Однако Мутуш даже бровью не повел.

– Правильно сказала, – он пожал губами. – Только это еще не все. Два убитых албанца – это проблемы в Европе. Чеченцы, которых ты отправила к Аллаху в доме моего брата, – смерть в любом месте. Ты же знаешь, что такое кровный месть на Кавказе?

– Наслышана, – подтвердила она. – Только я уже устала бояться.

– Поэтому ты сейчас еще сидишь здесь, а я предлагаю тебе работу, – глядя на нее как на несмышленого ребенка, произнес он.

Стрельба заметно слабела, удаляясь вверх по ручью. Это говорило о том, что часть бандитов все же преследует Джина и Стропу. Изредка чеченцы обменивались в эфире фразами на родном языке. По разговору, разрывам и выстрелам Антон примерно представлял, как у них обстоят дела. На пути отступления они устанавливали растяжки. Одна принесла результат. Спецназовцы систематически отрабатывали на практике вопросы отхода поодиночке, парами и в составе группы. При таком ведении боевых действий эффективны мины направленного действия. Антон в очередной раз отругал себя за оставленные рюкзаки.

У самой воды в зарослях кустарника затрещали ветки. Раздались приглушенные голоса. Антон наугад выстрелил в том направлении, приподнялся и посмотрел по сторонам. Вокруг, на фоне уныло-серой листвы, темнело с десяток неподвижных тел боевиков. Шамана видно не было. Однако когда справа отвечал огнем автомат, наушник начинал его голосом шипеть ругательства. Значит, чеченец был жив. Слева постреливал Банкет. Периодически он тоже выбрасывал в эфир крутые словечки. На какое-то время наступило относительное затишье. По всей видимости, отход Джина и Стропы сбил с толку бандитов. Но Антон знал: это не надолго. Он встал и начал пятиться вдоль кромки оврага, крутя по сторонам головой.

Кожа под наушником была мокрой и страшно чесалась. Продолжая шарить взглядом по склону расположенной за ручьем горы, Антон переложил винторез в левую руку и едва сунул палец под резинку, как раздался вскрик Москита.

Он присел и обернулся.

Дрон придерживал под руки до половины поднятого из оврага Кота. Москит, лежа на спине, зажимал бок.

– Черт! – вырвалось у Антона.

Не прячась, он бросился к ним. Случилось то, чего он больше всего боялся. Даже имея на руках двух раненых, они рисковали не прорваться. Теперь все.

Добежав до начала оврага, Антон опустился на корточки перед Москитом:

– Ты как?

– Задница! – прохрипел старший лейтенант.

В это время, отчаянно матерясь, Дрон отпустил Кота и стал разряжать винторез в направлении ручья. Так и не пришедший в себя майор, словно мешок с картошкой, скатился обратно с обрыва.

Антон увидел, из-за чего Дрон не смог вытащить Кота. Несколько боевиков, пригибаясь, двигались снизу прямо на них. Он встал на одно колено, прицелился в идущего с краю и выстрелил. Бандит вскрикнул и присел. Остальные залегли и ответили шквалом автоматного огня. Сверху полетела кора и сбитые ветки.

– Давай всех назад! – скомандовал Антон, ища взглядом место для позиции. Левее было небольшое углубление. Недолго думая, он перебежал к нему и лег. Уже казалось, что стреляют под каждым деревом и кустом. Антон выстрелил в приподнявшего голову боевика. Почти сразу сзади раздалась автоматная очередь. Он обернулся. Несколько бандитов обошли их небольшой опорный пункт и сейчас выдвигались со стороны дороги. Лавр их увидел и встретил.

Дрон помогал перебраться обратно в овраг Москиту.

– Лавр! – позвал Антон. – Давай назад!

– Понял, – ответил прапорщик и хмыкнул.

Антон вновь обернулся. Лаврененко лежал, уткнувшись лицом в землю, и не шевелился. Двое бандитов медленно приближались к нему. Один вскинул автомат и длинной очередью перечертил спину прапорщика. Антон скрипнул зубами, перелег, развернувшись ногами к ручью, и прицелился в стрелявшего чеченца. Расстояние было небольшим. Антон отчетливо видел, как пуля вошла в скулу, развернув голову влево. Бандит взмахнул руками и рухнул. Второй бросился к нему, однако налетел грудью на очередную порцию свинца и свалился рядом. Третий укрылся за деревом. Пытаясь определить, откуда стреляют, он приподнял над землей голову. Антон дважды выстрелил. Бандит вскочил, схватился за правое ухо, развернулся вокруг своей оси и снова упал. Раздался нечеловеческий вопль.

Слева послышался звук шагов. Антон посмотрел в том направлении и увидел Шамана. Пригибаясь, чеченец менял позицию. Он тоже был ранен. Правая половина лица была залита кровью. Левая рука болталась как плеть.

– Джин, это Филин, – Антон перевел взгляд на север. – Доложи обстановку.

– Командир, – раздался голос майора, – они не клюнули. Всего несколько боевиков увязались следом.

– Выходите к дороге.

С этими словами он перебежал к оврагу и спрыгнул вниз. Пройдя до изгиба, увидел Москита. Он уже снял разгрузочный жилет и бинтовал себя. Кот лежал рядом. Дрон стоял во весь рост на небольшом выступе склона и вел огонь в направлении ручья.

Антон огляделся. Там, где лежал Кот, был огромный куст. Подмытый и свалившийся сверху, он закрывал ветвями и корневищем половину оврага.

Антон подошел к Москиту:

– Ты как?

– Пока нормально, – он поморщился. – Вот если Кота до вечера на операционный стол не положить, звиздец.

– Лавр, кажется, отвоевался.

– Знаю. – Москит сокрушенно вздохнул и попытался встать. Однако охнул и снова сел. – Дрон сказал.

– Нам придется вас пока здесь спрятать, – наблюдая за реакцией Москита, проговорил Антон, в последний раз взвешивая в голове все «за» и «против» своего решения.

– Это вариант, – согласился с ним Москит.

– Дрон, – позвал Василия Антон.

Дрон сбежал по насыпи вниз.

– Рой им укрытие, – Антон показал взглядом на куст.

– Лучше не здесь, – возразил майор. – Это место наверняка осмотрят.

– Ну! – поторопил Антон.

– Вон там яма, – он показал черным от грязи пальцем вдоль русла.

– Валяй, – согласился Антон. – На все тебе десять минут.

Дрон забросил ремень винтореза за голову, задвинул его за спину, достал нож и шагнул к кусту.

Антон повернулся к Москиту:

– Ты раздевай Кота и сам снимай с себя куртку и штаны.

– Зачем? – удивился Москит.

– Хозяйственный у нас командир! – не удержался Дрон, проворно орудуя ножом. – Правильно решил. Чего добру пропадать? У тебя, Москит, ботиночки как раз моего размера.

– Вы чего? – глаза Москита поползли на лоб. – Зачем?

Несколько напряженных и бессонных дней, бой и ранение сыграли с Москитом злую шутку. Он всерьез поверил Дрону, что раненых раздевают, чтобы потом поделить вещи. Антона это разозлило. Он уже стал подозревать, что у Дрона есть дар как под гипнозом внушать человеку любую чушь. Вот теперь Москит. То ли он поддержал шутку и попросту подыграл Василию, то ли действительно поверил, что такое возможно. С вещевым довольствием в группе проблем не было. Хоть каждый день меняй одежду и обувь.