это предложит.

Лукас пересадил Лалию, трепетную и безмолвную, с подлокотника кресла к себе на колени.

— Некрасиво мы расстались. Ты снова ушла, а я тебя снова не удержал. Нехорошо оставлять долги… Лал, тебе правда это надо?

Загнутые нереально длинные темные ресницы обоих, мягкое прикосновение его жаждущих губ к ее податливым губам.

Последний поцелуй перед разлукой навеки.

Долгие взгляды.

Обычаи анамаорэ позволяли большее, но они двое не нуждались в большем.

Лалия танцевала на лезвии меча.

Лу… Родной, добрый, мягкий — не прощал ее. Холод терзал ее душу.

Лалия по неосторожности обрекла на мучения — пусть краткие — дочь богини и получила возмездие длиной в жизни.

Лукас повторил:

— На Церемонии я поддержу что угодно, любые твои начинания. Расслабься на этот счет.

Лалия высвободилась из его объятий и встала на ноги.

— Спасибо. Мне пора.

Глава 286. Серия вторая

Оливер застенчиво улыбался, но его изумрудные глаза горели огнем.

— Нет, Жизель, я больше не могу. Пожалуйста.

Жизель вскинула подбородок.

— Но ты же посещаешь эти вечеринки!

Оливер был готов к щекотливому вопросу.

— Они другое дело. Там никто не думает об отношениях, и большинству даже практически все равно, кто их партнер. Чистое удовольствие. А у нас с тобой общение и работа, понимаешь?

Жизель скривила губы.

— Думаешь, я в тебя влюбилась?

Лицо Оливера вытянулось.

— Нууу.

Жизель отрезала:

— Нет. Не можешь и ладно, я плакать не стану.

И Оливер, а он являлся мужчиной впечатлительным, почувствовал резкое сожаление от того, что соглашался иметь с этой женщиной что-либо. Ее равнодушие было словно тысячи ледяных иголок, враз впившихся в его тело.

* * *

Вечером Оливер предоставил Роберту запись реакции Кацуо на свои интимные похождения с Ланой. Она была настолько удручающей, что Роберт сурово сжал губы.

Оливер заметил:

— Жалко его… Даже хотелось его полечить…

Роберт согласился:

— Да, уебок выглядит совсем никаким. Что, полечил его?

Оливер испуганно округлил глаза.

— Нет! — и он тут же опустил плечи. — Я сбежал, потому что мне очень хотелось ему помочь…

— Да, он раздавлен, — Роберт говорил спокойно и задумчиво, — не знаю даже, учинит ли подружке скандал или так ее бросит. Ты понаблюдай с недельку, если просто ее бросит, можешь с ней больше не кувыркаться.

— А знаешь, — лицо Оливера обрело загадочность, — я думал, ты зловеще рассмеешься, когда это все увидишь!

Роберт осклабился:

— Ты глупых мультиков пересмотрел. Мне больно за него, хотя он тот еще уебан. Но за Юми мне было больнее, а уж что я пережил, когда ее утешал…

— И какова вторая часть плана? Их две будет?

— Думаю, двух с него хватит. Видишь кадра? — перед внутренним взором Оливера предстал считанный из мыслей Роберта смуглый темноволосый мужчина с нехорошим взглядом и серебряной цепочкой на шее. — Его зовут Леон. Товарищ мутный и сравнительно падкий на деньги. Поскольку начальник у Кацуо родной брат, из сервиса его не уволит, но нервы ему этот «клиент» хорошо потреплет…

Оливера разобрало любопытство:

— Леон что, всем недоволен будет?

Роберт ласково сощурился.

— Ага. Морально и материально, в тачках Леон разбирается, будет свою немного портить и валить на сервис. Я не поскуплюсь с компенсацией.

Глава 287. Артист

Тамико телепортировала ягоды с фруктами к столу и вместе Эстеллой сидела в гостиной Магнусова дома, лакомясь ими.

— Слушай, Тами, — Эс отправила аппетитную дольку в рот, — к Лу на приемы ходит много девушек?

Тамико встрепенулась:

— Да нет, не больше обычного. Как всегда. А что?

Эс доверительно приблизила лицо к подруге.

— Мне страшно… Как Лу откажется от них от всех, разве это возможно?

Тамико скривилась:

— Не о том ты думаешь, Эстелла! Думать надо, как ты сама откажешься от соблазнов, ничего толком не попробовав. У тебя были громкие романы?

Эстелла смутилась, пальчиком катая виноградину по тарелке.

— Неа.

Тамико многозначительно заключила:

— Вооот. А с Лу мы это обсуждали. Ему качество важнее количества, и память у него абсолютная, знаешь ли.

На лице Эс отразилось подозрение.

— К чему ты клонишь?

— Не сочти меня жестокой, но Лукас может заново пережить любой сладкий момент из своего прошлого мысленно. И понимание он ценит больше погони за сексом. А то ты это не знаешь!

Эстелла покраснела.

— Знаю, но…

Тамико разгорячилась:

— Всыплю ему по первое число! Завел эту «дочку» Марину и не видит, что у тебя комплекс неполноценности растет!

Эстелла мягко возразила:

— Ничего у меня не растет. Но давай, этот разговор останется между нами? Не стоит сообщать Лу о моей ревности…

Тамико всплеснула руками.

— Ладно. Тебе виднее. Я лично верю, что Лу ответственный и нагулялся.

* * *

Холод не помешал Тамико устроиться на плечах у любимого мужчины и в таком виде «разъезжать» по улицам Города — поскользнуться и упасть Магнус не мог.

— Как тут Флавиан? Что-то я не увидела на его лице счастья…

Магнус ласково улыбнулся:

— Какое там счастье — черная-пречерная депрессия. Никто здесь ему в ножки не кланяется и его нереальной красотой не восхищается!

Тамико прыснула:

— Ха-ха, а помнишь его опрос на лучшую форму губ! Сколько тогда девиц сбежалось!

Магнус согласился:

— А тут им все равно, «лук» у него или «сердечко». Хоть узкие тонкие. Боюсь, Флав начнет творить здесь разврат с целью привлечь к себе внимание…

Тамико посетовала:

— И Лу его не остановит… Весь в своих делах…

— Да, Город уже практически без присмотра. Хотя Флавик же хочет богиню в жены… Богиня к нему присмотрится, хе-хе.

Тамико сжала мощную шею Мага бедрами.

— Да ничего он не хочет. Непомерный эгоист.

На колкие выпады Тамико в Доме Троюродных безумно популярный актер Флавиан неизменно отвечал презрительно-высокомерным взглядом и отворачивался, демонстративно показывая, как мало для него значит ее мнение. Тамико крутила пальцем у виска, но преодолеть броню мнимого равнодушия Флавиана не могла.

Глава 288. Надежда умирает последней

Лана испугалась до дрожи, ее колотило, когда любовник, Мужчина Мечты, бережно держа ее в объятиях, сказал презрительно-равнодушно:

— Лааана… Мы с тобой встречаемся так часто… Мне скучно! Мы будто поженились уже! Пора это завязывать.

Лана смотрела на него молча — ни одной слезинки не родилось в уголках ее глаз.

Оливер приблизил губы к ее уху:

— Сегодня все. Прямо сейчас я уйду, и на этом мы закончим. Так правильно. Уговаривать меня не надо, это бесполезно.

Да, он, манящий мужчина без имени с пшеничными волосами, лучистыми карими глазами, обворожительной улыбкой, широченными плечами, сильными ласковыми руками… Лана