Люси нервно пригладила волосы. Было поздно, день выдался кошмарный, и дополнительное мозговое усилие далось ей нелегко.

— Ты хочешь сказать, что эта молодая женщина не утонула и ее не утопили и что она, будучи уже мертвой, провела какое-то время в обычной воде из-под крана, после чего ее перевезли к озеру и бросили в него?

— Вот именно.

— Бред какой-то! А причину смерти удалось установить?

— Отравление — из таких, которые особенно трудно выявить. Но токсикологи доверились интуиции, и она не подвела: в тканях трупа сразу же обнаружилось критическое количество сероводорода, а углубленные исследования подтвердили, что в печени была 1,47 микрограмма, а в легких — 0,67.

— Сероводород… Газ… Тот, который пахнет тухлыми яйцами?

— И тот, что содержится порой в сточных водах, в отстойниках… А еще в вулканических газах. Он всегда образуется при гниении органических веществ, разложении тканей, и им-то жертва была отравлена. В малых количествах этот газ может вызвать обморок, если вдохнуть слишком много — верная смерть.

— Я по-прежнему ничего не понимаю.

Шене принялся наводить порядок на своем письменном столе: спокойно поставил в стаканчик карандаши, собрал и сложил стопкой разбросанные листы бумаги. Позади Поля возвышался большой шкаф с медицинскими журналами и книгами.

— Они, ребята из Гренобля, тоже ничего не поняли. Мне приходилось сталкиваться со смертельными отравлениями сероводородом, но всякий раз это была смерть от несчастного случая, главным образом — среди рабочих парижской канализации. Говорю тебе об этом затем, чтобы подчеркнуть: отравление сероводородом вовсе не всегда криминально. Вот только тут…

— Что «тут»?

— Мой коллега сказал, что сценарий был почти в точности воспроизведен следующей зимой, в две тысячи втором. Другое мертвое тело, и опять женское, было найдено в озере Анси, все там же — в департаменте Рона–Альпы. Жертва жила в двадцати километрах от этого озера, в Тоне. Да, ровно то же: отравление сероводородом, вода из крана… Концентрации газа в этом случае были чуть поменьше: соответственно — 1,27 и 0,47, но тем не менее тоже смертельные. И на этот раз никаких сомнений в том, что оба раза было совершено преступление, не осталось.

Люси ощущала, как прибывает адреналин, ей почудилось, что дело приобретает новый масштаб. 2001 год, 2002-й… Теми же годами датированы газеты, вынесенные Гамбленом из архива.

— Серийный убийца?

— Насколько мне известно, кроме этих двух убийств, ничего подобного не было выявлено, ну и не знаю, можно ли на основании двух случаев говорить о серии. В общем-то, ты, по определению, в этом разбираешься лучше. Но так или иначе, порядок выполнения действий в обоих случаях был один и тот же. Дознаватели скрупулезно сравнили между собой сценарии, пришли к выводу, что обе женщины погибли, вдохнув сероводорода, но, как это произошло, разобраться не смогли. В регионе в то время не было зарегистрировано ни одной утечки газа, ни одного несчастного случая в результате отравления воздуха. Опять-таки оба раза использовался промышленный, произведенный химическим путем газ — так они считают.

— То есть убийца — химик…

Кто-то прошел по коридору за их спинами, дверь приоткрылась, и Поль помахал рукой одному из своих собратьев, заступившему, видимо, на ночное дежурство.

— Может быть, да. Но послушай, что было дальше. Дальше, решила следственная группа, безжизненное тело в обоих случаях помещали в ванну, наполненную водой из крана и достаточно большую для того, чтобы вода эта могла через естественные отверстия попасть в кишечник. И только потом тело вынимали и везли к озеру. Тот, кто перевозил трупы, явно хотел замаскировать причину смерти.

— Бессмыслица какая-то! Зачем помещать мертвое тело отравленного человека в ванну?

— Следователь у нас ты, не я. Чтобы покончить с протоколами, добавлю: состояние первого трупа говорило о том, что от момента смерти до обнаружения тела прошло примерно десять часов. То же и во втором случае. И там и там — никаких подозреваемых. Только кое-какие зацепки.

— Какие же?

— Люк Мартель вроде меня, так же любит копнуть поглубже, ну и, поскольку «утопленница» его заинтересовала, он полез в папку с уголовным делом. И… — Поль выдвинул ящик и помахал перед Люси пачкой листов распечатки. — Догадалась?

— Только не говори, что…

— Именно это и скажу. Перед тобой — копии основных материалов гренобльского дела, присланные прямо из тамошней уголовки. Я думал, на вскрытие придет Франк, и знал, что ему это будет интересно. Так что можешь прихватить их вместе с двумя протоколами сегодняшней аутопсии.

— Ты гений, Поль!

— Не уверен, что делаю тебе подарок, но думаю, бумажки вам пригодятся. Кстати, Кристоф Гамблен пытался их раздобыть, но судмедэксперт не дал ему протоколов, и тогда он обратился в городской угрозыск. Теоретически ему не должны были дать доступа к делу, но мы же с тобой знаем, как часто бывает… Словом, журналист наверняка получил нужную ему информацию. Надо это проверить.

Шене улыбнулся, встал, снял с вешалки темно-синий пуховик и надел его. Взял черный кожаный чемоданчик, сунул под мышку папки.

— Не забудь отдать пробирки токсикологам. Ребята ждут.

Он позвенел ключами, показывая, что торопится. Люси тоже поднялась и вышла вслед за Полем из комнаты, унося с собой пробирки и досье с протоколами. Шене запер дверь, они попрощались с ночным охранником, и Люси еще раз поблагодарила этого славного человека за шоколадный пончик.

На улице Поль застегнулся до подбородка, стянул шнурок капюшона, спрятав под ним влажные волосы, и взрыхлил мысками ботинок белую целину. Буря не утихала, снежные хлопья сносило ее порывами то в одну сторону, то в другую.

— Похоже, этому не будет ни конца ни краю… Черта с два доберусь до дому, — сказал Шене, задумчиво глядя на свой седан. — А ты на машине?

Люси кивнула в сторону «Пежо-206»:

— Да, но лучше бы приехала на метро: добираться до Аи-ле-Роз по такой погодке — мало удовольствия. К тому же, сам знаешь, надо сначала забросить в лабораторию пробирки.

Поль достал брелок, в темноте замерцали и угасли огоньки — сигнал, что система защиты автомобиля от угона выключена.

— До скорого.

— Только не забудь, что мы договорились встретиться у Франка.

— У Франка? Ах да, конечно-конечно. Позвони, ладно? Договоримся о времени — и напьемся.

Судмедэксперт, стараясь ступать осторожно, направился к седану и вскоре пропал из виду. Люси села в свой «пежо», закрылась изнутри, включила зажигание, печку и несколько минут просидела неподвижно, уставившись на Институт судебной медицины. В голове ее роились вопросы. Она думала об убийце, действовавшем в горах. Пыталась представить, как он стоит у полной ванны и разглядывает погруженный в воду труп. А потом идет по лютому морозу выбрасывать этот труп в озеро. У всякого убийцы есть мотив, есть причина делать то, что он делает, так, как он делает. Что двигало этим человеком?