Таня подняла голову:

– А Пашка-то? Получается, он в курсе? Застал тебя в этой машине и все понял…

– Да он и так прекрасно знал, что это моя машина.

– Вот это верный и преданный друг! – Таня расхохоталась. – А я-то думала…

– Да ладно тебе, а что он должен был делать? Сказать – благословляю? Здесь каждый сам за себя.

– Кость, а почему ты звонил – помнишь, на днях, Кате?

– Да я испугался, что ты домой не пришла. Приехал от института – а окна темные…

– А я из темного окошка следила. Потому и Пашку позвала – думаю, что за хрень? А сегодня смотрю – опять… Ну и не выдержала.

– Я понял, – Костя нахмурился. – Послушай, он тебе нравится?

– Кто?! – Таня с силой замотала головой. – Павлик? Нет, нет, конечно. Кость, скажи, кассету ты ему дал, да?

– Ага.

– Я сразу почувствовала, она у меня самая любимая! – Таня захлопала в ладоши.

– Глупышка, – улыбнулся Костя. – Ты еще маленькая девочка… Ну, куда я лезу, а?

– Сережка уже женился в этом возрасте! Какая я тебе маленькая!

– Малявка ты и есть, – Костя снова привлек ее к себе и они долго, не отрываясь, целовались.

– Серый считает, что я тебе жизнь испорчу, – Костя усмехнулся и задумчиво посмотрел на нее, – а я вот не знаю, что ты с моей жизнью сделала? Я никого, кроме тебя, не вижу, как умопомраченный.

– Да? – язвительно произнесла Таня. – А как насчет самоволочек, а?

– Каких самоволочек? – удивился Костя.

– С казахскими девочками!

Костя расхохотался. Потом глянул на часы и встревожился.

– Знаешь что, поехали-ка домой. Тебя сейчас брат искать будет. И, блин, я идиот, совсем забыл сказать. Только ты не расстраивайся. Катя с маленькой в больнице, я сам отвозил, Машка немножко приболела. Чего-то съела просто…

– Как это – немножко – и в больнице? – испугалась Таня. – Кость, давай скорее домой. Я же знала, знала – не бывает полного счастья…

Он кивнул и завел автомобиль.

У подъезда они быстро поцеловались и договорились встретиться завтра на Театральной, где работала Таня, в шесть часов вечера.

* * *

Мама, конечно, еще не спала.

– Ну, что так поздно, Костя! – она вышла в коридор со своей обычной фразой и с удивлением посмотрела на него:

– Что с тобой? Выпил?

– Нет… Нет, с чего ты взяла?

Наверное, выражение лица у него было совершенно идиотским от счастья.

– Костя, не нравится мне все это! Тебя не поймешь… То ходишь, как в воду опущенный, весь в себе. То – рот до ушей… Ну, зачем тебе эти кооперативы, работал бы, как человек, и всё!

– Как зачем, мам? Это же деньги! – рассеяно отвечал Костя.

– Деньги, деньги… Не нравятся мне эти деньги! Ну, вот подумай, на чем ты делаешь деньги? Какие фильмы вы там показываете, чему учите? Грех это все сплошной!

– Ой, мам, не начинай. По-твоему, все запретить надо, и греха не будет. Кто не захочет, того не испортишь, – повторил он привычно.

– Но я не хочу, чтобы это шло через моего сына! Я батюшке рассказывала, чем ты занимаешься. Он говорит…

– Мама, я все знаю. Успокойся. Это временно. Вот заработаю еще немного, отдам долг, и начну нормальное, хорошее дело. Так что даже твой батюшка не прикопается.

– Не будет ничего хорошего с этих денег, чувствую я… Разогреть тебе суп?

– Нет, мам, не хочу ничего, – Костя ходил туда-сюда по коридору.

Потом не выдержал и унес телефон к себе в комнату. «Если подойдет Серый, просто спрошу, как дела, не звонила ли Катя, – решил он, – Танюха, возьми трубку, почувствуй, что это я».

Она, конечно, почувствовала.

– Алё, – голосок ее был взволнован.

– Это я, Танечка, я соскучился.

– Я тоже…

– Девочка, родная моя, спокойной ночи, иди, ложись спать. Я люблю тебя…

– Я тоже… Спокойной ночи, – тихим шепотом произнес ее голосок.

– Ну, клади трубку первая.

– Нет, клади ты.

– Давай вместе.

– Давай.

– Ну, что же ты не положила?

Она тихонько рассмеялась.

Но тут в телефоне раздался Серегин голос:

– С кем это ты?

– Спокойной ночи, – быстро произнесла Таня, и в трубке послышались гудки.

* * *

Таня открыла дверь своим ключом и вошла, стараясь стереть с лица восторженное выражение. Но когда она увидела брата, в тревоге ходящего взад и вперед, уголки ее губ опустились сами:

– Катя звонила? Как они там? – спросила она.

– Звонила из автомата, почти не слышно. Вроде ничего… А ты откуда знаешь? – вдруг удивился Сережа.

– А… я соседку встретила, говорит, ваши в больницу поехали, – Таня по-настоящему испугалась: сейчас брат спросит, что за соседка.

Но ему было не до того. Однако после телефонного разговора он снова привязался к ней.

– С кем это ты любезничала, на ночь глядя? И вообще… что-то с тобой сегодня не так.

Таня давно знала, что лучший способ соврать – это сказать половину правды.

– С одним парнем. Моим другом.

– Да? И кто это? Познакомишь?

– Посмотрим.

– И что там у тебя с ним, давно это? – брат принялся за допрос.

– Сереж, отвянь. Мы только познакомились.

– Сколько ему лет? Учится, работает? Вы что, на улице познакомились?

– Говорю тебе, не приставай! Учится, учится.

– Танька, смотри мне! Будь осторожна!

– Буду, буду…

Сережа решил пока отстать от сестры. Сейчас у него не то состояние, а позже он обязательно все узнает. В конце концов, девочка выросла, как водить ее на поводке? Жалко Пашку, так ничего у него и не получается… Ладно, посмотрим еще, что это за кавалер такой.

* * *

Она не знала, как отработала день. Костя уже стоял, как договорились, у Большого. Таня бросилась в его объятья.

– Представляешь? Машку выписали. Катя сама приехала с ней днем на метро. Ей там что-то промыли, и сказали, что все нормально.

– Могли бы и подержать для спокойствия денек, вот паразиты! – возмутился Костя.

– Да ладно, они уже дома, Катя мне на работу звонила. Знаешь, она тебя так расхваливала… Я теперь боюсь – уж не влюбилась ли?

– Не пугай, Танюха, а то Серега точно меня отстреляет.