Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Катя вышла из камеры, помедлила, но услышав окрик «Руки!», сразу сложила ладони за спиной и отвернулась к плохо выкрашенной серой стене.
– Давай, поворот через правое плечо и вперёд по коридору.
Катя под присмотром добралась до допросной, вспомнила вчерашний день, когда она до хрипоты пыталась доказать, что она невиновна, а тучный следователь Белкин с непроницаемым лицом просто записывал за ней показания.
– Здравствуйте. Присаживайтесь. – сейчас место вчерашнего следователя занимала юная, тоненькая девушка в дешёвом деловом костюме. – Меня зовут Яна Яновна, я ваш адвокат.
– Спасибо. То есть здравствуйте. Зачем мне адвокат? Я же ничего не делала.
– Я бы посоветовала закончить этот детский сад прямо сейчас. Если вы находитесь здесь, значит, есть состав преступления. Виновны вы или нет будет решать суд, а вот наша с вами задача доказать суду, что вы не совершали тех преступных деяний, что вам инкриминируют.
– Но я и правда…
– Если вы хотите, то мы будем тратить драгоценное время на ваши стенания. Я не против. Желание клиента я приветствую.
Все Катины объяснения сейчас стали плоскими и ненужными, хотя до этого ей казалось, что она кое-как смогла выстроить нормальные объяснения случившемуся и её непременно должны отпустить, ведь дома ждут дети, а ей даже не удалось позвонить.
– А можно домой позвонить? У меня дети.
– Вам что позвонить не дали? – девушка вскинула брови.
– Я телефон, кажется, потеряла. Наверное, в офисе оставила, я в таком шоке была. Когда сюда приехали, то мне разрешили позвонить. Я перепутала раз семь номера от волнения, короче, девушка, которая меня сопровождала, была и так терпелива. Я не смогла родных оповестить.
– Сейчас номера помните? И напишите мне, где телефон забыли и домашний адрес, я съезжу, найду телефон и навещу ваших близких, если не смогу дозвониться.
– Спасибо вам большое.
– Екатерина, – Яна сняла очки, легко надавила пальцами на веки и снова вернула оправу на место, – всё очень плохо. Честно, шансов избежать колонии у вас нет. Всплыл висяк на вас в отделе полиции, если бы не он, то можно было бы на что-то рассчитывать. Так что я советую, признать вину, указать, где находятся похищенные средства и тогда за сотрудничество, может быть, мы выбьем минимальный срок года в полтора, а может быть и год.
– Я не знаю, как ещё объяснить. – Катя судорожно вздохнула. – Я не участвовала ни в каких хищениях, поэтому никак не смогу указать где средства. И почему никто не ищет директора? В конце концов, я там не одна работала.
– Этим занимается следствие. А у нас с вами другая работа. Ладно, время вышло, у меня ещё две встречи, – Яна помолчала, – у вас двое детей?
– Да.
– Они с кем?
– С подругой. Мы пока у неё живём.
– Ну вот смотрите какие у вас активы – только ваши слова. А на деле: жилья у вас нет, дети у подруги, крупное хищение есть, заведённое дело по хулиганке висит. Вы сами сухой остаток сейчас прокрутите в голове, без лишних эмоций. Посмотрите на свою ситуацию со стороны. Потому что именно так будет смотреть суд и опека. Идите, Екатерина. Думайте.
Катя шла почти на ощупь, ничего не чувствуя и не видя, что происходит вокруг, потому что в голове оседали слова этой юной девушки «рассмотрите без эмоций». Сейчас Катя и правда понимала, что со стороны она вполне тянула на рецидивистку.
– Что бегаешь как оголтелый? – грубо осадила охранница, ведущая Катю по коридору, молодого коллегу.
– Бабку привезли, она дедке утюгом башку проломила. Протрезвела, ревёт белугой, давление скакнуло. Капец, теперь она решила, что помирает. Вон «скорая» приехала. Бегу встречать.
Катя подняла глаза, обвела отсутствующим взглядом коридор, белое пятно людей в форме, жужжащие светильники, потом вдруг всё сошлось в одну точку, и мир перестал существовать.
– Лови её. – крикнул парнишка, возвращавшийся с врачами и увидевший, как Катя закатила глаза и оседает в бессознательное. – Не ИВС, а хоспис какой-то.
– Товарищи медики, ну чё вы стоите, – протрубила конвойная, когда Катя повисла у неё на руках, – ну помощь-то окажите, раз уж здесь оказались.
Но Ксения не могла сделать и шагу, она просто не верила своим глазам.
Когда экипаж «скорой» снова оказался за стенами изолятора, Ксения попросила у Елены телефон, набрала номер Ольги и бесцветным голосом сказала:
– Катя в следственном изоляторе. Я пока больше ничего не знаю, скоро должен звонить адвокат.
С неба посыпался мелкий колкий дождь, ветер хлестнул Ксению по лицу, женщина огляделась вокруг, кинула взгляд на стоявшее за спиной здание и пошла в сторону ждущей машины. По крайней мере сейчас она точно знала, что есть адвокат, способный справиться с такой проблемой, только вот с квартирой всё-таки придётся расстаться.
Глава 5
Утренняя непогода рвала пространство, ветер натужено качал плохо закреплённый водосток, уже который год стремившийся отвалиться с крошащегося фасада соседнего дома. Регина проснулась не так давно, первая мысль «опоздала» вонзилась в мозг вместе с визгом будильника, но потом вспыли вчерашние события, и она тяжело осела на постели. Сейчас девушка стояла возле окна на кухне, смотрела, как внизу по тротуарам летает мусор, ребятишки весело носятся по площадке, а их мамаши, сбившись стайкой, о чём-то оживлённо болтают.
– Наверное, нужно было и мне придумать себе такую же незатейливую жизнь. – пробормотала она.
Достаточно насытившись картинами бытовой жизни соседей, Регина почувствовала острый голод, который почему-то всегда просыпался, когда она была не занята работой. Только во время следствия Регина могла не есть, не пить и иногда даже не спать.
– Ой, Региночка, а ты дома? – удивлённо спросила вернувшаяся с суток мама и заставшая дочь смотрящей внутрь холодильника.
– Да. – медленно проговорила девушка, не меняя положения.
– У нас в холодильнике кто-то прячется? – шёпотом спросила женщина.
– Нет. – также односложно проговорила Регина.
– Тогда чего ты туда смотришь?
– Ищу еду.
– Милая, если ты в засаде и охотишься на еду, то давай я тебе расскажу, с чего лучше всего начать собирать добычу. В большой белой кастрюле борщ, на полочке пониже, в контейнере, котлеты. – с улыбкой проговорила мама.
– Не смешно.
– Регина, ну что случилось-то? Ты меня пугаешь. Ты днём дома и ты хочешь есть. Обычно тебя можно выловить только рано поутру или вечером и то с трудом.
– Я почти переспала со своим начальником в его кабинете, но он оказался женат и нас застукала его мать, которая к тому же оказалась генерал-лейтенантом. – Регина наконец захлопнула холодильник. – А как прошёл твой вчерашний вечер.
– На работе. – на автомате ошарашенно
