Это явление еще больше убедило меня в том, что нужно как можно быстрее узнать выставленный врачами диагноз Громова. А что, если он упустит момент или того хуже, еще больше навредит себе? Хоть маме его звони и выясняй правду, честное слово. И ведь к стенке не прижать, все боюсь спугнуть его.

Когда проходила мимо спящего, чтобы взять одежду и быстро переодеться в ванной, послышались зевок и шевеление на постели. Когда обернулась, нашла своего друга, лежащего на спине и невидящим взглядом гипнотизирующего потолок. Так как вещи находились, что называется под рукой, уже хотела было немного отложить переодевание, чтобы справиться о его самочувствии. Но в тот самый момент, когда я сделала первый шаг, парень закрыл глаза и снова начал проваливаться в сон. Черты лица разгладились, кулаки разжались, дыхание стало более размеренным.

Решила все-таки не испытывать судьбу и пошла переодеваться в ванную. Мало ли снова проснется, а я тут нагишом расхаживаю? Нет уж… Лучше я постараюсь побыстрее управиться и вернуться к нему. Мало ли что может понадобиться?

Вспомнив о пасмурной погоде, натянула на себя джинсы и просторную рубашку в красно-сине-черную клетку, под которую поддела черную же майку-боксерку. Ресницы решила не подкрашивать опять же из-за дождя, на губы нанесла помаду нейтрального отенка. Волосы оставила распущенными. Выходя в коридор, столкнулась нос к носу с белым, как снег Громовым. Не сказать, чтобы его состояние ухудшилось, но все же… Зрачки расширены, волосы взъерошены, сам бледный, как поганка.

— У меня такое ощущение, что пора вызывать неотложку, — заключила я после придирчивого осмотра стоящего напротив Миши.

— Не нужно, — эхом откликнулся тот. — Дома лекарства остались. Я просто в обед забыл принять. Не ожидал, что ты простишь меня после всего, что я сделал.

— И как я могла тебя не простить? — тяжело вздохнула и указала на водную дверь. — Пошли тогда скорее. Тебя проводить до квартиры?

— Ну, я же не совсем немощный, — невесело усмехнулся парень. — Сам как-нибудь доберусь. А вот, что тебе помочь с сумками не смогу — это печаль.

— Не говори глупостей, — отмахнулась я. — Там не много. Мне твое здоровье важнее, чем тяжесть килограмма картошки.

— Правда? — его губы тронула едва заметная улыбка. — Мне это нравится.

С этими словами он начал обуваться. Я же быстро покидала в рюкзак все необходимое и последовала его примеру. Только зонт выложила, а вместо него достала дождевик. Насчет «немного» покупок я конечно же приуменьшила и потому хотела, чтобы обе руки у меня были свободными.

— На улице дождь, — я вопросительно посмотрела на него, когда увидела, что друг забыл достать зонт.

— Точно, — спохватился Громов и полез в свой рюкзак.

Когда спускались на лифте, он взял меня за руку и чуть притянул к себе. Уперлась лбом ему в грудь и стояла так, пока не открылись двери, через которые виднелся первый этаж нашего подъезда. Как парочка, честное слово…

— Завтра вывесят результаты вступительных экзаменов, — заметил Миша, когда я открывала входную дверь. — Я напишу тебе, как буду себя чувствовать. Если не смогу прийти, глянешь мои?

— Конечно, — кивнула, наблюдая, как он раскрывает зонт. — Только не забудь. Хочешь, я сама завтра тебе позвоню?

— Позвони мне, позвони, — хохотнул парень, беря мою руку и кладя ее себе на локоть. — Позвони мне ради бога.

— С удовольствием, Змей Горыныч ты мой, — принимая игру, откликнулась я. — Готовься, завтра утром будет очень жарко.

— Да хоть уже этой ночью, — последнее слово он проговорил с придыханием и все ближе склоняясь к моему уху. — Но должен предупредить, что в темное время суток обычно вылезают из подворотни маньяки.

— Фу, пошляк! — картинно возмутилась я.

— Вообще-то я не то имел ввиду, — резко отстранившись и сделав вид, что вовсе ни при чем, выдал Миша. — Но твой вариант, признаюсь, мне тоже нравится.

Друг немного повеселел и расслабился. Может, чтобы помочь ему в борьбе с болезнью, стоит почаще отвлекать его такими вот веселыми посиделками за чаем? Или походами в кино вместе с остальными. Хотя… Кто были те двое, кто увез Мишу с места драки? Они приехали за ним на машине, значит — уже совершеннолетние. И почему он вообще вынужден был драться? Жаль, что я не могу об этом спросить прямо…

— Только после свадьбы, — важно проговорила, чтобы скрыть свою умственную деятельность. Ну, не готова я еще ему сдаваться с поличным.

— Да-а? — заинтересованно протянул Громов. — А когда поженимся, откроется полная версия любящей и заботливой Кнопки Батьковны?

— Естественно, — покивала, соглашаясь. — А пока довольствуйся демо-версией.

— Не-е-ет, хочу полную, — в предвкушении протянул Громов. — Так хочется побольше борщей с майонезом и зеленью. И поострее.

— Поострее точно после свадьбы, — понимая, к чему он клонит, ответила я.

— Я запомнил это, — на полном серьезе заметил Миша.

— И что тогда? — я удивленно покосилась на него.

— Секрет, — покачал головой друг. — Это будет сюрприз.

Я догадывалась о том, что он подразумевал под словами «я запомнил это», однако боялась не то, что озвучить собственные, но даже поверить в то, что смогу когда-нибудь выйти за него замуж. Я просто-напросто никогда об этом не задумывалась. Потому что сначала надо понять, кем мы являемся друг для друга.

— Изверг, — выкрутилась я, понимая, что мое продолжительное молчание может быть расценено правильно. — Я же теперь вся изведусь, пытаясь угадать, что ты задумал.

— На самом деле там все очень просто, — свободная от зонта ладонь накрыла мои пальцы, а голос стал тихим и вкрадчивым.

И тут я поняла, что он перестал шутить. Друг действительно задумался о том, чтобы быть вместе со мной. Мне не хотелось верить в это, потому что боялась ошибиться и рухнуть со скалы, как говорят в любовных романах. Вот и ответ на вопрос о моем отношении к нему. Во рту пересохло и перехватило дыхание. А он все медлит с пояснениями… Неужели я неверно растолковала его слова?

Он все еще был бледен и не смотрел на меня. Напряженный взгляд карих глаз устремлен вдаль, губы плотно сжаты. Мы медленно шли по лужам под одним зонтом и все боялись сказать друг другу хоть слово. Мне не хотелось отпускать Грома, однако я прекрасно знала, что так надо для его скорейшего выздоровления. Тут недопустимо проявлять эгоизм: держать человека рядом, в каком бы состоянии он ни был. И напрашиваться к нему в гости тоже не хотелось. Если не приглашает, значит, на то есть причина.

Магазин находился на другой стороне улицы, и потому мы вместе перешли через дорогу и начали прощаться уже непосредственно вблизи Мишиного дома.

— Напиши, как придешь домой, — попросила я, поворачиваясь к нему лицом и с неохотой высвобождая руку из его ладони. — А еще перед сном, чтобы я знала, что с тобой все в порядке.