– Снять шляпу и поклониться ему, что ли?

– Нет, Лёля, реверансы ему делать не обязательно. Но стоит выяснить, откуда он пришёл и чего хочет.

– Как это – чего хочет страх?

– Ну, какова его цель? Напугать, чтобы ты ничего не делала без его разрешения, как сейчас? Это тёмный страх, страх-вредитель. Он лишает свободы. Если он хочет предупредить тебя об опасности – это светлый страх, страх-помощник… У меня была история со страхом-вредителем в детстве…

– Расскажи, пожалуйста!

– Это случилось, когда мне было восемь лет, как тебе сейчас. Мы гуляли с девочками во дворе. К нам подошёл дяденька и предложил пойти с ним в подъезд, где он нам даст конфет. А я с детства была сладкоежкой, поэтому чуть не пошла с ним. Остановили девочки постарше. Пообещали, что я скоро приду. Мы стали следить за ним – раньше двери подъездов никто не запирал, как сейчас. И увидели через щель, что он стоит за дверью и держит нож. Я так испугалась! Не спала всю ночь, кричала. Потом мне часто снился сон про мужчину, который держит нож и подкарауливает меня.

– А как страх лишил тебя свободы?

– У нас в подъезде был подвал, который соединялся с подвалами соседних подъездов. Раньше жильцы дома держали там ненужные вещи, инструменты. Потом его закрыли, повесили большой замок. Так вот после этого случая я стала бояться входить в подъезд, воображая, что дядька с ножом может выскочить из подвала. Даже носила в кармане пальто перец и соль. А потом решила, что не хочу поддаваться страху и быть его пленницей. Мы договорились с подружкой пройти вечером по всему подвалу. Помнишь, как мы читали с тобой про приключения Тома Сойера с Бекки Тэтчер? Как они заплутали в катакомбах?

– Да, помню. И что, пошли?

– Пошли. Страшно было вначале, чуть фонарики от страха не выронили. Особенно когда услышали чей-то громкий храп. А потом оказалось, что там пряталась бродячая собака. Она набегалась за день и отсыпалась здесь. Мы так хохотали, что страх куда-то исчез. Оказывается, он боится смеха.

– Спасибо, мамочка. Теперь я знаю, как бороться со страхом. Ты не переживай, я не стану совсем отчаянной. Я обещаю быть осторожной тогда, когда возникнет настоящая опасность. И мой страх будет помощником.

Когда я был совсем маленьким, дедушка сказал:

– Аркаша, старайся никогда не врать. Всегда можно вывести человека на чистую воду, и тогда будет очень стыдно. Но иногда нужно и соврать, если хочешь кого-то выручить.

– Дедушка, а у тебя такое было в жизни?

– Да, бывало. Нечасто, правда. Помню, как-то сбежал с контрольной по алгебре мой друг Мишка Веретенников. Он плохо подготовился и мог запросто получить двойку. А за каждую двойку его родители пороли. Учительница меня спросила, где Мишка, я же был старостой класса. Я соврал, что у него заболела сестрёнка, а мама с папой уехали в командировку. И ему пришлось уйти за ней в садик.

– А чем всё закончилось?

– Мишка подготовился и пересдал контрольную на четвёрку.

Недавно я вспомнил слова дедушки. Мы играли с ребятами на пустыре, выгуливали своих собак. В густой траве я не заметил валяющегося там гвоздя. И внезапно врезался в него. Ржавый гвоздь прошёл насквозь через большой палец на ноге. Крови почти не было, но боль была ужасная.

Я примчался домой. Меня встретила только бабушка, родители были в командировке. Бабуля вытащила гвоздь и обработала рану перекисью и йодом. К сожалению, бабуля очень плохо видит (у неё страшная близорукость), и она вылила мне на рану почти половину флакона йода. А потом туго забинтовала ногу.

Через час палец на ноге стало дёргать. Мне казалось, что рана у меня горит, боль была дикая. Я сказал об этом бабушке, а она начала успокаивать, предложила потерпеть, даже стыдила – пора стать настоящим мужчиной, а не нюней. Я мучился всю ночь. Чтобы бабушка не волновалась, я не кричал от боли, а только тихонько подвывал. К утру боль стала невыносимой. Днём вернулись из командировки родители и, увидев моё перекошенное от боли лицо, потащили меня в травмпункт. Дежурный доктор снял повязку и ахнул: на месте раны был ожог.

– Какой идиот догадался так обработать рану? Да ещё забинтовать. На воздухе лишний йод бы выветрился. А так он кристаллизовался. И выпал в осадок прямо на рану. Ну, у вас парень – герой, раз выдержал такую пытку.

Уже дома мама гневно посмотрела на папу и сказала:

– Вот видишь, я же говорила, что Аркашу нельзя оставлять с Изольдой Тихоновной. Она слишком сдала, почти ничего не видит и может допустить грубейшую ошибку.

Папа смущённо посмотрел на маму и почти умоляюще сказал:

– Леночка, не надо так про маму говорить, она не нарочно, хотела как лучше. И непедагогично осуждать её при Аркаше.

– Вот-вот, хотела как лучше, а получилось как всегда…

И тут я вспомнил слова деда про ложь во спасение.

– Мамочка, бабушка здесь совершенно ни при чём! Я сам залил рану йодом и забинтовал – так нас в школе учили оказывать первую помощь. Мне было почти не больно, правда.

Мама приумолкла и вышла из комнаты. Бабушка с нежностью и гордостью посмотрела на меня. Потом подошёл папа и поблагодарил за то, что я взял вину на себя как настоящий мужчина. Я спросил его:

– Пап, а ничего, что я соврал?

Папа помолчал и ответил:

– Ты заступился за женщину, свою бабушку, мою маму. В этом и состоит правда. Мужская правда.

Однажды со мной произошла история, о которой я буду помнить всю жизнь. Мне тогда было только семь лет.

Я взял деньги в маминой сумочке, чтобы купить зерно для голубей. Мы с Лёхой хотели их покормить. Он сказал, что у них в доме есть зоомагазин и там продают специальный корм для голубей. В следующий раз я взял деньги у бабушки в кармане. Мне нужно было купить красивые воздушные шарики, а ещё конфеты. Шарики я подарил Лёхе, а конфеты мы съели вместе. Родители ничего не заметили и меня не ругали.