В комнату к Евдокиму постучали:

– Дуся! Ты не видел Милочку? – просунулась к нему голова маменьки, когда он открыл дверь.

– Н-неа, – неуверенно ответил он. – Может, она… в магазин пошла? Или к подружкам отправилась?

– Вот пусть только появится, – мстительно поджала Олимпиада Петровна губы и крикнула уже в гостиную: – Яша! Возьми Машеньку, я ей кашу сварю, а то Инга никак не может проснуться. Господи, платишь деньги, платишь, а работать ну никто не хочет, все сама, все сама… Инга!!!

Инга вышла из комнаты, чуть пошатываясь и держась за голову. Впервые за все время работы она была не накрашена, волосы ее не завивались в строго определенном порядке, а цвет лица и вовсе поражал бледно-зелеными весенними красками.

– Олимпиада Петровна, а нельзя ли мне сегодня взять больничный? Ну только на один день, а? – слабо простонала она. – Я так себя плохо чувствую, просто колотит всю, голова трещит и…

– Сейчас, разбежалась! Больничный ей! У меня, может быть, голова торчит… трещит! – вскинулась работодательница. – А завтра ты отпускные попросишь? Я сразу предупреждала – баловства у себя не потерплю, а уж тем более всяких там больничных!.. Инга, я не понимаю, что за вид у тебя сегодня? Ты, скажем прямо, и так не красавица, а сегодня чего-то уж совсем! К тебе же ребенка не подпустить! Господи, придется мне с девочкой весь день, Машенька должна привыкать к прекрасному. А ты, дорогуша, ступай на кухню и приготовь завтрак…

Девушка побрела на кухню, а Олимпиада Петровна принялась носиться с внучкой по всем комнатам и пугать соседей слоновьим топотом.

– Мы с Масенькой попрыгаем, попрыгаем и нозками подрыгаем, подрыгаем… – сюсюкала счастливая бабушка, сотрясая мебель в гостиной. – А теперь, Масенька, сказы бабе, как коровка мыцит?

Девочка заливалась смехом и показывать бабушке коровку вовсе не хотела. Тогда Олимпиада Петровна сама взревела:

– Му-у-у-у!!! Вот как она крицит! А как собацка тявкает? – Не дожидаясь, пока девочка сообразит, бабушка залилась звонким лаем. Оглушительным визгом ей тут же ответила переполошенная Душенька.

– А как петусок орет? – не унималась бабуся. – Сейцас, Масенька, мы проберемся к деду Яше, и баба крикнет ему прямо в ушко… – Олимпиада Петровна усадила внучку в стульчик, подкралась к мирно посапывающему мужчине и зычно рявкнула в самое ухо: – Ку!!ка!!ре!!ку!! Это Петя-петушок! Просыпайся, женишок!!

Женишок еще не проснулся, но с постели его просто выкинуло, будто взрывной волной.

– Ой, Машенька! Смотри, как деда быстро скачет! Как зайка! Заинька, попляши, серенький, топни ножкой!

Заинька таращил глаза, раскрывал рот и только раздувался от возмущения.

По батарее звонко задолбила соседка с нижнего этажа, а потом и вовсе высунулась в форточку и на весь двор, так, чтобы непременно Олимпиаде Петровне было слышно, завопила:

– Если вы сейчас же не уймете свой зоопарк, я вызову ОМОН! Или ветеринаров!!

– Яша! – уже серьезным голосом посоветовала Олимпиада Петровна. – Срочно звони в «Гринпис», эта стерва сейчас точно вызовет ветеринара, тебе нужно отстаивать свои права!

Дуся уже не мог отлеживаться в своей комнате – того и гляди, сейчас кто-то кого-то вызовет, а у него под кроватью черт-те что хранится. И ведь не выкинешь сейчас никуда это грязное белье, вон сколько народу по всем комнатам носится… Он тяжко вздохнул, нацепил на челюсть самую радужную улыбку и вышел из комнаты с видом доброго дедушки Мороза.

– Маманя-я-я, – хитро позвал он. – А что я придумал…

Олимпиада Петровна немедленно вытащила внучку из стульчика и притащила к сыну:

– Машенька, папа нам опять приготовил какую-то гадость. Не бойся, детонька, наверняка он просто хочет удрать, чтобы с тобой не возиться.

Евдоким важно шмыгнул носом и торжественно напомнил:

– Мамань, сегодня у тебя торжественный день! Ты получаешь паспорт. Но! Я не хочу, чтобы этот день для тебя был обычным, я сделаю тебе… да всем сделаю небольшой сюрприз. Сейчас вы все вместе пойдете получать новый документ, а потом каждый из вас купит себе… купит себе… какой-нибудь пустячок. Денег я каждому выдам. Да, и Машеньку тоже возьмите. Пусть ребенок выберет себе игрушку.

Такому сюрпризу обрадовались все. Конечно, с первого раза даже и не поверили в такое счастье, поэтому Яков Глебыч неоднократно переспросил:

– И мне? Евдоким, ты мне тоже денег дашь? Нет, я не назойливый, конечно, но твоя матушка меня деньгами не балует, а ты… В самом деле, что ли, дашь? Настоящие деньги?

Инга не переспрашивала, но на лице ее промелькнул румянец, а руки стали еще проворнее крошить зелень для завтрака. Даже Олимпиада Петровна была счастлива. Нельзя сказать, что она была ограничена в деньгах, но ведь чужие-то тратить куда приятнее.

– Я куплю себе старинный канделябр! – хлопала она в ладошки. – Ничего не могу с собой поделать, хочу старинный канделябр, и все тут! Я в комиссионке видела. Яша, а ты? Кстати, ты не забыл, что хочешь новую обувную полочку!

– Нет, я, конечно, полочку очень мечтаю, но сначала все же куплю мобильный телефон. Такой, знаешь, с висюльками, с Интернетом, с кинокамерой… – стыдливо покраснел Яков Глебыч. – А полочку… вон Инга пускай хочет, ей же тоже деньги дадут.

Инга дернулась, долбанула себе ножом по пальцу и как-то по-мужицки гыкнула:

– Ыгы! А мне-то на кой ваша полочка?! – но тут же снова ухватилась за голову и уже слабым девичьим голоском добавила. – Я хотела себе косметику купить, неудобно как-то у порядочных людей без макияжа…

– Да брось ты, – махнула рукой Олимпиада Петровна. – Кто на тебя смотрит!

– И у каких порядочных людей ты собралась работать? – поддержал невесту Яков Глебыч. – Мы еще не собираемся тебе расчет давать.

– Предлагаю не ссориться, – прервал перепалку Дуся. – Денег всем хватит, не будем портить себе праздничное настроение. Ну давайте уже есть, в конце-то концов!

Есть и на самом деле хотелось нестерпимо – Инга уже успела всех приучить к режиму, да и настроение никому портить не хотелось. Поэтому Дусю дружно поддержали. Весь завтрак он принимал комплименты, выслушивал игривые усмешки маменьки, фантазии на тему покупок Якова Глебыча и ловил на себе собачий, преданный взгляд Инги, а сам тем временем просто не находил себе места: куда деть простыню с пододеяльником? Где их сжечь-то? Или, может, просто так выбросить? А ну как бомжи отыщут? Нет, ну что же делать-то? А домочадцы будто издевались – так и лезли к нему со своими вопросами, так и отвлекали от важных дум! Они уже успешно позавтракали, теперь торопливо собирались за подарками и не оставляли Евдокима ни на минуту своим вниманием.

– Дуся!! Дусик!! А что мы купим Машеньке? Ты сам будешь выбирать? – приставала Олимпиада Петровна. – Ей нужен новый комбинезончик на осень, я видела такой замечательный, весь в крокодилах! Или все же лучше штанишки и курточку?