На тот момент, когда им с Бетти суждено было познакомиться, он, конечно, знал, что в отделе продаж у него работает дочка господина Блура, очень известного человека в их районе, что она глупа и заносчива. Но упомянутый господин сильно просил Мерингтона «присмотреть» за ней, и Майкл не смог отказать своему доброму знакомому. Как нужно присматривать, никто не знал, и остроумные ребята из технического отдела заметили, что в таких случаях должна прилагаться инструкция. Бедная Бетти не слышала всех этих разговоров, но, конечно, видела, что фирма гудит, как растревоженный улей. А сотрудники уже тихо посмеивались над Шарлем, к которому в конце общего собрания, по-свойски и прямо при всех обратился Майкл:

– Ну ты там смотри, в общем – она вся твоя.

И поймав возмущенный взгляд молодого генерального директора, добавил:

– Ну не могу же я сам за ней присматривать, черт побери! И отказать этому толстопузому не могу. Он курирует наш район… Крепись, Шарль. Устрой ее в хороший отдел!

Через неделю Шарль зашел в отдел продаж проведать молодую специалистку. Бетти была занята важным делом: она рисовала таблицу и сосредоточенно прикладывала к монитору линейку. Шел обед, в кабинете никого не было. Несколько минут Шарль покачивался на носках за ее спиной, подавляя в себе острое желание наорать на эту дуру и уволить, несмотря на «толстопузого» куратора их района. Потом вкрадчиво заговорил:

– Это вы что делаете, если не секрет?

– Отчет о серийной продаже, я… ой! Господин директор! Я не знала, что это вы!

Она вскочила, уронила линейку в кофе, чашка опрокинулась и залила клавиатуру.

– Начало хорошее.

– Ой!

– Многообещающее.

– Простите!

Шарль потирал подбородок и задумчиво смотрел на Бетти. Он не любил брать таких сотрудников. Все, кто работал в его фирме, были хорошими специалистами, которых он лично выбирал и лично натаскивал, как на технологиях, так и на корпоративных выездах за город. Шарль был мудрым руководителем, в его сначала небольшой фирме все очень хорошо знали друг друга и, можно сказать, были друзьями. Потом, конечно, народу стало больше…

– Ничего страшного. Вы справляетесь? Может, вам прислать кого-нибудь в помощь?

– Да, видите ли… – Бетти неуверенно поправила дорогие очки, в которых была похожа на очаровательную школьницу, но никак не тянула на свои двадцать два. – Мне тут немного одиноко.

– Вам скучно?

– Нет… – Она улыбнулась ироничной и совсем неглупой улыбкой. – Просто, учитывая мое двусмысленное появление здесь, никто не хочет отвечать мне на вопросы. – Она вздохнула. – А я совсем не знаю компьютер.

– То есть как – не хочет? – Шарль нахмурился.

– Только не ругайте никого! Прошу вас! Я не хотела вообще говорить, это все равно что жаловаться, но… Со мной совсем никто не разговаривает, и мне трудно делать свою работу… В-вот.

И она подняла на него глаза, большие, как у стрекозы, и такие испуганные сквозь эти нелепые очки. Шарль невольно пожалел ее.

– Я попрошу, чтобы вам помогли освоить программы, в которых вы работаете.

– Ой, спасибо. Только не рассказывайте…

– Не буду.

Он направился к выходу. В дверях вдруг обернулся и, сам не зная, зачем, произнес:

– А что вы буде делать, когда справитесь с этой линейкой?

– Я… Нарисую таблицу и соберусь домой, больше мне сегодня ничего не успеть.

– Вот об этом я и говорю. Значит, когда вы нарисуете таблицу, позвоните мне на прямой номер, мы с вами куда-нибудь прокатимся.

– Ой!

– Что?

– Хорошо.

Шарль медлил в дверях.

– Бетти.

– Что?

– Не надо меня бояться. Я тоже когда-то прикладывал линейку к монитору, и видите – к чему все это привело?

Они оба рассмеялись, и, довольный таким хорошим исходом неуклюжего разговора, Шарль ушел к себе.

Вечером они оказались в уютном ресторанчике на Бродвее, где Шарля знали и любили. Бетти ничего не могла ни пить, ни есть, она все время смотрела на него широко открытыми глазами, но уже без очков и, кажется, начинала потихоньку оттаивать, страх уступал место любопытству.

Ее симпатичное личико настолько откровенно и быстро обнаруживало даже самые незначительные мысли, которые Бетти прокручивала в голове, что Шарлю было не по себе. Ему казалось, что он общается с чистейшим и наивнейшим ребенком. Конечно, он знал коварство женщин, и допускал, что она, может быть, очень хорошо играет заученную роль, но что-то мешало ему увериться в этом окончательно. Он словно кожей чувствовал, что в ее груди бьется искреннее сердце, просто девочка никогда не выходила за заборы папиных особняков и видела мир только из окна машины. Теперь она окончательно показалась ему похожей на стрекозу и еще немного – на олененка, такие раскосо-огромные были у нее глаза, высокий умный лоб и всегда – чуть удивленная улыбка, застывшая на губах.

Он целомудренно отвез ее к отцу, а наутро, пока Бетти, не привыкшая соблюдать график работы, пробуждалась и нежилась дома, собрал отдел продаж в приемной и отчитал всех за бойкот, объявленный Бетти.

– Чтобы с сегодняшнего дня любой вопрос, который она задаст, был подробно разъяснен. А ты, Джон, лично займешься ее обучением. Все. Разойдитесь.

Они стали встречаться. Сначала для всех это было тайной. Потом мало-помалу слухи об их дружбе расползлись по всей фирме. Коллеги с пониманием отнеслись к такому союзу, обещавшему в будущем, как всем казалось, надежное процветание их фирме. Да и никто не сомневался, что Бетти возьмет столь высокую планку: роман с генеральным директором был ей весьма под стать.

Сама она оказалась девушкой наивной, лишенной всякой меркантильности и коварства. К тому же во время их многочисленных свиданий под луной в Централ-парке, куда они приезжали на машине вечером и гуляли пешком до утра, Шарль понял, что она – натура горячая и страстная… Видимо, жизнь с суровым отцом и отсутствие материнского воспитания (она лишилась матери в пять лет) заставили ее во многом себя ограничить, а теперь она с жадностью и почти болезненным нетерпением постигала доселе неизвестные стороны жизни. Временами Шарлю казалось, что он вообще у нее будет первым мужчиной, но пока это оставалось только в мыслях и предположениях. С ним она, наконец, научилась вести себя, как женщина, и перестала выражать чувства по-детски. Она научилась целоваться, и Шарлю понравилось, в целом, как это у нее получается. Вручить свое главное сокровище Бетти пока ему не решалась, а он не торопил ее, предпочитая дать свободный ход событиям. Конечно, за эти месяцы его несколько раз посещали женщины, его старые знакомые, надежные подруги. Прознав о том, кто такая Бетти, они удивлялись и восхищались его талантом прокладывать себе дорогу всеми известными способами.

Конечно, это была не Она. Не та, которую он ждал и боялся всю жизнь. Но Шарль принадлежал к тем людям, которые совершенно определенно знают, где нужно остановиться в погоне за журавлем в небе и предпочесть синицу. На время, конечно, не навсегда. Может быть, пока не встретится тот самый пресловутый журавль…