являлось носителем законодательной и судебной власти. Вече вручало полномочия князю как главе исполнительного органа. «Оно – предшественник и исток (или один из истоков) древнерусской государственности». Поэтому после 1917 г. Советы в считанные недели распространились по всей Российской империи. «Большевиков было тогда слишком мало и не было у них еще никаких «силовых структур», чтобы насилием можно было объяснить это «триумфальное шествие Советов» по России.

В. Что касается политического режима, то, создавая сильное централизованное государство, В. И. Ленин одновременно писал: «Путь к коллективизму лежит через демократию», «социализм невозможен без демократии». «Развитие демократии до конца, изыскание форм такого развития, испытание их практикой и т. д., все это есть одна из составных задач борьбы за социальную революцию». «Народу нужна действительно демократическая, не знающая иных властей, кроме выборных и по желанию населения в любое время сменяемых, рабочая и крестьянская республика», «нам нужна республика народная». «Не народ для государства, а государство для народа».

В подобной ситуации от политической партия требовалось постоянно добиваться уважения общества. Только это давало ей возможность не формально, а действительно служить авангардом трудящихся. Доказательством тому служит официальный партийный статус В. И. Ленина, который не имел должности в ЦК. Он был главой даже не ВЦИК, которым руководил Я. М. Свердлов, а правительства – Совета Народных Комиссаров

Постановлением Совета Народных Комиссаров гарантировалась свобода совести, право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. Снижению степени милитаризованности общества способствовало сокращение численности Красной Армии за 1921–1924 гг. в семь раз, с 4 млн. 110 тысяч до 562 тысяч.

Г. К фундаментальным принципам нэпа относится понимание большой роли духовного фактора (культура, нравственность, образование) для социального прогресса. Наряду с бытием в систему движущих сил истории включалось и сознание. Поэтому важной составной частью новой политики стала культурная революция. Главной задачей для молодежи было поставлено: «Учиться, учиться и учиться!». В ответ последовало: «Мы учились запоем, с жадностью, со страстью». Культурная революция означала соединение прежде неграмотных рабочих и крестьян со всеми достижениями человечества. Образование стало всеобщим и бесплатным. Открывались сети дошкольных учреждений. Особое внимание уделялось развитию науки. Свобода художественного творчества, одухотворенная новыми социальными идеями, способствовала рождению оригинальных школ в живописи, поэзии, театре.

Д. В национальном вопросе В. И. Ленин настаивал на единстве равноправных народов, обладающих правом отделения в случае шовинизма и притеснения со стороны русских. «Мы хотим добровольного союза наций – такого союза, который не допускал бы никакого насилия одной нации над другой, такого союза, который был бы основан на полнейшем доверии, на ясном сознании братского единства, на вполне добровольном согласии».

Таким образом, стратегией нэпа явился поиск взаимодополняющих противоположностей в экономической, государственной, политической, культурной, национальной сферах; соединение личных интересов граждан с социальными интересами общества. «Теперь мы нашли ту степень соединения частного интереса… общим интересам, которая раньше составляла камень преткновения для многих и многих социалистов». Это был глобальный евразийский проект, успешно реализованный на огромной территории. Такой выбор был не случайным, а выражением общей концепции: «как и когда можно и должно соединить противоположности, а главное: в нашей революции за три с половиной года мы практически неоднократно соединяли противоположности». Известный английский экономист Д. Кейнс, работавший в 20-е годы в России, писал: «Ленинизм – странная комбинация двух вещей, которые европейцы на протяжении нескольких столетий помещают в разных уголках своей души, – религии и бизнеса». Все это создавало у людей ощущение расширения гражданских свобод, творческого раскрепощения, возможности быть хозяином своего труда, стимулируя нравственно-эмоциональный подъем. Гармонично-противоречивые свойства реформ были психологически близки большинству людей. Это позволило консолидировать общество на решение исторических задач собственными силами, без посторонней помощи и внешних кредитов.

Эффект социально-экономической конвергенции проявился очень быстро. За считанные месяцы страна стала выходить из кризиса, глубина которого значительно превышала нынешний. В 1921 г. объем промышленного производства в России составлял всего 21 % от уровня 1913 г. Однако уже через два года крестьяне завалили город продукцией, а город стал производить конкурентоспособные товары. Количество сельскохозяйственных кооперативов увеличилось в 5–7 раз. Российская пшеница поступила на экспорт. Такого изобилия в сочетании с дешевизной не было ни раньше при царе, ни позже в предвоенные годы. Государство, научившись использовать рыночные механизмы, сумело с помощью «золотого червонца» вытеснить доллар из обращения и перейти к твердой отечественной валюте. Это было первое и непревзойденное «экономическое чудо» XX века.

В споре с «правыми» критиками нэпа его успехи ярко выявляются при сравнении с темпами восстановления в те же годы капиталистических Германии и Франции. Обе страны были сопоставимы с Россией в 1913 г. по промышленному потенциалу и значительно пострадали за время Первой мировой войны. В 1919 г. уровень производства в Германии и Франции снизился, соответственно, до 38 % и 57 % от 1913 г. С 1919 г. по 1929 г. объем ежегодного промышленного производства увеличился во Франции в 2,4 раза, в Германии в 3 раза, в Советской России в 11,4 раза. Это позволило СССР к 1929 г. превысить потенциал 1913 г. в 1,94 раза, тогда как Франция увеличила его в 1,39 раза, Германия – в 1,13 раза.

Характерно, что индустриальные успехи России 20-х годов были обеспечены не за счет ухудшения благосостояния населения. В структуре российского производства в 1929 г. доля продукции легкой промышленности составила 61 %. Уровень доходов рабочих увеличился в три раза. Эмоциональное восприятие обществом экономической ситуации тех лет образно передают слова В. В. Маяковского:

«Окна разинув, стоят магазины, В окнах продукты: вина, фрукты… Стала оперяться моя кооперация. Бьем грошом. Очень хорошо».

Среди «левых» оппонентов распространено представление о нэпе как о торгашеской стихии, основанной преимущественно на развитии сельскохозяйственного производства в ущерб индустриальному строительству. В действительности было наоборот, что подтверждается воспоминаниями одного из видных политических деятелей тех лет В. М. Молотова: «На основе нэпа началось… серьезное и все нарастающее развертывание социалистической промышленности, ставшей основной и ведущей силой подъема всей экономики страны». После восстановления разрушенного хозяйства вновь созданные электростанции, заводы и фабрики позволили произвести в 1926 г. сверх уровня 1913 г. электроэнергии на 74 %, паровых турбин на 238 %, паровых котлов на 33 %, плугов на 71 %, серной кислоты на 24 %, обуви на 45 %. Протяженность железных дорог превысила довоенные показатели на 28 %. К 1930 г. суммарная мощность электростанций увеличилась в 7 раз по сравнению с 1913 г., соответственно, 0,2 и 1,4 млн. кВт.

Преимущества концепции нэпа особенно ярко выявляются при сравнении с последующими пятилетками. Если в 1921–1928 гг. темпы ежегодного промышленного роста составляли 44 %, то в 1928–1939 гг. они снизились до 15 %. С началом 30-х годов форсированная коллективизация крестьянских хозяйств, из которых 91 % уже использовали общинное землепользование и совместную обработку угодий, не смогла обеспечить увеличение