— Ясно, — коротко ответил он на сообщение капитана, не добавив ни единого комментария.

Капитан тоже молчал, глядел на Трифонова открытым невыразительным взглядом. Но переиграть Кирилла ему не удалось. После нескольких минут молчания Кирилл скупо улыбнулся и проговорил:

— Я вижу, капитан, что вопросов у вас больше нет, а потому позвольте вас проводить, как я уже говорил ранее: у меня дела. И я уже опаздываю.

— Конечно, — поспешно согласился Авдеев, признавая, что так задешево Трифонова купить не удастся. Нервы у молодого человека крепкие, уровень IQ достойный. — Еще один вопрос. Вы знали, чем занимается Кротов?

«Ну, вот и приехали», — скривился в душе Кирилл, внешне оставаясь равнодушным.

— Да, я знаю. Иногда он приходил ко мне посоветоваться по поводу своих находок.

— В смысле — по их стоимости? — уточнил капитан.

— Нет, что вы! Я же не оценщик и не сотрудник антикварного магазина, — с легкой улыбкой покачал головой Кирилл. — Скорее его интересовала общая информация. Например, как назывался наградной знак? Или к какому времени он мог относиться? Или что за монограмма была изображена на обороте вещи, или клеймо мастера. В принципе, приложив определенные усилия и порывшись в интернете, Виталий и сам мог бы собрать эту информацию, но он не любил подобные занятия и предпочитал обращаться ко мне.

«Ай да хитрец», — отметил про себя Станислав Дмитриевич. Он любил иметь дело с достойным противником.

— В этот раз он тоже приносил вам какие-то вещи?

— Да. Несколько орденов, — согласился Кирилл.

— И вы их осмотрели?

— Разумеется. Там был орден Андрея Первозванного в отличном состоянии. Ордена Святой Анны, Звезда Белого Орла и Святого Владимира первой степени, — старательно перечислил все, кроме медальона, Кирилл.

— Это все?

— Там были еще печатка и нательные кресты, но я же не ювелир, — пожал плечами Кирилл. — Так что изучать их было бессмысленно, он так просто показал.

— А где сейчас эти вещи, они еще у вас?

— Нет, конечно. Виталий их показал, я рассказал ему, что смог, он забрал их и уехал, — без всякой суеты и волнения пояснил Кирилл. Ни одно слово не прозвучало фальшиво.

— Вы не знаете, каким образом Кротов сбывал награбленное? — Капитан специально использовал столь сильное выражение.

— Признаться, никогда этим не интересовался. Я в принципе не приветствовал его занятий и уж тем более не хотел иметь к ним никакого отношения, — категорически заявил Кирилл.

— И, однако, вы его консультировали?

— Да уж. Проявил слабость, — покаянно проговорил Кирилл.

— А кого из знакомых Кротова вы знаете? Может, его компаньонов?

— Нет, что вы. Кроме общих одноклассников — никого.

Беседа заходила в тупик.

— Вы не знаете, куда после вас отправился в тот день Кротов? — Тем не менее продолжал беседу капитан, заранее зная ответ.

— Нет. Не имею представления.

— Тогда самый последний вопрос: что вы делали в воскресенье с восьми утра и до пятнадцати часов?

А вот этот вопрос Кириллу очень не понравился. Ну, просто очень. И капитан это тут же заметил.

— Так где вы были в воскресенье утром? — повторил он свой вопрос с чуть большим нажимом.

Деваться было некуда. Врать смысла не имело. Но подать информацию правильно стоило.

— Утром в воскресенье я ездил к родителям. Надо было отвезти им перед отпуском цветы, чтобы их поливали, — едва заметно краснея, пояснил Кирилл.

— Вы разводите цветы? — не сдержался капитан.

— Нет. Но у меня есть несколько растений, они оживляют интерьер, и кто-то должен за ними ухаживать.

— А не проще попросить соседей?

— Нет, — с едва уловимым раздражением ответил Кирилл. — Перед отъездом я поставлю квартиру на сигнализацию, и мне бы не хотелось пускать в свою квартиру посторонних.

— Резонно. А где живут ваши родители? — вернулся к неприятной для Кирилла теме Станислав Дмитриевич.

— В Озерках, — вынужден был признаться Кирилл.

«Бинго!» — возликовал в душе капитан.

— В котором часу это было?

— Около двенадцати.

— А до этого?

— До этого я был дома, затем загрузил цветы и поехал к родителям. Пробыл у них около часа, затем вернулся домой и остаток дня работал.

— Я попрошу вас сообщить мне адрес ваших родителей. И еще, я так понял, что в ближайшие дни вы собираетесь уходить в отпуск?

— Совершенно верно, — напрягся Кирилл.

— Я вынужден попросить вас не покидать города.

— Как вы это себе представляете? У меня оплачен тур в Испанию. Куплены билеты. Забронирован отель. Вы хоть представляете, сколько денег я потеряю, если не поеду? — На этот раз раздражение Кирилла рвалось наружу неудержимым потоком.

— Я весьма сожалею, но в интересах следствия вынужден пойти на эти меры, — прежним ровным голосом проговорил Станислав Дмитриевич.

— Интересно, а кто мне компенсирует затраты? Ваше управление? Кто мне возместит испорченный отпуск? Вы осознаете, что делаете? Я категорически отказываюсь терять деньги из-за ваших расследований. В конце концов, я свободный человек, не нахожусь под арестом и имею право распоряжаться собой по собственному усмотрению.

Кирилл вынужден был замолчать, чтобы справиться с эмоциями.

Господи, если поездка в Испанию сорвется, Настя его сгрызет! Она его бросит! Она устроит такой скандал!.. Даже подумать страшно. И к тому же деньги за поездку заплачены немалые, они планировали ее еще с зимы! Что за бред?

— Кирилл Юрьевич, мне по-человечески понятно ваше возмущение, но дело в том, что мы расследуем серьезнейшее преступление, убийство, и я просто вынужден прибегнуть к этой мере. Уверяю вас, что мы постараемся как можно быстрее во всем разобраться, и, возможно, вы еще сможете провести свой отпуск именно так, как планировали. А пока подпишите, пожалуйста, вот это предписание, — протянул Кириллу бумажку Станислав Дмитриевич.

— До окончания предварительного следствия? — недоверчиво переспросил Кирилл. — Я что, являюсь подозреваемым? На основании чего? Того, что мои родители живут в том же микрорайоне, где проживал и Кротов? Но там проживают тысячи людей, с них же вы не берете подписку?

— Не все они были связаны с покойным, это раз, а во-вторых, у нас есть предположение, что вы принимали более активное участие в незаконном бизнесе Кротова, нежели признаетесь, — спокойно пояснил Станислав Дмитриевич. — К тому же подписка о невыезде является наиболее мягкой мерой из всех возможных в данном случае. Так что подписывайте, Кирилл Юрьевич. Не вынуждайте нас к более радикальным мерам.