Весть о битве Атрида со змеем облетела всех тавров, обитавших вокруг «Залива Сокровищ». И тут потекли воспоминания старожилов о давних встречах с диковинным существом, довольно редко появляющимся в их крае. Как они вытаскивали из сетей мертвые туши дельфинов с выкушенным животом одним укусом. Живот у дельфина был выкушен вместе с ребрами, так что чётко просматривался позвоночник. Другие рассказывали, что тавр Рил встретил с подводным гадом в прибрежных скалах, но подоспевшие рыбаки спасли его. Однако Рила парализовало, и он вскоре умер. Третье видели, как чудище гналось за стаей дельфинов, кинувшимися от него в рассыпную.

Четвертые нашли на берегу у головы Медведя, мёртвый и разложившийся труп детёныша подводной рептилии. Там он видно живёт в большом подводном гроте, куда таврам табу, никто из-за страха встречи с ним, туда не ходит…

– Змей охраняет вход в подводное царство, где стоит золотая фигура Богини Артемиды! – вдруг проговорился вождь Вир. – Это случилось несколько веков назад, когда прогрохотало страшное землетрясение, погрузив в пучину наш священный храм. Пропали к нему горные и морские дороги, а тавры забыли свое древнее святилище и создали новое подальше от моря, на перевале! – будто выдал старую тайну-поверье вождь Вир своему любопытному и геройскому зятю, выдержавшему смертельный бой с драконом.

* * *

Спасённая дельфинья стала часто сопровождать лодку Атрида, когда он в очередной раз пускался в одиночное плавание. Раны его зажили, но культяпка с тремя пальцами зловеще ворочалась на деревянном валике, вызывая суеверный страх у уставившихся зевак. Калеченная рука с почерневшими ногтями напоминала клешню краба, ловко и сильно сжимающую легкое весло. Также крепко и мощно он мог клешнёй задушить нападающего врага.

Море с растворённым солнцем, сияло лазурью до далёкого горизонта. В этом тонком и нежном свечение играла «подруга» Атрида по битве с морским чудищем дельфинья Афалина. Откуда она узнавала о появление Атрида в море – это непостижимая человеком дельфинья морская тайна. Она стремительно плыла над волной, словно летела, не касаясь поверхности, ныряя под нос лодки, выскакивая из пенящейся толщи, прыгая на метрдва в воздухе, и опять плавно уходила под воду. Открывала зубастый рот, улыбалась и смеялась Атриду, спасшего её от укуса доисторического змея. Благодарная дышащая дочь моря словно служила земному «другу» Человеку игрой и улыбкой.

И они подружились, Афалина стала поводырём Атрида в морских путешествиях по Заливу Сокровищ. Дружили они, будто люди, легко, весело и крепко, а море рассыпалось белой улыбкой волн, будто приветствуя союз человека и дельфина. У Афалины было стремительное и изящное тело, но главное, что в её лукавых глазах светился ум и вечное любопытство жизни.

Человек приручил лошадь, кажется, первой для своего быта; а дельфин – это тоже мустанг волн и ветра, и он пока ещё не даётся под узду наездника. Зато они плавали вместе, Афалина позволяла Атриду хвататься за её плавники и они резвились в морской прозрачности воды, проплывали по узким скальным проходам, ныряли в подводные гроты с высокими куполами, где были линзы воздуха. Обнимались, как люди, и смеялись молодостью и задором.

Человеческая нежность и стремление морского млекопитающего к общению воплотилась в сильную дружбу и взаимовыручку. Они стали разговаривать, Афалина как-то неловко икала, скорее – клекотала на дельфиньем языке, а порой точно трубила в звучный рог, будто вобравший в себя все тайны и легенды моря. А Атрид смеялся и звонко пел на греческом языке, рассказывая о беспокойной деятельности человека на земле.

Итак, разговоры присутствовали между ними, хотя не всегда всё же они понимали друг друга. Грация Афалины и обаятельность Атрида вылились в самое заветное и чудное на свете – это Любовь! Великое Чувство Жизни, побеждающеё всё на свете – и тёмные, и злые, и мистические силы и коварства.

Однажды Афалина вдруг открыла Атриду тайну пропавшего и затерянного мира. Почему она это сделала? Будто воплотила свой восторг к человеческому Другу раскрытием этой дикой и запутанной загадки. А может просто из женской любви или хвастовства посвятила Человека в морскую тайну.

Мы ещё мало знаем о нашей земле и много загадочного скрыто в её толще. Вот и древний вулкан вспучил земную кору и застыл короной серо-зелёных диабазов, не сумела расплавленная лава излиться из земной глубины. Мощные склоны горы Медведь со скалистыми обрывами и осыпями замыкает Залив Сокровищ. Его крутые бока покрывает сеть вертикальных трещин, рассекающих «туловище» по вертикали на многие десятки метров. Видно, что через гору застыл глубокий разлом, по которому южная часть гор обрушилась в море.

«Шкура-поверхность» горы заросла густой шерстью(старый дубовый лес), покрыта «живыми» язвами-осыпями, сухими руслами (шрамами), каменными стекающими потоками, создающими глыбовые завалы и хаосы. Вся необычная конфигурация в виде магматической «иглы» проткнуло осадочные породы. За миллионы лет здесь неустанно трудились искусные и вечные ваятели – ветер и вода, смывшие мягкие, растворившие податливые осадочные отложения, словно «выстиравшие шкуру» Медведя, плоть которого застыло в твёрдости кристаллических пород на земной поверхности.

И сверкают на горе при дневном свете блестящие золотом кубики пирита, огранённые кристаллы пирротина, темно-зелёные прожилки драгоценного мистического турмалина, щётки фиолетового аметиста.

Над горой часто рождаются и клубятся облака, будто Медведь дышит теплым дыханием, которое охлаждается от холодных скал и ветров на высоте, выпадая каплями воды.

Теперь многие миллионы лет стоит гора раздутая и большая, а что в её нутре? И вот настал Вечер Великого Венца Везения. Светлый, ароматный, пахнущий дневной жарой и кевовой смолой. И белая нежность тумана тайной прикрывала стебли скал. Ночь прорастала тонкими изящными узорами, как голубая орхидея, а синяя вода сладко шептала звёздным прибоем. Только страшные чёрные очи подземных и подводных гротов одиноко трепетали и взирали с тулова каменной тверди горы. И дрожь неизвестной бездны щемило болью и страхом скелет Атрида. Смутно играл острый лунный луч на щеках охолодевшего лица.

– Здесь, – прошлепала носом по воде Афалина. А бархатная темнота мягким покрывалом окутала скалы и море. И только зелёным блеском фосфора светилось упругое и скользкое тело Афалины, причастная к вещей земной заре, когда тысячелетия серебряными секундами расплескиваются в бездне ночи.

– Я готов! – ответил Атрид, точно сходил в тихий мир, чтобы устами прикоснуться и поцеловать вечный сон. И синяя молния пробежала по его глазам и щёкам, а смерть будто лизнула его белое лицо.

И друзья нырнули в морское око, где молчали таинственные воды, где кутались водорослями слепые скалы и плавали медузами сапфировые сны. Оказывается, подземная пустота с морским овалом-заливом. Это глубинный грот, образованный несостоявшимся вулканом. Сквозь глубокие щели проникает сюда утренний солнечный свет, как алая кровь земли, отражаясь от гладких гранитных плит, и зелёным изумрудом сверкает чудный храм воды и горы.

Вот сюда и провела Афалина своего закадычного друга сквозь потайные галереи, подводные сифоны и узкие проходы-тоннели. Этот путь был заговорен морской владыкой, ведь в «купальне» Медведь-горы он сладко любил отдыхать. Но Афалина нарушила данный ей обет, но сила Любви не устоит ни перед чем, даже перед проклятием морского царя.