– Делайте со мной что хотите. Столп – он исцелит меня, как уже исцелил! Я – бессмертен! Я – бог! Я – творец! Пусть и невольный… Мой вам совет: оставьте меня в покое, а лучше всего отправьте домой!

– В сорок третий? А вы знаете, что живете в тени настоящего мира?

– Еще не известно, чей мир на самом деле тень… Отчего вы так уверены, что я живу в тени, может быть, как раз вы обитаете там?

Это заявление прозвучало настолько неожиданно, что я на секунду опешил. А вдруг он прав?… Нет, об этом лучше и не думать, не забивать себе голову. Бреже внезапно для самого себя превратился из рядовой пешки в фигуру. Зато я так и оставался обычной пешкой. И мое дело простое – спасти своих друзей.

Одна мысль, которая не давала мне покоя все это время, требовала проверки. Вот только, если все пойдет не так, нам обоим конец. Я решился.

– Лейтенант, вы помните наш разговор?

– Конечно. – Он настороженно посмотрел на меня. Бреже помнил, что я назвался другом, и это был мой шанс.

– Я не знаю, что сделал с вами столп. Но вы с ним связаны! Вы это понимаете?

Бреже задумался на несколько мгновений.

– А вы знаете, – сказал он удивленно, – вы правы! Я чувствую его! Даже сейчас! Стоило мне только вызвать его образ в голове, и он отозвался! Странно, что я раньше этого не попробовал!

Значит, я оказался прав. Связь существует!

– Вы были слишком утомлены. Ваш мозг не успевал обрабатывать информацию. Сейчас вы отдохнули и вновь наладили контакт. Что вы видите?

Француз прикрыл глаза.

– Нити… сотни… нет, тысячи, миллионы тонких нитей! Они идут от него во все стороны, пронзают все вокруг. Сейчас я возьму одну! Смотрите!

Он протянул вперед руку и схватил что-то невидимое. Свет в помещении замерцал. Бреже улыбнулся.

– Получилось!

– Попробуйте ударить ей, как кнутом!

Лейтенант встал на ноги и резко взмахнул рукой.

В стене напротив образовалась изрядная дыра.

– Отлично!

Он ударил еще раз и еще, разрушая стену. Потом быстро повел руками из стороны в сторону, сжимая кулак.

– Теперь у меня их несколько. Смотрите!

От следующего взмаха руки француза стена окончательно разлетелась на сотни кусков во все стороны, открыв достаточный проем, в который свободно мог пролезть человек. Где-то уже звучали тревожные сирены, и я не сомневался, что к нам спешат отряды големов. Я прикрыл глаза, вспоминая дорогу к ангару.

– А вот теперь мы уберемся из этого места ко всем чертям. Вы согласны, господин лейтенант?…

Ох, как же красиво мы шли! Напрямик сквозь базу трогганов, не ища обходных, легких путей. Бреже прокладывал дорогу, как тяжелый танк, проходя сквозь стены. Энергетические лучи, в обычное время не видные глазу, сейчас сияли всеми цветами радуги.

В нас стреляли со всех сторон и постоянно, но безрезультатно. Бреже с каждой минутой манипулировал лучами все уверенней, используя их не только как оружие нападения, но и для защиты, выстроив вокруг нас силовой щит. Он забавлялся с лучами, словно ребенок, внезапно получивший в единоличное владение магазин игрушек. И радостная улыбка не покидала его лица. Я же просто старался держаться позади француза, направляя его в ту или иную сторону.

Сказать по правде, подобный прорыв я не планировал. Но так даже лучше. Карты открыты, время сэкономлено. Вот только, как бы хорошо ни управлялся Бреже с лучами здесь, выбраться наружу – это только полдела. В степи без транспорта далеко не уйдешь, поэтому я старательно прокладывал наш маршрут в направлении ангара, пресекая любые попытки лейтенанта сменить курс.

Металл, камень, трогганы – все легко поддавалось лучам Бреже. Он рубил охранников, появлявшихся в поле его зрения, безо всякой пощады, даже с какой-то потаенной ненавистью. Вскоре защитники базы поняли, что французу на глаза лучше не попадаться, и сменили тактику. Теперь они пытались заблокировать нам проход, создавая впереди завалы. Но мы обходили их, и до сих пор удача нам сопутствовала.

Так мы и шли, пока не добрались до ангара, пробив очередную стену самым бесцеремонным образом. Там нас уже с нетерпением ждали. Около сотни трогганов, не меньше боевых големов, почти все с уодлами – весь наличный, еще уцелевший, гарнизон базы. Поктер стоял впереди без оружия, подняв обе руки вверх.

– Стойте! Или будете уничтожены!

– Кажется, нас тут не принимают всерьез? – удивился Бреже. Как же быстро он обрел былое высокомерие, лишь только поверив в собственные, чудесным образом полученные силы. Впрочем, французам это вообще присуще – более самоуверенной нации я не встречал. Разве что русские…

– Подожди, послушаем, что он скажет, – попросил я.

– Слапом, – приветствовал меня Поктер, – гражданин курьер третьего ранга! Рад вас лицезреть! Кажется, вы сменили сторону?

– Так получилось. Дайте нам уйти, и я обещаю, что никто не пострадает.

– Вы уверены? – Улыбка начальника базы показалась мне скорее печальной, чем скептической. – Если вы и наш уважаемый пленник покинете расположение базы, то мне и моим подчиненным можно в ту же секунду рыть себе могилы. Вы же это понимаете?

Да, я понимал. Нравы у трогганов были жестокими, начальство не знало снисхождения, особенно к неудачникам. Но не оставаться же здесь, чтобы доставить удовольствие Поктеру!

Если я еще мог представить трудности, предстоящие Поктеру, и даже в чем-то посочувствовать ему, то Бреже к трогганам не испытывал добрых чувств. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, подозрительно оглядывая все вокруг и явно ожидая нового нападения.

– Послушайте, отступите в сторону. Это лучшее, что я могу вам посоветовать. Потом, когда мы покинем базу, можете устраивать погоню, поднять доступные вам силы – ваше право. Все равно сигнал уже пошел наверх, так что вас по голове не погладят в любом случае…

Поктер задумался над предложением на несколько долгих мгновений. Мне даже показалось, что он примет мои условия, но вбитая в подкорку каждого ящера директива беспрекословного подчинения партии, вышестоящему начальству и законам сыграла свою роль. Он столь же печально покачал головой и отдал приказ:

– Огонь!

Стрелять начали все, кто держал в руках оружие. Причем на поражение. Нас уже не пытались взять живьем. Но щит, который француз и не думал опускать во время разговора, не подвел. Пули рикошетили, не причиняя нам вреда. Бреже стоял, слегка недоуменно оглядываясь, выбирая дальнейший путь. Я находился рядом, но тоже оставался в состоянии глубокой нерешительности – возможно, что у Поктера имелась и более тяжелая артиллерия… Если мы пойдем прямой дорогой, то можем угодить в засаду. С другой стороны, очевидно, нам пытались отрезать путь к мобилям. Значит, нас боялись! Рискнуть стоило. Оставаясь на месте, мы с каждой секундой теряли шансы на спасение.