* * *

Мужчины разошлись только во втором часу ночи. Они выпили три бутылки шампанского и съели невероятное количество еды. Лешин живот был полон, в голове шумело, но он чувствовал себя хорошо. Только спать очень хотел. Крепко обнявшись с Эдиком, которого Земских пошел провожать до фойе, он направился в бар, чтобы выпить кофе. В кофе он себе тоже раньше отказывал, заменяя полезным цикорием.

В баре стоял полумрак. За стойкой никого не было, но за одним из столиков сидел посетитель. Женщина. Она пила какой-то коктейль и лениво расщелкивала фисташки. Сидела дама спиной ко входу и не видела, что кто-то пришел. Поэтому, когда Земских обратился к ней с вопросом, вздрогнула.

— Простите, если напугал, — сказал Леша. — Я просто кофе хочу, а бармена не видно. Не знаете, где он?

— Без понятия.

— А до какого часа вообще бар работает?

— До двух.

— Спасибо за информацию.

Она кивнула. И отвернулась от Леши, чтобы снова приняться за коктейль и орешки.

Из-за темноты он не мог рассмотреть посетительницу, но ее голос показался знакомым.

— Девушка, а мы с вами раньше не встречались? — спросил Земских. Просто сидеть и ждать бармена скучно, и он решил поболтать. Хотя не факт, что это удастся. Судя по сухим ответам, девушка — голос вроде бы молодой — не расположена к беседе.

— Встречались, и не раз, — хмыкнула в ответ та.

— Серьезно? И где же?

— В разных местах, — туманно ответила посетительница.

Тем временем из служебного помещения выбежал бармен. Судя по запаху никотина, он уходил на перекур. Леша заказал двойной эспрессо, и когда перед ним поставили чашку, взял ее и направился к столику, за которым сидела та, чей голос показался ему таким знакомым. Он почти дошел до девушки, когда понял, с кем сейчас встретится лицом к лицу. И притормозил…

Нет, с НЕЙ Леша сейчас не был готов оказаться тет-а-тет!

Но пути назад не было. Бежать глупо. И Земских плюхнулся на свободный стул.

— Здравствуй, Оля, — проговорил он.

— Здравствуй, Леша, — ответила на приветствие она. — Когда ты понял, что я — это я?

— Пять секунд назад.

— А я сразу, как ты вошел. Еще до того, как заговорил. У меня между лопаток началось покалыванье.

— Как раньше?

— Да, представляешь? Но я надеялась, что это глюки.

— Мне ведь Пашка говорил, что ты в этой гостинице остановилась, но я совсем забыл.

— То есть ты знал, что я тут, и все равно?.. Заселился в «Приморскую» или просто пришел в гостиничный бар?

— Заселился.

— То есть взглянуть мне в глаза ты не боялся?

— Мне этого хотелось. Но вот не сегодня. Я на таком расслабоне сейчас… — Он глотнул кофе и сморщился. Чересчур крепко. — Давай ты завтра пошлешь на меня невысказанные проклятия?

— А это обязательно? — Она закинула в рот орех и стала его рассасывать. Земских уж и забыл, какие манящие у Оли губы.

— Что? — тупо переспросил он.

— Посылать проклятия?

— Нет, но если тебе хочется…

— Я давно не злюсь на тебя, Леша. С того момента, как ты бросил меня, столько всего произошло… — Она стала загибать пальцы. — Я переехала в другой город, вышла замуж, родила ребенка, сделала карьеру, развелась… — Она выставила перед собой кулак, после чего распрямила пальцы и поиграла ими. — Я половину жизни, причем сознательной, прожила без тебя. Неужто ты думаешь, я до сих пор помню былые обиды?

— Я слышал, женщины злопамятны.

— Еще про нас говорят, что мы дуры.

— Ты правда на меня не сердишься?

— Мне нет до тебя дела, Леша.

И так она это сказала, что Земских понял — не обманывает. И ему стало немного обидно. Он ожидал чего угодно, только не равнодушия.

В Олю Крестовскую Леша влюбился в первом классе. Как и бóльшая половина его сотоварищей. Но свою симпатию к ней он проявлял только в начальной школе. В четвертом классе понял, что повзрослел, и перестал оказывать своей даме сердца знаки внимания. Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей! Но, как выяснилось позже, этот метод с Олей не сработал. Возможно, потому что она была еще девочка. Но Земских как не нравился Крестовской, так и…

Все изменилось в старших классах. Оля на физкультуре упала с турника, а Леша поднял ее и отнес в медсанчасть. В ее глазах он стал героем, и Земских потом долго ругал себя за неправильно выбранную тактику обольщения.

Они стали встречаться перед выпускным. И так стремительно все развивалось, что они уже через пару недель практически стали жить вместе в огромной квартире Земских. Папа все равно постоянно пропадал на работе, а мамы уже не было в живых. Молодые люди как будто поняли, что времени узнать друг друга по-настоящему совсем немного. Впереди переезд в большой город, учеба в институтах, новые заботы. Да, они продолжат встречаться, но у них не будет той свободы, что сейчас, той беспечности, того любопытства. Их отношениям, как ни странно, никто не противился: ни родители, ни педагоги, ни…

Саша Пахомова!

Она была без ума от Леши. А Олю считала своей лучшей подругой. Именно ей влюбленные боялись открыться. Но Сашка, добрейшая душа, пожелала им счастья и заплакала. Как сказала, от радости. На самом же деле ей было так больно, что она чуть не покончила с собой в тот день.

Но и об этом Леша узнал много позже…

И Оля, и Леша блестяще окончили школу. Легко поступили в институты в областном центре. Правда, учебные заведения находились на разных концах города, и часто видеться у молодых людей не получалось, но они всегда были на связи. Благо папа Саши Пахомовой помог им приобрести сотовые телефоны, только входящие в обиход, по весьма скромной цене.

Через два года молодые люди, проверив свои чувства, съехались. Благодаря финансовой помощи родителей смогли снять отличную квартиру на нейтральной территории. То есть она находилась в районе, от которого оптимально удобно обоим было добираться до институтов. В двадцать они впервые всерьез заговорили о браке. До этого Оля с Лешкой, естественно, затрагивали эту тему, но скорее мечтали о женитьбе, чем планировали ее, — им же еще учиться. А тут как-то вдруг оба сразу захотели узаконить отношения. Оля сказала за ужином:

— Как было бы здорово сыграть свадьбу в августе.

— Потому что в августе самые вкусные арбузы? — улыбнулся Леша. Оля обожала арбузы. И когда они вслух грезили о свадьбе еще три года назад, в ночь выпускного бала, она выдала: «Главное, чтоб на столе было много-много арбузов! В огромных золоченых блюдах! На белых скатертях…»

— Ты меня знаешь, как никто, — помурлыкала она, уткнувшись в шею Леши.