— Хорошо! А то у меня ум за разум зашел. Я, когда Мартина представляю, то всегда тебя рядом с ним.

— Думаю, у него было много женщин, — ответила Яна, подмигивая Петру.

— И моя мама в том числе, — кивнул Петр. — Как это ни печально… Она его очень любила!

— Он бы нам точно помог, — задумчиво проговорил Витольд Леонидович. — Связаться нельзя?

— Вне зоны. Вообще никак! Он на войну уехал. Надеюсь, вернется, — ответил парень.

— Я вот тоже на это очень сильно рассчитываю, чтобы спросить у этого красавца с дерзкими глазами, почему он обижает мою дочь? — сказал Иван Демидович хорошо поставленным голосом.

— Кто кого обижает? — переспросил патологоанатом, протирая стекла очков. — Замуж не позвал?

— Позвал, — нервно передернул плечами Иван Демидович. — Она не согласилась.

— Так какие к нему предъявы? — не понял Витольд Леонидович.

— Не так позвал… Женщину чувствовать надо, — не согласился Иван Демидович.

Яне было как-то фиолетово — так позвал, не так. Она была в полном раздрае. В ее светлой, красивой головке никак не складывалась вся картина их ужасного положения.

— Если меня посадят в тюрьму, кто возьмет моих девочек? — спросила она, уже прикинув про себя, что сына возьмет его отец, Ричард Тимурович Алисов.

— Я могу… — вполне натурально прослезился Иван Демидович, который даже плакать умел по-театральному — убедительно и вовремя.

— Тебе по возрасту не отдадут, да и не доказано, что ты мне отец.

— Докажу!

— Семьи не имел. В глазах опеки ты — асоциальный элемент! — обосновала Цветкова.

— Могу взять я! Молодой, зарабатываю, имею право взять под опеку сестер, — вдруг вклинился Петр.

Яна внимательно посмотрела на него.

— Ты-то куда?! Мы с тобой вместе сядем! По одному делу, как напарники… Подельники, соучастники, собутыльники… Тьфу, совсем запуталась! Ну, ты понял…

— Никто никуда не сядет! — вышел психотерапевт из соседней залы, где наконец-таки наступила тишина. — Что вы в самом деле? Клиент утих. Скажете, что сбежал, пытались задержать, погнались за ним, нагнали, поняли, что он не в себе, обратились за помощью, я вам ее оказал, и вернулись назад. А кто там кого убил, вы вообще не в курсе. Сейчас зарядим нашу скорую, отвезем вас. Это лучше, чем скрываться. Я — доктор наук, не последний человек, готов подтвердить эту версию.

— А прокатит? — спросил Витольд Леонидович.

— Время, как говорится, покажет. А какой другой выход? Я краем уха услышал, вы во что-то вляпались. В подробности вникать не хочу, — вполне здраво рассудил психотерапевт. — Согласны рассекретиться?

— По ходу, у вас другого выхода нет, — посмотрел на них Витольд Леонидович. — Мы тут со свободы, если что, адвоката подгоним. Почему у вас такие лица? Вы не рады? Ну, это же не мы виноваты, что вы влипли! А вот Мартина, действительно, не хватает. Он человек дела, а не пустой болтовни. Он бы нам помог.

Иван Демидович посмотрел на Яну.

— Давай, ты спрячься, а я вернусь, скажу, что ты просто анорексичная, нервозная женщина, ничего не знала, сбежала. От тебя отстанут.

— С ума сошел? Ты бы меня бросил? — спросила Цветкова.

— Нет.

— Ну, а я чем хуже?! Я тоже тебя не брошу! Вместе — значит, вместе. Ничего они не докажут! Отпечатков наших пальцев нигде нет. Мы сразу в палату номер четыре пошли. И про убийство ничего не знаем! Пусть хоть на чем проверяют! — возбудилась Яна и спросила у психотерапевта: — А что у этого за диагноз?

— Вы про вашего ошибочно привезенного пациента? Банальная шизофрения с весьма агрессивным компонентом. Странно, что он лежит в частной клинике, не с усиленной охраной. Такие люди должны лечиться в государственных специализированных, должным образом оборудованных больницах, в отделениях для буйных. Там и персонал специфический, и условия содержания подходящие. Сейчас мы его угомонили галоперидолом и коктейльчиком собственной разработки. Довезем как конфетку. Можно, кстати, надавить на главного врача, чтобы он вас прикрыл, потому что держит у себя таких опасных пациентов совершенно необоснованно, — сказал психотерапевт.

— А позвоним ему? — спросил Иван Демидович у Яны. — Давай ты! Красивая женщина просит о помощи, слегка флиртует с надеждой на будущее…

— Фу! Где ты такого набрался? Я не по этой части. А вот твоему звонку, — взглянула она на Петра, — он обрадуется куда больше. Это я тебе как женщина еще раз говорю. Любая женщина это сразу чувствует! Тот еще контингент…

Петр покраснел.

— Ну, это и не по моей части точно.

— А ты сразу-то не отказывайся! — толкнул его плечом Иван Демидович. — Просто поговори! Свою же шкуру спасаете!

— И пошантажируй его слегка, чтобы он вас прикрыл. У вас вариантов-то — раз-два и обчелся! — поддержал Витольд Леонидович.

— Клиента пакуем? Грузить в скорую? — спросил психотерапевт.

— Грузите. Куда ж его девать-то? Хочешь не хочешь, а надо отвозить назад, — ответила Яна.

— Я помогу, поеду с вами, — кивнул психотерапевт. — Куда едем?

— Частная клиника.

Яна назвала адрес.

— А не Даниил Павлович Якушев там является учредителем и главным врачом? — сузил глаза психотерапевт.

— Именно он, — ответил Петр.

— Знаю я его! Вместе учились! Известный прохиндей. И, действительно, человек с той еще ориентацией. У нас на курсе всегда был изгоем. Все время хотел всем что-то доказать. Открыл частную клинику, стал много зарабатывать. Но мы-то всегда знали, что ради денег он ничем не погнушается. Так и есть! Не надо Петра подставлять. Я сам сейчас ему позвоню!

— Как вас хоть зовут, спаситель вы наш? — спросила Яна.

— Зовите меня Никита. Никита Сергеевич Перегудов — кандидат медицинских наук. Психотерапевт, — вполне основательно представился он.

Глава девятая

Яна не понимала, почему она могла выглядеть и как суперзвезда, и как деловая леди. То есть сногсшибательно! И еще ей частенько приходилось встречаться с представителями следственных органов. И вот именно при встрече с ними она почему-то никогда сногсшибательно не выглядела. Так получалось… Не совпадало. Чтобы вот вошла она в кабинет следователя или дознавателя и сразила его наповал так, что он забыл бы, о чем ее спрашивать. Нет, как всегда, Яна вошла с подбитым глазом, со следами удушения на шее, с растрепанными волосами и в не совсем опрятной одежде. Вот как в таком виде произвести нужное впечатление на следователя? Яна вздохнула, понимая, что никак. Они с Петром сидели напротив довольно молодого и явно пребывающего в плохом настроении следователя, представившегося им Матвеем Олеговичем Занозой.

— Следователь Заноза?… — даже переспросила Яна и осеклась, нарвавшись на весьма красноречивый взгляд.

Тут же находились и главный врач частной клиники Даниил Павлович, и отец Яны Иван Демидович, и психотерапевт Никита Сергеевич, который