— Оставь его в покое…

Я смотрела на нее, приоткрыв губы. Мне нечего было сказать. В глубине души она понимала, что его сердце давно занятно — и не ею.

— Я ни при чем, — все-таки пробормотала я.

— Пошла ты знаешь, куда! — она заплакала, задыхаясь, так горько плачут от бессилия. — Его из-за тебя убьют, сука ты недоделанная! Одного в могилу свела и опять притащилась, чума!

Нужно было послать ее, но я почему-то слушала. Каждое слово гневной отповеди вызывало тупую боль, но Даша права. Я чума. Проклятие города. Черная вдова. Разрушаю все, к чему прикоснусь…

— Даша! — раздался от дверей окрик. Девушка резко обернулась, Андрей шел на нее. — Я тебе говорил к ней не подходить? Иди домой! Я позвоню.

Он обошел ее и плюхнул передо мной мои же лодочки, порядком потрепанные и кое-как почищенные от пыли. Девушка смотрела на Андрея, пытается поймать взгляд, урвать хоть каплю внимания. Я когда-то тоже волочилась за мужчинами, как тряпка. Даша оказалась умнее меня. Залитое слезами лицо разгладилось, она развернулась и вышла с неприступно-гордым видом.

— И что с ней творится, — пробормотал Андрей, и присел. — Извини.

Мы одновременно потянулись к туфлям, но я успела первой. Обулась и встала.

— Идем, — Андрей вывел меня в коридор и бросил своим псам, отирающим стены. — Кто хочет, со мной. Остальные свободны.

Он собрал людей, и мы выдвинулись. Я смотрела в окно черного кроссовера и думала о словах Даши. Свела в могилу… Неужели в городе так говорят? Что Эмиль погиб из-за меня? А может, она и права… Я закрыла глаза, вспоминая декабрь. Свои истерики, скандалы с мужем. Это я требовала, чтобы он завязал с криминалом, он знал, что я могу уйти с Андреем… Вынудила его торопиться, а если из-за спешки он допустил ошибку, которая стоила ему жизни?.. Значит, я виновата. Самой себе сердце вырвала — и некого больше винить.

Мы лихо свернули на Ворошиловский, преодолели мост и углубились в загородный массив. Ехали недолго, но вскоре машины пришлось бросить на обочине и идти в лес пешком. Мужчины быстро вырвались вперед, а я плелась позади на своих каблуках.

Я хотела увидеть киллера своими глазами, но сначала решила понаблюдать с расстояния и остановилась за деревом. Его, связанного, выволокли из серого от времени и непогоды сарая, и бросили в траву. Молодой, за двадцать. Он попытался привстать и тут же получил от Андрея ногой в корпус.

— Кто тебе заказал вдову Каца?

Киллер меня не видел — я далеко стояла. Зато его окровавленное лицо на фоне густой лесной зелени то и дело мелькало в кольце окруживших его мужчин.

— Парни, — голос хрипел и срывался. — Не убивайте… Ты же Ремисов? Я не знал, что это твоя женщина!..

— Я спросил, кто? — Андрей ногой придавил его к земле.

Выставив вперед связанные руки, тот распластался по земле. Быстрым движением Андрей вытащил из-за пояса пистолет и пальнул — пока не в голову, в землю рядом. Киллер хрипло заорал и отвернулся. В лесу огонь прозвучал резко — я втянула голову в плечи, а с деревьев над нами вспорхнули птицы. Стало так тихо, что я услышала стоны этого парня.

— Я все скажу… Давай договоримся.

Над нами тихо шумели кроны.

— Ну, попробуй, — хмыкнул Андрей. — Кто заказчик?

— Имя не знаю. Он боится, Волков его опознает. Сказали, мочить любого, кто связан с семьей Кац и придет, если Волков выйдет из комы!

— В каком смысле, опознает? — напрягся Андрей. — Кого он видел?

Но я уже догадалась сама.

— Того, кто отправил его в кому, — сказала я и выбралась на поляну из-за деревьев. Мужчины обернулись, а мой взгляд был прикован к человеку, который едва меня не застрелил. — Он видел того, кто стрелял. Что ты знаешь о деле в «Фантоме»? А? Отвечай!

Я сжала кулаки, чуть не проколов ладони ногтями.

— Кто убил моего мужа?! — я кричала, а ветер трепал волосы и платье. Между бровей появилась глубокая складка. Братки Андрей отводили глаза от моего откровенного горя.

Киллер смотрел на меня пустыми глазами. Ко мне подошел Андрей и оттеснил, напирая и выставив вперед ладони, словно пытался утихомирить.

— Спокойно, ласточка… Я все узнаю. Иди к машине, тебе не надо больше смотреть.

Он поймал мой взгляд.

— Иди, Дина.

Андрей ему не верил, а я ненавижу пытки. «Андрей Ремисов» — имя нарицательное. Многие знают, какой у него «почерк» и по трупу могут определить, кто вел допрос. Он его разговорит.

Я направилась к кроссоверу. За мной увязался один из людей Андрея — присмотреть. Брела по бурелому, чуть не ломая ноги и вытирая набежавшие слезы. В машине я свернулась калачиком на заднем сиденье, надеясь, что ветер не донесет до меня крики. Не донес. Но эта природная, полная благодати тишина, была страшнее любых воплей, если знать, что совсем рядом пытают человека, а потом, возможно, и убьют.

Андрей вернулся часа через полтора и сел за руль. Откинул козырек, внимательно изучил себя в зеркало, затем вытер руки влажной салфеткой и вычистил из-под ногтей кайму.

— Кто тебя заказал, он действительно не знал. Но рассказал кое-что другое, — сердце екнуло, когда я поймала взгляд Андрея в зеркале заднего вида. — Заказ ему передал глава группировки. Распространенное явление. Я так же работал. Это значит, что его шеф контактировал с заказчиком.

— И что?

— Своего шефа он сдал с потрохами. Я сумею на него выйти. На того, кто там был. Понимаешь, если тот третий представлял интересы чиновника, он знает, кто это. И мне кажется, Эмиль хотел узнать то же самое. Глупо выходить из дела, убирая рядовых, но оставляя такую фигуру. Он не мог этого не понимать… Вроде, твой муж дураком не был?

— Нет, — я грустно улыбнулась.

— Я думаю, они хотели взять его живьем, чтобы выйти на чиновника. Поэтому и завязалась перестрелка. Но они не сумели. Эмиля убили на месте. Антон попытался уйти и не смог. Они боятся, что Антон расскажет, кто в него стрелял.

— Почему тогда его не убьют?

— Не могут? Или он им нужен, — Андрей завел машину. — У него была прикормленная медсестра в больнице, она сообщила, что Антон очнулся. Пусть твои парни ею займутся.

Мы выбрались на дорогу к Ростову, и Андрей погнал, как ненормальный. Остальные машины остались на обочине. Заметив, как тревожно я пялюсь назад, Андрей сказал:

— Я решил, тебе лучше остаться у меня, поэтому возвращаемся одни. Об этой квартире никто не знает, будешь в абсолютной безопасности, — он заметил, что я скованно себя чувствую, и добавил. — Со мной тебе нечего бояться.

Квартира располагалась в новенькой высотке.

Двухкомнатная, со свежим ремонтом и с желтыми занавесками на окнах. Андрей щелкнул выключателем и вошел в ванную, широко распахнув дверь. Напротив зеркала расстегнул пару верхних пуговиц и через голову стянул рубашку, открывая побитое об асфальт тело. Кожа местами содрана, левая сторона в зарождающихся синяках — смотреть больно. Андрей повернулся, пытаясь оценить бок — ко мне впалым животом, на фоне которого, прямо над дорожкой волос, выделялся пистолет за поясом джинсов.