– Мимо Вячеслав. У вас что-то еще или я могу дальше работать?

– Может, перейдем на «ты»?

– Окей. Но подкат не засчитан, – в его глазах мелькнул какой-то дьявольский блеск, словно мои слова вдруг пришлись ему по душе. Отчего-то именно в этот момент мне показалось, что я сделала какую-то очередную ошибку. Только какую, я пока не поняла.

– Оль, если тебя еще раз посадят, я не переживу больше этого, – мама стояла в коридоре опираясь плечом о стену и нервно теребила концы шали, накинутой на плечи, наблюдая, как я обувалась.

– Мам, все хорошо,– разговор с утра был тяжелый, и моя версия про архив, в который меня якобы взяли работать, выглядела не очень убедительно, на фоне того, что я оплатила операцию и лечение Алинки и готова была оплатить операцию для нее самой. – Правда. Меня не посадят. Я обещаю, – но она чувствовала мою ложь, чувствовала, что деньги я взяла не у Светки. Но если я скажу ей правду, то она будет переживать еще больше. Поцеловав в щеку маму, вышла за дверь, замирая на миг, прикрыв глаза в попытке задушить гадкое чувство вины перед ней. Я лгала, лгала во всем, потому что я не знаю, как все повернется. Одна оплошность и даже не моя ошибка, и снова СИЗО, колония и теперь уже не на два года, вот далеко не на два. Вчера по радио одна уважаемая дама – психолог вещала, что чувство вины и стыда – это норма социального регулирования и к чувствам это не имеет никакого отношения. Я могу с ней поспорить, теперь могу и аргументов мне хватит. Проглотив горечь, появившуюся во рту от собственных мыслей, спустилась вниз и, выйдя из подъезда, двинулась к своей машине. Невыносимо хотелось курить, но пачка оказалась пуста. Не забыть бы, купить по пути, села в машину, повернула ключ в замке зажигания и выехала со двора.

Спустя полчаса, я уже стояла в курилке бизнес-центра, выкуривая сигарету, со стаканчиком кофе в руках, настраиваясь на рабочий процесс и пытаясь избавиться от осадка, который возник после разговора с матерью. Выходило не очень. Дрейфуя в собственных мыслях, наблюдала, как грузчики перекладывают какие-то коробки в коридоре, пару раз про*бавшись и чуть не повалив на пол воздвигнутую ими же конструкцию. Сразу видно, что не играли они в тетрис в детстве. Это отвлекало и забавляло в какой-то мере.

– Как много идиотов, – раздался голос позади, и мне уже даже не надо было оборачиваться, чтобы понять кто это.

– Как мало патронов, – ответила, усмехнувшись и отхлебнув горячий напиток, обернулась. Встречаясь с насмешливым, пронизывающим взглядом. Интересно, этот мужик так всегда охренительно выглядит или это лишь мне так кажется?

– А мне нравится ход твоих мыслей. Как двигается работа?

– Хорошо. Если не будет накладок, уложусь за семь дней, это с полной проверкой.

– Я со Светланой поговорил, она займется текучкой, работай спокойно.

– Выпиши ей премию или благодарственное письмо, нет ничего более гадкого, чем месть обиженного сотрудника.

– Уже, – и в глазах помимо очевидного интереса, возникло что-то еще. А в моей голове пронеслось понимание, что он непросто кобель, он очень умный кобель, а бабы таким прощают все.

Но уже через пару часов, я стояла перед его столом с недавно пришедшими документами в руках.

– Это что за странная покупка? Тут явно завышена цена, – но он даже не взглянул на бумаги, которые я положила перед ним.

– Я знаю, – произнесено абсолютно спокойно, откинувшись спиной на спинку кресла.

– И?

– Я проснулся рано утром во вторник и понял, что мне жизненно необходимо это помещение на Ленина, что я жить без него дальше не смогу. Поэтому такая сумма, – весь этот бред был произнесен с такой интонацией, таким тоном и с таким лицом, что я готова была поверить, что так оно все и было. Была бы дурой, поверила бы. Но за этим крылось совсем иное. Поэтому усмехнулась, покачав головой, и опустилась в свободное кресло, смотря на него явно забавляющегося.

– Тот, кто претендовал на это помещение, кроме тебя, тебе сильно не нравится, – это не вопрос, это факт.

– Он неимоверно меня взбесил своим самомнением. Х*р картавый.

– И он теперь немного расстроился, потому что ты не только перебил цену, но и перебил его взятки для получения этих квадратных метров, – и улыбка становится шире, потому что я права, именно поэтому в собственность, а не в аренду, – где твоя совесть Усманов?

– В коме.

– Не сомневалась в твоем ответе. Только не думаешь, что это в данной ситуации тебе может выйти боком?

– Ну, ты же меня спасешь, – тупой неприкрытый флирт смешанный в одной фразе с его излишней самоуверенность, и я не удержалась, хмыкнула «закатывая глаза».

***

– Ты свободна завтра вечером? – озвучиваю, когда она тянется за бумагами, уже заранее предугадывая отказ.

– Теперь понятно, почему у тебя проблемы, – в глазах усмешка, а губы изгибаются в намеке на улыбку, красивые губы, пробуждающие далеко не праведные мысли, – Усманов, сначала работа, а потом уже потр*хушки. – Вылетает с ее рта и она с грацией кошки поднимается со своего места, направляясь к двери, демонстрируя мне вид на свои шикарные ноги.

– Я и слова не сказал о…

– Ты свои глаза видел? – оборачивается. – Тебе и говорить ничего не надо.

– Что не так с моими глазами?

– Бл*дские, – бросает, заставляя меня рассмеяться в голос, а Ольга, улыбаясь, выходит из моего кабинета. И я наконец-то понимаю, почему на фоне всех женщин я всегда выделял Даяну, она как и Ольга не была тупой и никогда не пыталась ею казаться, чтобы привлечь мужчину. Наверное, я действительно дожил до возраста, когда по-настоящему цепляет в женщине, не размер груди, а интеллект.

***

– Можешь вот это куда-нибудь прилепить? – именно с таким вопросом заявилось мое начальство в кабинет поздно вечером. Протянув мне документы. Очень «интересные» для налоговой и экономов документы. Сука. Захотелось в голос застонать, почему нельзя сразу подобное говно вываливать наружу? Теперь целый квартал править.

– Еще подобные сюрпризы есть? Сразу говори, а то потом вылезет там, где не ждешь.

– Нет, это единственная х*рня. Это невыполнимо?

– Не бывает невыполнимых задач.

– Бывают сердечные приступы в тридцать, – неожиданно. Заставляя меня перевести на него озадаченный взгляд. И судя по всему, шутки тут не было.

– Собственный опыт?

– Поехали, поужинаем? – привычная маска легкости и насмешки за доли секунды успела сменить выглянувшую ненадолго откровенность. – Просто ужин Ольга Владимировна. Я даже шутить пошло не буду. Обещаю.

– Ты на вопрос не ответил.

– Скажем так, иначе бы я не настаивал на небольшом перерыве, – ответил неохотно, видимо, тема личная и пускать он туда никого не хотел, вырвалось не обдумав. – Ну, так что? – и взгляд будто невзначай, мазнул по моему вырезу блузы. Неисправим. И даже скрывать этого не хочет, чем еще больше привлекает.