– И что? – не понял Харольд. – От бога ничего не уцелело. Смотри, весь пол в подвале усеян его осколками. В том числе, конечно, и его головы.

Тео помотала головой:

– Я не об этом. Присмотритесь повнимательнее к этому черепку. Неужели ничего не замечаете?

Люциус прищурился и сосредоточился. На фото был подвал, каким он его запомнил. Пол был усеян глиняными черепками. А то, что осталось от лица Умбака…

– Ну конечно, – вдруг пробормотал Себастиан.

Потом это увидел и Люциус:

– Глаз. Ребята, там дыра посреди глаза.

– Вот именно, – кивнула Тео. – Эта золотая штуковина в его голове, искрящийся зрачок. Помните? Проклятая штука всю ночь стояла у меня перед глазами. Просто жуть. Но здесь, на фотографии, я её не вижу! Она исчезла.

– Потому что кто-то её украл, – мрачно предположил Себастиан. – Этим и объясняется взлом, друзья. Вот почему идола разбили. Кто бы ни совершил это преступление, он явился за искрящимся золотым глазом Умбака.

Люциус наморщил лоб. Значит, магия Умбака скрывалась в этом глазе? Вполне возможно. Это объясняло, зачем кому-то вообще понадобилось проникнуть в Британский музей. Мистер Холмс говорил, что ничего не украли. Но что, если сыщик ошибся? Что, если пропажу просто до сих пор никто не обнаружил?

«Никто… кроме нас!» – заметил про себя Люциус.

– Знаете, что нам нужно сделать? – обратился он к друзьям.

– Вернуться в музей, – ответил Себастиан. – Рассмотреть всё вблизи.

Тео сглотнула, но потом кивнула:

– Я тоже так считаю.

– Джеймс? – позвал Харольд автомата-дворецкого. – Принеси мне, пожалуйста, куртку и рюкзак.

Джеймс рывком поклонился. Из его негерметичных швов вырвались восторженные облачка пара:

– О, мастер Харольд, похоже, вы намерены снова влипнуть в неприятности?

– С чего ты взял, Джеймс?

– Опыт, мастер Харольд. Многолетний печальный опыт.

– Не волнуйся, старый жестяной товарищ. – Себастиан хлопнул автомат по плечу. – Эта вылазка будет совершенно безобидной.

Через несколько минут все четверо незаметно выбрались из клуба навстречу приключениям.

В этот раз они не стали входить в музей через подвал, а направились прямиком к центральному входу.

– Эй, стойте, вы куда? – окликнул их смотритель. Он выглядел таким же одеревенелым и запылённым, как египетские мумии, выставленные внутри.

– Моё имя Себастиан Квотермейн, – самоуверенно заявил новый друг Люциуса. – Я сын Аллана Квотермейна, который готовит здесь выставку. Вчера ночью была совершена кража, и я нужен отцу. А это мои друзья. – Он указал на Люциуса, Харольда и Теодосию.

– А… Так-так. Хм. Ну ладно. – Смотритель подкрутил каштановые усы, явно не слишком радуясь перспективе пустить ватагу детей в святая святых. Но имя Квотермейна ему, видимо, о чём-то говорило, и он неохотно открыл дверь.

Ещё вчера друзья из «Воронова гнезда» сломя голову мчались по выставочным залам к выходу. Теперь они спокойно прошли мимо древних экспонатов и спустились по лестнице в подвал. На пути им дважды встречались смотрители, которые окидывали их критическим взглядом, но стоило Себастиану назвать своё имя – и их пропускали.

– Слушай, Себастиан, – сказал Люциус. – Если мы так легко вошли в музей, то зачем тогда мы вчера крались по подвалу будто воры?

– Во-первых, я не хотел попадаться на глаза отцу, который находился в одном из залов. А во‑вторых, – Себастиан ухмыльнулся, – благодаря этому наш визит получился намного интереснее. Всё запретное увлекательно, разве нет?

Люциусу нечего было возразить.

Они дошли до подвального коридора, который вёл в зал с экспонатами из Конгарамы. Там творилась полная неразбериха. Похоже, здесь собрались все участники экспедиции Квотермейна и сотрудники музея – все, кроме тех, кто присматривал за порядком в выставочных залах. Они открывали ящики и сравнивали содержимое со списками. Экспонаты, которые, судя по всему, побывали в руках у вандалов, осматривали на предмет повреждений. Среди всего этого стоял отец Себастиана с мужчиной, похожим на инспектора Скотленд-Ярда. По бокам от него стояли двое полицейских в синей униформе, старательно делая заинтересованный вид.

– Ничего себе! – вырвалось у Люциуса. – Что тут творится!

– Да, похоже, им приходится проверять каждый экспонат в этом зале, – сказал Себастиан. – Всё ли на месте и цело. Работёнка не из лёгких.

– Себастиан! – Квотермейн извинился перед инспектором и подошёл к ним. – Я думал, ты в клубе. Что ты здесь делаешь?

– Мы с друзьями хотим тебе помочь, пап, – ответил Себастиан. – Это Люциус, Теодосия и Харольд.

– Очень рад с вами познакомиться, мистер Квотермейн, – взволнованно пролепетал Харольд. – Я с большим интересом читаю ваши статьи об экспедициях.

– Мило с твоей стороны, малыш, – ответил исследователь Африки и обратился к ним ко всем: – Я очень ценю вашу готовность помочь. Но здесь вы ничего не сможете сделать. Это работа для сотрудников музея и моих людей. Так что поезжайте обратно в клуб и поиграйте там во что-нибудь.

– Ну пожалуйста, разреши нам хотя бы посмотреть! – упрашивал Себастиан. – Мы и так каждый день торчим в клубе. Скукотища. – Это, конечно, не соответствовало действительности, но Люциус не стал поправлять друга.

– Мистер Квотермейн? – окликнул его сзади инспектор. – У меня мало времени.

На лице Аллана Квотермейна отразилась досада:

– Ну ладно. Можете остаться. Только не путайтесь под ногами. У нас много работы, а времени в обрез. – С этими словами он повернулся и отошёл.

Себастиан самодовольно улыбнулся друзьям:

– Теперь можем делать что захотим. Пошли искать осколки Умбака.

Четверо друзей пересекли зал и подошли к столу, где ещё вчера рассматривали страшную фигуру Умбака-владыки. Как и было изображено на фотографии в газете, от него действительно осталось лишь множество осколков. Однако кто-то поднял глиняные черепки с пола и сложил на столе. Может, сотрудники музея надеялись склеить статуэтку? Она, конечно, не будет выглядеть как раньше, но её хотя бы можно будет выставить.

– Вон остатки головы, – прошептал Люциус, указав на осколки, в которых ещё можно было различить часть лица Умбака.

Они оглянулись и, удостоверившись, что на них никто не обращает внимания, склонились над черепками, чтобы рассмотреть их внимательнее.

– Занимательно, – сказал Харольд. – В черепе и правда была выемка. Смотрите, вот дырочка на том месте, где в глазу был зрачок. С внутренней стороны глина имеет такую форму, будто там лежало яйцо или что-то в этом роде.