стремление к обогащению материально выгодное, но что экономисты и калькуляторы развратили нашу святость и унизили наше благородство, как рок-музыка, феминизм и деконструкция с 1960-х годов, и слава Европы угасла навсегда.

То, что философ Чарльз Тейлор сказал о "подлинности", в моих книгах сказано об "инновациях": "Картина, которую я предлагаю, - это скорее картина идеала, который деградировал, но который сам по себе очень ценен и, я хотел бы сказать, не опровержим современниками. . . . Нам нужна работа по восстановлению этого идеала, которая поможет нам восстановить нашу практику". Инновации, подкрепленные пробуржуазной риторикой, сделали людей обеспеченными и позволили современному стремлению к подлинности. Сестет "Эпохи Буржуа", возможно, убедит вас, прогрессивного, консервативного или стоящего между ними, что ваше убеждение в том, что инновации особенно жадны, а буржуазия, как это ни прискорбно, благородна и бездуховна, может - просто может - быть ошибочным. И как работа по восстановлению, возможно, она убедит вас в том, что продолжение нападок на добродетельную жизнь в коммерции или, тем более, продолжение защиты алчной жизни в коммерции развращает наши души и отравляет нашу политику.

 

Глава 6.

 

Суть вопроса - шестнадцать. Реальный доход на