Тайра тоже, да и о смерти элитных рабов следует уведомлять. Что скажешь, глэрд?

— Отойдем. А ты пока стой на месте, — залетчик не стал качать права, подчинился, хоть и зыркнул зло.

Под куполом безмолвия я сообщил мэтру:

— Давай сначала сами с прислугой побеседуем, проверим их на наличие татуировок, а затем уже пошлем за дознавателем.

— Граждане Империи, тем более аристо, должны незамедлительно сообщать властям о гибели разумных, особенно свободных, если стали свидетелями подобного тяжкого преступления, — явно процитировал маг, — Мы же имеем дело с Домом Пасклей, поэтому нужно делать все по букве закона, «от» и «до». Да, пусть кроме опроса и фиксации события вряд ли кто-нибудь ударит пальцем о палец, но мы свой долг выполним. И будем чисты.

— Как мажордом связался со своими хозяевами? У него при себе ничего, кроме кинжала не оказалось, — задал интересующий вопрос, а я обыскал камикадзе тщательно, прощупав каждый шов.

— Я думаю, через одноразовый амулет связи. Перехватить от них сигналы фактически невозможно, работает минут пять, затем саморазрушается, следов после не оставляет. Вероятно, получил инструкции. И когда ты оставил Онлью в особняке, а других наложниц передал эргу Саймону, сразу стало понятно, что дальше последует ее допрос. Девушке было, что скрывать. Самостоятельно уйти из жизни наложнице бы не позволил ошейник подчинения. А мой счет к Пасклям вырос, значительно вырос, — закончил с плохо скрываемой яростью. Глаза мага вспыхнули зеленым опасным огнем. Порадовало, что он не стал углубляться в тематику будущего мщения и нанесения добра пациентам.

— Ясно, — не стал задавать вопросы и корить относительно недостаточных предпринятых мер. Сделал для себя заметку.

— Поступим следующим образом, — продолжил тот, — Отправим Алекса прямо сейчас, но скажу, чтобы он особо не спешил. Минут двадцать-тридцать у нас будет. Успеем поговорить.

На том и порешили.

Общая комната для прислуги была метров пять на шесть. Обставлена довольно дорогой мебелью, конечно, не чета той, что находилась снаружи. Двум работникам повезло, они на момент парализации находились на широком диване, а вот еще паре — нет. Таращились на нас с пола. Впрочем, толстый ковер немного скрашивал их положение.

— Давай по одному расколдовывай их, всех сразу не нужно, — распорядился я.

— Не получится, — маг воспринял приказ, как должное, не стал вставать в позу и заявлять: «по какому праву ты командуешь?». Подумал, затем пояснил, — Ударил я по ним одним заклинанием, которым и держу. Отпущу поводок — снимется со всех. Повторно каждого парализовывать нельзя. Это может привести к необратимым последствиям для их здоровья. А если они не при чем? — да, маг не лэрг. Тот бы и глазом не повел, действуя максимально эффективно, плюя не только на какой-то ущерб кому-то, но и на сами жизни. Тоже еще один штришок к портрету дер Ингертоса.

— Хорошо.

Щелчок пальцами, и люди зашевелились, завозились. Две женщины, два мужчины. Трем из них от тридцати до сорока лет. Конечно, на вид. А сколько на самом деле — неизвестно, учитывая возраст мэтра. Лишь один из слуг перешагнул порог зрелости. В глаза бросались обвислые седые усы. Лицо тоже интересное, если одеть на него стетсон и джинсы с бахромой, то ни дать ни взять один из героев сериала про покорение Дикого Запада. Если не ошибался, то это был конюх — мастер Рин Сталлот. Обо всех обитателях дворца кратко рассказал с утра маг.

— И что это было⁈ — едва поднявшись с пола, гневно задала вопрос бой-баба из тех, про которых принято говорить и коня остановит, и в горящую избу войдет. Рози Грин. Королева кухни. Рослая, крепкая, мощная, но при этом не лишена грации и женственности. Лицо милое, в другое время улыбчивое, сейчас багровело от гнева.

— Меры безопасности, — ответил маг, — Сейчас проведем осмотр, затем дождетесь дознавателя, побеседуйте с ним и можете быть свободны.

— Какой еще к Эйдену дознаватель? — та уперла руки в боки, — Какой осмотр?

Я же отслеживал реакции всей четверки. Изумление, злость, немного страха — это нормально. Но и мажордом до последнего вел себя обычно, если смог обвести вокруг пальца двух великовозрастных идиотов.

— Обычный, — пусть и без труда удалось задавать раздражение от пустопорожней болтовни, но дискутировать хотелось меньше всего. Еще распирало от внутренней энергии, которую требовалось выплеснуть каким-либо действием, и несмотря на недавний плотный обед, вновь захотелось есть, — Сейчас раздевайтесь все по пояс догола…

— Мальчик, ты другого способа не нашел на женские сиськи посмотреть? Я свободная! Еще перед сопл… — здесь она споткнулась на полуслове, а взгляд остановился на родовом кольце, но продолжила с таким же боевым задором, — Ты не вправе требовать от меня подобное! Я замужем!

— Дело серьезное. Но принимаю твои возражения, женщин осмотрит дер Ингертос, его вряд ли можно упрекнуть в развратных желаниях, — разъяснил политику партии я.

Одновременно принюхивался от довольно симпатичной длинноногой служанки и от ораторши, как и от увиденных наложниц, пахло другими духами, нежели от дер Ингертоса, когда он заявился с утра. Я пытался найти пассию мага. Сообщил спокойным тоном:

— Ваш мажордом убил Онлью…

— Туда ей и дорога! Мрочья тварь! — перебила бузотерка, — Но все равно я не понимаю…

— И ученика уважаемого дер Ингертоса, — не обращая внимания, медленно продолжал говорить я, глаза поварихи мгновенно округлились, она всплеснула руками. Эмоции все настоящие, не наигранные. Не баба — огонь. Муж, скорее всего, доходяга, который часто знакомился с пудовыми кулчащами супруги, а также тихо прикладывался к бутылке, — И советую не перебивать. Время дорого. Сам же эрин Росс покончил жизнь самоубийством. Вы можете не согласиться на добровольный осмотр, но тогда я прикажу мэтру вновь парализовать всех несогласных, не взирая на вред вашему здоровью, а затем проделаю то, что захочу. И не уверен, что это вам понравится, — постарался гнусно усмехнуться, чтобы ни у кого не осталось сомнений в лучшем выборе.

— Ничего не понимаю! — опять заявила Рози, но повинуясь жесту мага вместе с молчаливой служанкой проследовала в дверь, за которой оказалась небольшая комнатка с каким-то скарбом. Мужчины не роптали, а молча принялись раздеваться.

— Нет… Все чистые, — через пять минут сообщил маг.

У меня такая же ситуация. Конечно, допросить бы всех с пристрастием, но вряд ли получится. Не следовало забывать, что закон все же есть и действует. А это, действительно, свободные люди и, главное, вероятней всего, непричастные.

— Оставайтесь в комнате. После дознавателя решим все остальные вопросы, если таковые имеются. И дер Ингертос вас рассчитает. И еще, мне ваши услуги не потребуются, потому что я планирую продавать особняк. Кстати, кто из вас приносил клятву на крови Дому Пасклей?

Оказалось все кроме ковбоя.

— Пока готов на прежней должности оставить только конюха, — слишком хорошо про него мэтр отзывался, чтобы гнать взашей, да и никаких тайн он не знал, занимался только лошадьми. Учитывая, что главные действующие лица мертвы, вероятно, из-за которых решил Татугла «выкупить» всех слуг и рабов скопом, поэтому за этих вряд ли что-то удастся получить. Как и вытянуть из них какую-то полезную информацию. Про общую обстановку и гостей может поведать маг и его ученик, — Если, конечно, ты, мастер Рин, готов принести клятву верности и молчания на крови, а также к переезду в Черноягодье. Да, лошадей под твоим началом будет больше.

— Насколько больше? За уход за этими мне платили полтора золотых в четыре декады, — сообщил мужик.

— Еще два лирнийских иноходца и пока четыре тирка. Но будет больше, гораздо больше. Я готов платить четыре золотых в месяц. Пока не отвечай, даю время на размышления — два часа.

Если примет предложение — хорошо. Нет? Я еще до биржи труда не добрался. И не последний день живем.

Не успел разобраться со слугами, как появился закованный в железо латник, из тех, которые повстречались мне на пути в Демморунг, он был без шлема и без с двуручного меча. Вооружен кинжалом, но на пальцах, кроме родового кольца аристо, боевые амулеты, а сам окутан был защитным полем и довольно сильным, если я правильно связывал интенсивность свечения и мощность. Русоволосый, черты лица правильные, короткая ухоженная борода, чуть покрытый поволокой цепкий взгляд серых глаз. Из особых примет — три косых параллельных друг другу шрама, пересекавших лицо от лба слева направо вниз. Их концы терялись в густой растительности. Явно поработал какой-то зверь либо оружием выступали стальные когти, виденные вчера у бандитов в подземелье. Чтобы не разговаривать с ним в коридоре,