ландшафт от своего неприглядного присутствия.

Уоринг не собирался повторять их ошибки. Если потребуется, он будет уговаривать каждого из сидящих за забором потенциального ренегата, он пообещает им горы золотые, лишь бы обеспечить их лояльность. Впрочем, он надеялся, что до этого не дойдет.

Главный загонщик отложил одну бумагу и взялся за следующую.

— Опрос о похоронах, показал, что за полноценные государственные похороны высказались 30 депутатов.

Уоринг нахмурился. Если половина точно хотела бы залепить пощечину старому педерасту хотя бы после смерти, то что думают остальные? Стоит ли рисковать негативной реакцией роялистов, чтобы успокоить своих своенравных сторонников?

— Ладно. Уточните как можно быстрее ситуацию с голосованием по заработной плате. Доложите, как только появятся результаты.

Премьер-министр поблагодарил Сфорца и отпустил его. Когда главный загонщик вышел, премьер-министр повернулся к своему заместителю и сказал:

— Похоже, придется подбросить прессе какую-нибудь жареную рыбку. — Он опять принялся барабанить пальцами по столу. — Точно. У нас же на очереди встреча гроба! Пусть журналисты освещают: лимузины, полицейский эскорт и тому подобное. Надо сделать это со вкусом, но сдержанно — сверхсдержанно, я бы сказал. Надо, чтобы было как на сцене, но ни в коем случае не выпускать из-под контроля. Поняла?

Заместитель кивнула.

— Давай, Анджела. Сделай, как будто мы так и собирались.

— Хорошо. Я поговорю с Пэт и Деннисом, обдумаем несколько вариантов, и, — она взглянула на свои золотые часы, — после ужина позвоню и доложу.

Когда заместитель премьер-министра ушла, Уоринг повернулся к Хатченсу.

— Наведи порядок в СМИ. Несколько газет и по одной съемочной группе с каждого из основных каналов. Никакого цирка устраивать не будем, понятно?

— Понял.

— Хорошо, — сказал Уоринг и взглянул на открытый блокнот в кожаном переплете. Там крупно было написано: «Занят». Помощник не шевелился. Уоринг поднял глаза.

— Что еще?

— Да так, в общем-то, ничего. Мелочь одна… — Пресс-секретарь словно не решался говорить.

— Давай, Мартин, не тяни. Что там у тебя?

— Тереза Виерта, — произнес Хатченс, глядя в глаза премьер-министру. — Шлюха Тедди.

— И что с ней?

— Я же должен знать, что с ней делать.

Премьер-министр некоторое время смотрел на своего пресс-секретаря.

— Не твоя забота.

— То есть она будет молчать?

— Ну что ты ко мне пристал? Ей заплатили за молчание.

— Наличными? Деньги нельзя отследить?

— Нет. Все чисто. — Уоринг отвел взгляд.

— Господи! — Мартин вскочил. — И я узнаю об этом последним!

— А зачем тебе было знать? — удивился премьер-министр.

— Сколько?

— Сколько чего?

— Сколько ей заплатили?

— Немного. Восемь, может быть, десять тысяч — что-то около того. Ну, такая единовременная помощь… одежда там, квартирка получше. Тебе-то что за дело?

— А что она должна была сделать? Стать его рабыней?

— Да ничего подобного! — Уоринг нахмурился. — Мне нужна была только информация. Я должен был знать, как поступит этот старый придурок. Будет он делать как надо, или создаст проблемы.

— То есть вы подсунули ему проститутку, — произнес Хатченс. — Поверить не могу.

— Она вовсе не проститутка, — возразил Уоринг. Его совершенно не тронуло возмущение своего пресс-секретаря. — Она светская львица.

— Господи! Заплатить женщине! Очень неосмотрительно. А если она расскажет? Такой удар без потерь сдержать не получится. Я должен был знать!

— Расслабься, Мартин. Все под контролем, — небрежно бросил премьер-министр.

— Знаете, шеф, такие истории имеют обыкновение взрываться.

— Да не скажет она никому. Поверь мне. — Премьер заметил, что слова его не убедили пресс-секретаря. — Лучше бы ты не беспокоился о ерунде, а подумал, как унять этих горлопанов из Комитета по спасению монархии. Они начинают действовать мне на нервы».

Хатченс все еще смотрел на своего босса, молча качая головой.

Уоринг встал.

— Это все, мистер Хатченс. Вы свободны.

— Шеф, вы уверены, что больше никаких гранат не припасли?

— Если что случится, ты, как всегда, узнаешь первым. Это я тебе обещаю. — Уоринг махнул на него рукой. — Иди. Завтра утром жду предварительный отчет.

Пресс-секретарь скривился да так и вышел с кислым лицом. Уоринг откинулся на спинку кресла и мысленно еще раз пробежался по результатам только что закончившейся встречи. Похоже, они все обсудили. Он встал и открыл дверь в приемную.

— Лео, — сказал он секретарю, — я пошел наверх.

— Хорошо, сэр. Спокойной ночи, господин премьер-министр.

Уоринг прошел через пустую комнату для совещаний и открыл неприметную дверь, ведущую к лифту. Оказавшись наверху, он снял пиджак, плеснул в бокал из хрустального графина, взял пульт и уселся смотреть новости.

Глава 7

Вошла Кэролайн с десертом для себя и Дональда, и вторым куском торта для Кэла. –Изабель посоветовала, — объяснила она, ставя перед ним тарелку.

Дональд, жаждущий поделиться новостями о своей маленькой победе, на десерт не обратил внимания.

— Давайте я объясню, что произошло в Парламенте.

— Пожалуйста, а то мы не все поняли — закивал Джеймс.

— Ну как же! Премьер-министр заявил в Палате общин, что Британия по-прежнему является монархией! — Дональд торжествующе поднял ложку. — Разве вам не показалось, что это важно?

— Боюсь, что нет. А это действительно важно?

— Еще бы! — воскликнул Дональд, придвигая тарелку поближе. — Когда самый антироялистский премьер-министр, когда-либо занимавший дом номер десять, говорит Палате представителей, что подчиняется королю и короне, я считаю это важным. Последние восемнадцати месяцев его головорезы прочесывали сельские области, терроризируя некоторые из старейших и наиболее уважаемых семей Британии и множество других порядочных граждан, принуждая отказываться от дворянства. А любого, кто не хотел, силой загоняли в…

— Дональд, — остановила мужа Кэролайн, — ну что ты напал на наших гостей? Дай им спокойно управиться с десертом.

— А, да, конечно, — сказал он и вонзил ложку в кусок торта.

— Мы совершенно не возражаем, — Кэл прижал руки к груди. — Знаете, нам не часто удается поговорить о политике с живым членом парламента.

Дональд улыбнулся, собрав ложкой вишневую начинку.

— Ну, это и для меня новая роль. Я же раньше был просто одним из «Банды лордов» в Палате. Наш клуб закрыли. Пришлось переезжать. — При этих словах