– Мне так жаль! – огорчённо проговорила Мирабел. – Конечно, я должна была сказать вам. Но, с другой стороны, мне кажется, Глэдис не хотела бы, чтобы все услышали о её беде. Поэтому не показывайте ей, что знаете. Просто будьте с ней поласковее и обращайте на неё чуть больше внимания.

Никто ей не ответил. Мирабел чувствовала, что её осуждают за то, что она забыла о беде другого человека.

«Интересно, где сейчас Глэдис? – думала Мирабел. – Хорошо бы её найти и спросить, как дела у мамы. Может, ей станет немного легче, если будет с кем поделиться».

Мирабел отправилась искать Глэдис, но той нигде не было. Очень странно.

«Должна же она где-то быть, – сказала себе Мирабел. – Может, Глэдис в комнатах хранения багажа? Я вчера видела, как она оттуда спускалась, и ещё удивилась, что она там делала».

И Мирабел поспешила на чердачный этаж, где располагались комнаты, в которых хранились только сундуки и чемоданы учениц. Ничего интересного там не было.

Девочка сразу заметила свет, пробивающийся из-под одной двери, а подойдя ближе, она услышала сильный и низкий голос, который точно не мог принадлежать Глэдис. Мирабел удивлённо прислушалась: кто-то читал отрывок из «Бури» Шекспира – пьесы, которую второй класс проходил по литературе.

«Интересно, кто это говорит? – подумала Мирабел. – А вот и другой голос. Значит, их там двое. Но кто это может быть? “Бурю” в этой четверти проходим только мы, а весь второй класс сейчас на репетиции. Все, кроме Глэдис».

Тут в разговор вступил третий голос, мягкий и женственный. Мирабел безумно захотелось увидеть чтецов – они так выразительно, так красиво произносили текст. Не выдержав, она приоткрыла дверь. Голос сразу смолк. Мирабел заглянула в комнату, уверенная, что увидит трёх, а то и четырёх человек. Но там была только Глэдис!

– Ничего себе! Это ты! – изумлённо проговорила Мирабел. – Я думала, тут полно народу, потому что слышала разные голоса. Неужели это всё только ты?

– Да, – ответила Глэдис, сильно смутившись. – Уходи. Хоть здесь оставьте меня в покое!

– А что ты делаешь? – продолжила Мирабел, входя в комнату и закрывая за собой дверь. – Расскажи. Это так здорово! Ты знаешь все слова наизусть?

– Знаю, – сказала Глэдис. – Мне нравится актёрское мастерство, всегда нравилось. Но мисс Квентин никогда не даёт мне никаких ролей. А я могла бы хорошо сыграть, я точно знаю. Вот посмотри, как я могу сыграть роль, которую мисс Квентин дала Бобби.

И на глазах у изумлённой Мирабел девочка начала. Она играла потрясающе, гораздо лучше Бобби! Ничто в её облике не напоминало Несчастное Создание. Перед Мирабел стоял незнакомец – сильный, страстный, обладающий звучным голосом. Это было удивительно, необыкновенно!

Мирабел смотрела разинув рот. Её восторг был настолько очевиден, что, закончив монолог, Глэдис решила показать ей роль, которую дали Карлотте. И снова она сыграла гораздо лучше эмоциональной испанки, а её голос опять изменился до неузнаваемости и ничем не напоминал её обычный слабый, тихий голосок.

– Глэдис, ты просто чудо! – воскликнула Мирабел. – Ты должна выступить перед остальными! Пойдём, пойдём скорее к ним! Я никогда не видела ничего подобного! Ты гениальная актриса! Кто бы мог подумать! Ведёшь себя тише мышки, еле пищишь, но, играя, ты становишься совершенно другим человеком. Мне даже немножко не по себе от этого. Ты просто обязана показать девчонкам, как ты играешь!

– Нет, – сказала Глэдис. Она снова стала собой и, как показалось Мирабел, уменьшилась вдвое прямо на глазах.

– Ой, Глэдис! – Мирабел внезапно вспомнила, зачем её искала. – Я же хотела узнать, как себя чувствует твоя мама! Может быть, ей стало получше?

– Спасибо, но всё без изменений, – ответила Глэдис. – Мама пока даже не может писать мне, такая она слабая. Если бы я получила от неё письмо, мне уже стало бы легче.

– А ты ей пишешь? – спросила Мирабел.

– Конечно. Постоянно рассказываю, как мне без неё плохо, как я по ней тоскую.

– Какая глупость! – не сдержалась Мирабел.

– То есть? – оскорблённо спросила Глэдис. – Мама хочет знать, как я без неё живу.

– По-моему, она была бы рада узнать, что ты понемногу привыкаешь к школе и что тебе здесь нравится, – сказала Мирабел. – Когда она читает, что ты чувствуешь себя несчастной и одинокой, ей только хуже становится.

– Неправда! – Глаза Глэдис налились слезами. – Если я напишу, что довольна и счастлива, она подумает, что я о ней забыла!

– Ну и дурочка же ты, – сказала Мирабел, страшно жалея, что она не Хилари и не Анна, которые уж точно сумели бы подобрать нужные слова и расшевелить Глэдис. – Разве ты не хочешь, чтобы мама тобой гордилась? Хочешь, чтобы она считала тебя трусихой и слабачкой, которая может только ныть и жаловаться?

– Какая же ты злая! – закричала Глэдис. – Моя мама никогда так обо мне не подумает! Уходи! Я никуда с тобой не пойду! И не смей никому рассказывать о том, что видела! Это моя тайна, и ты не имела права подслушивать и подсматривать! Уходи!

Мирабел растерянно посмотрела на разъярённую Глэдис. Она не нашлась с ответом. Не смогла поддержать подругу.

«Я совсем не умею помогать людям, не то что Хилари или Анна, – расстроенно думала Мирабел, спускаясь по лестнице и направляясь в библиотеку. – Мне ещё многому нужно научиться! Когда я вернусь домой, постараюсь быть более внимательной к другим людям».

Роясь на полках в поисках подходящей книжки, Мирабел продолжала думать про Глэдис. Нельзя же оставить всё как есть. Если Мирабел не смогла ей помочь, может быть, помогут другие? Например, Хилари – она всегда так разумно рассуждает. Или Бобби, или близняшки. Надо рассказать им обо всём, что случилось, и пусть сами решают, что делать.

Мирабел вдруг совсем потеряла веру в собственные силы. После библиотеки она пошла искать Хилари и, к счастью, очень быстро обнаружила её в музыкальной комнате, а вместе с ней и Бобби, и Дженет, и близнецов, которые продолжали репетировать. Отлично! Это был самый подходящий случай, чтобы всё рассказать!

– Слушайте, – сказала Мирабел, заглянув в музыкальную комнату, – можно вас на минуту прервать?

– Ну, наверное, – ответила Бобби. – А что?

– Это насчёт Глэдис, – объяснила Мирабел.

А потом рассказала, как Глэдис, спрятавшись от всех в комнате для багажа, разыгрывала сама с собой сцены из «Бури», как она, Мирабел, пыталась помочь подруге, но только обидела и рассердила её.