litbaza книги онлайнСовременная прозаГормон радости - Мария Панкевич

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 41
Перейти на страницу:

Особо талантливых стукачей и палачей из числа заключенных милиция бережет. По освобождении они не выходят за ворота тюрьмы – их вывозят в хлебных машинах за день до или после окончания срока. Как правило, у ворот их уже поджидают. Но, что бы ни обещали сотрудники ФСИН старшим пресс-хат, все равно их используют в своих целях до поры до времени, а потом этапируют в колонии. Там с ними разделываются осужденные, из которых оперские прикормышы так старательно выбивали показания в пресс-камерах изолятора.

Из Райки выбивали показания долго, но безуспешно. Каждый месяц она ездила на суд по продлению меры пресечения со следами зверских побоев на лице и теле. Она просила судью отпустить ее под подписку о невыезде, ведь доказательной базы все равно не хватало. Но ждали ее признаний. Суд равнодушно смотрел на новые увечья и слезы женщины, и адвокат тщетно доезжал с ней в автозаке до следственного изолятора в безуспешных попытках добиться перевода в другую камеру.

Муж, которого она кормила десять лет, бросил ее сразу же после ареста. Рае раскроили голову. Через день ее отправляли «на больничку» и возвращали обратно в пресс-хату для новых мучений. Так прошло полгода.

Возвращаясь с очередного суда, стоя лицом к стене в коридоре тюрьмы, она повернула голову и увидела его. Они улыбнулись друг другу, и парень прошептал ей номер мобильника в камере Крестов.

После этой встречи все изменилось. Раю стали меньше пиздить – из мужской тюрьмы дошли вести, что есть кому ее защитить. Ей дали телефон позвонить. Судьбу Раи звали Толей.

Прошло больше года, прежде чем она вышла из зала суда с оправдательным приговором. Райка поехала к Крестам. Позвонила и сказала: «Любимый, посмотри в окно!» И еще сказала: «Я тебя жду».

– Девки, нормальный мужик – который найдет, где и как денег заработать. Неважно, где он находится и что с ним. Я освободилась, но Толика не кормила. Наоборот – он меня кормил из Крестов! И всю мою семью! Возила ему передачи, да, но на его деньги! Вернулась домой, затосковала было по прежнему мужу. Расстилаю постель – а в ней волосы длинные светлые. А ведь я эту квартиру купила и столько за нее выстрадала! И хоть бы раз, хоть бы раз…

Толя освободился, и они поженились. Когда зачали ребенка, Рая была сама не своя от счастья – до этого она считала, что бесплодна. Врачи сказали ей, что от побоев в пресс-хате у нее в мозгу появилась опухоль и надо делать операцию. Врачи посоветовали избавиться от плода, иначе умрет либо ребенок, либо мать. Рая пошла к святой Матроне и долго молилась. Священник посоветовал ей рискнуть, и она выиграла. Черепную коробку вскрыли, опухоль вырезали. Малыша назвали Богданом…

Каждый день Раю вызывали в оперчасть по делу о разбое. Рая возвращалась оттуда бледная и валилась на шконарь с мигренью. Ее отвезли в Госнаркоконтроль, поставили рядом с ней мешок с героином – ей до пояса. «Это твое!» – «Нет!» – «Будет твое!»

Рая собирала вокруг себя женщин и рассказывала им сказки. Про сочную зелень Азербайджана. Про море. Про любовь и верность. Про маленькие города, где деток можно безбоязненно выпускать на улицу.

Через месяц она, не глядя на сокамерниц, собирала баул. «Зато в душ почаще, девочки, и телефон все же!» – говорила она, закусывая губы. Рае не оставили выбора – она переезжала в пресс-камеру, чтобы стать там смотрящей. А это значит, что теперь ей нужно будет выбивать показания из подследственных женщин всеми правдами и неправдами.

Вымогательница

Лена, неуклюжая, длинная, с застенчивой улыбкой, оказалась за решеткой за вымогательство. Она была неплохой девчонкой, поэтому ее история вызвала редкое для ожесточенных зэчек сочувствие.

Началось ее уголовное дело с очередной попытки переломаться. Целый день Ленка маялась, ныла, и бабушка вызвала «скорую». Подремав после укола, Лена допила бабушкино винище и решила все же поехать к маме за деньгами.

А вымогала она пятьдесят рублей на дорогу до мамы. Бабушка вопила, что денег нет, выскочила на лестницу и бросилась искать защиты у соседей. Лена, психанув, убежала из дома. Добросердечные соседи вызвали милицию.

Молодая оперативница умело допросила возбужденную бабушку. «А убить вас она угрожала? Била вас?» – «Не помню…» – «Ну распишитесь».

В том, что Лена села на героин, была, несомненно, заслуга ее мамы. Женщина решительная, в девяностые она накопила денег и, никому не говоря ни слова, села в самолет до Ташкента. Там в одиночку нашла дилера, купила мешок героина и привезла домой на реализацию. Деньжищи потекли такие, что Ленина мама и не мечтала.

Торчать Лена начала в тринадцать не выходя из дому, и родители долго этого не замечали. А потом было уже поздно, и началась свистопляска – больницы да ребцентры, молитвы да раскаяние.

Мама Лены узнала, что ее дочь в розыске по двум статьям из-за ссоры с бабушкой, и пришла в бешенство. Когда бабушка поняла, что мусора ее развели, то кинулась забирать заявление. Но согласно закону обратного хода заявлению нет.

В тюрьме Лену искусали клопы и сокамерница, режимники отжали отличные армейские ботинки (не положено). Бабушка ходила на свидания и носила передачи. Лена мрачно гоняла чиф и жаловалась, что скучает по бабуле.

Потерпевшая умоляла суд не лишать ее любимой внученьки, единственной отрады. Даже бухнулась на колени в городском суде, отбросив костыли. Судья пригрозила, что, если та не прекратит цирк, она направит дело на пересмотр в ином составе суда и грузанет Аену еще и за разбой. Бабушка уверяла, что подписывала бумаги не читая – не было с собой очков. Коллеги – Лена работала в такси диспетчером – просили взять ее на поруки. В петиции, которую представил дорогой Ленкин адвокат, расписался весь ее небольшой городок.

Приговор все расценили как нелепый и жестокий: пять лет дают за убийство со смягчающими, но не за ссору с бабушкой.

Провинциальные девушки

Друзей всегда много, когда дела идут неплохо. Это мы с девоньками часто обсуждаем. Только сейчас не видать никого, да и писем нет. Только и остается, что мечтать о новых приключениях да рассказывать друг другу о старых.

Мы с приятелем нюхали кокаин на площади Александра Невского в комнате покойной бабушки наших знакомых – двух здоровенных примажоренных лбов, Поляка и Митуса. По старой памяти все так и говорили: «Пойдем к бабуле», – хоть та была уже в лучшем мире и не могла видеть, как внучок красуется в ее шубе. Ему-то самому казалось, что это очень гламурно.

Братья решили отправиться в клуб рядом, а мы с приятелем – в «Революцию» на день рождения моей бывшей одноклассницы Сони.

Как только я подняла руку, остановилось «субару». Конечно, я согласилась поехать «бесплатно, но быстро» – светофоры мы пролетели на все цвета, и на Садовой были минуты через три. Однако водитель не хотел прощаться, а вместо этого спросил, можно ли ему лично поздравить именинницу. Отказать я не могла, так что мы направились ко входу.

Соня уже успела выпить литр водки и была зла как сто чертей. Ее сопровождали два кавалера, она специально выписала их из Москвы на днюху – потрахаться.

1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 41
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?