В моей комнате обнаружился гость. Ониксовый стоял весьма вальяжно, засунув руки в карманы по-военному строгих брюк, и смотрел на меня проницательно, будто пытался увидеть за парнем кого-то другого… например, девушку. Я не дрогнула, лишь нахмурилась ещё сильнее. Надеюсь, он не успел тут всё обыскать? А найти он мог много чего интересного. Например, женское нижнее бельё. Его я, конечно, прячу в самой глубине и вряд ли дракон отважится на такой шаг, он же всё-таки принц, однако… неприятно.

— Что вы тут делаете, эрс? — весьма недружелюбно спросила я, прищурившись при виде чёрного дракона.

— Стою, — констатировали мне очевидное. — Рамбовский… А ты умеешь варить глинтвейн?

Даарт Ониксовый

В академии я выявил шесть студентов, владеющих аэ-де, в том числе курсант Рамбовский, вызывающий самые противоречивые чувства. Я держал в руках пузырёк с противоиллюзорным зельем, врученный мне ректором. Сам он стоял напротив с хмурым выражением лица.

— Надеюсь, оно тебе поможет.

Осталось только понять, как его использовать. Подлить в напиток? Но как и в какой? В столовой не вариант — если на Рамбовском действительно иллюзия, она может сойти, а я бы не хотел публично раскрыть его секрет. Намного лучше провернуть это тихо, без свидетелей.

— Непременно, — кивнул я. — Спасибо, Тияр.

— Обращайся, — задумчиво ответил ректор.

Мы вместе законсервировали лабораторию, чтобы её осмотрели уже специалисты из местного магического департамента и вынесли своё заключение о случившемся.

Выйдя из основного здания академии на мороз, я сделал несколько шагов по скрипучему снегу и выдохнул, запрокинув голову к звёздному небу. Я не любил зиму. Мне всегда казалось, что она отобрала у меня нечто важное, нечто нужное. Может, радость? Зимой меня словно сковывало изнутри, а отогреться было негде.

Ещё эти девушки… Сегодня они выскакивали навстречу из-за каждого поворота, пытаясь привлечь то улыбками, то бюстом. Падали мне в руки, случайно задевали, а то и просто налетали, едва не сбивая с ног, чтобы проверить, не она ли является той самой, долгожданной, единственной?

Может, матушка права и нужно задуматься о поиске подходящей пары? Встретиться с драконицами, побывать на балах. Мой отец встретил истинную в том же возрасте, что и я. Больше двухсот лет назад. Я знаю, что он счастлив, несмотря на то, что моя мать — человечка.

Однако она подарила ему не только дочь, их первенца, но и меня — сильнейшего мага континента. Что плохого в истинной-человечке, правда?

Я тряхнул головой, отгоняя эти мысли. Всё из-за незнакомки. Её образ не выходил у меня из головы. Казался таким близким, манящим, что порой мешал думать рационально. Я здесь для дела. Мне нельзя увлекаться.

Но незнакомка не покинула меня даже ночью, явившись во сны. Поэтому, когда утром я входил в палату к Кайлу Дорсу, пребывал в ужасном настроении. Взгляд мазнул по его соседу — Рамбовскому, чтоб его демоны поглотили. Я ведь вчера испугался за мальчишку. Так сильно, что и вспоминать об этом стыдно. Если противоиллюзорное зелье не подействует, он станет первым подозреваемым в деле об убийстве снежных фей. Потому что моя интуиция указывает на него… И это может быть лишь в двух случаях.

Либо истинная, либо… убийца. Тот, за кем я явился в академию.

Я прошёл к жемчужному дракону и повесил вокруг нас купол.

— Как ты?

— Жить буду.

— Чудесно, — достаточно сухо ответил я. — Ты можешь предположить, кто устроил взрыв?

Взгляд парня на мгновение стал расфокусированным, а затем он безразлично произнёс, пожав плечами:

— Не имею ни малейшего представления.

Плохо, очень плохо. И я не хочу думать о том, что Рамбовский оказался там подозрительно вовремя. Он вполне мог устроить тот взрыв. Сам он пострадал немного — для отвода глаз. Всё выглядит слишком подозрительно.

— Возможно, ты узнал что-то, чего тебе не следовало? Кто-то мог испугаться этого.

— Я каждый день узнаю с десяток чужих секретов… Мало ли, кто мог подобное сделать. Возможно, я узнал что-то, чему не придал значения. Или кто-то мог подумать, что я узнал, догадался, но на самом деле я мог не уловить чего-то, опять же, блоки, такие, как у вас, никто не отменял. Так что пока в голову не приходит ничего вразумительного.

— Тогда отдыхай, — кивнул я. — Более не стану тебя тревожить.

С этими словами я развернулся и убрал купол. Собирался пройти мимо койки Рамбовского, но интуиция потянула к нему. Я подошёл ближе и тут же заметил сверкающий волос на его подушке. Длинный, девичий. Подозрительно похожий по цвету на волосы моей незнакомки.

Лишь на мгновение я увидел страх в глазах первокурсника, но затем он стал проникновенно лгать. Оправдываться. Помощницы магистра Фейристира? Ни у одной не было таких волос. Так как они оказались на подушке Лиара Рамбовского? У самого магистра волосы были иного оттенка.

Впрочем, в академии есть кое-кто, кто действительно обладает похожими волосами — Лизабетта Доренс, дочь главы попечительского совета, снежная фея из Снежнограда. Но что она делала в лазарете и как туда попала? Лизабетте здесь не место. И я вовсе не конкретно о лазарете, а об академии в общем. Я уже сказал это её отцу, но он лишь оскорбился, решив, будто я считаю фею нежелательной невестой.

Как бы напоить Лиара зельем? Добавить под видом микстуры? Нет, лишние свидетели не нужны.

Может, мне не стоит искать свою незнакомку? Резонанс — не шутки. С моей силой это действительно опасно. Но как уговорить дракона, для которого поимка той сереброволосой девушки стала чуть ли не приоритетной задачей?

Но если Лиар не она, тогда… Тогда следует приглядеться к нему получше. Да-да, именно поэтому я хочу дать ему противоиллюзорное зелье. Мне это нужно для дела.

Сам не знаю, зачем пришёл в комнату Рабовского. У меня ещё не было толком плана. Для начала проверил её магически — ничего запрещённого. Открыл шкаф и пробежался взглядом по полкам — на первый взгляд всё обычно. Без доказательств и допуска я не имею права рыться в чужих вещах.

Лиар появился неожиданно, но я не спешил уходить. План созрел в голове мгновенно.

— Рамбовский… А ты умеешь варить глинтвейн?

Парень изумился, но быстро взял себя в руки.

— Вас это удивит… но да. Умею. Вы для этого пришли ко мне?

— Зверски хочу глинтвейна, а готовить его не умею, — солгал я. — Поможешь?

— Сейчас?

— Вечером. После занятий. Что скажешь?

— Мне прописали постельный режим и… внеуставные отношения между