Когда мы проходили через парк, папа сел со мной на скамейку. Я всё ещё ревела.

– Лида, перестань плакать. Если бы ты видела то, что видел я, ты бы поняла. Это очень серьёзно. Это можно вылечить только в определённых условиях. Мне очень жаль, что тебе придётся лечь в больницу. Но иначе нельзя.

На следующий день мама с папой повезли меня в больницу. Мы ехали очень долго. На автобусе, в электричке, в метро, а потом ещё и на трамвае. Так далеко от дома я ещё никогда не была.

Приехали в больницу, когда уже стемнело. Дальше приёмного покоя родителей не пустили. Меня увела санитарка. Проводила в специальную комнату. Там было темно. Санитарка велела раздеться догола. Она мыла меня жёсткой щёткой. Было больно, я плакала. А она сердилась и кричала. Потом она велела одеться и идти в процедурную. Мне обработали места, покрытые лишаём. Очень щипало. Я снова плакала. А санитарка ругалась. В большой палате она подвела меня к заправленной постели и поставила на неё мою сумку с вещами.

– Это твоя кровать. И хватит уже реветь!

Она ушла, а я продолжала плакать. Чувствовала себя одинокой. Так хотелось, чтобы рядом были мама и папа.

Когда все легли спать, я не могла уснуть, всё время плакала, хотелось домой.

Подошла дежурная, дёрнула меня за плечо и шипящим голосом сказала:

– Хватит уже, ты надоела своими рыданиями всем! Если ты сейчас же не прекратишь, я выставлю тебя в коридор, и ты проведёшь всю ночь там.

Я пыталась остановиться и никак не могла. Слёзы ещё сильнее душили меня. Но страшнее сидеть всю ночь в коридоре. Поэтому я накрылась одеялом, засунула его в рот, чтобы приглушить рыдания, сжалась, стараясь не издавать никаких звуков, только бы меня не выставили в коридор.

Слёзы всё ещё лились, но я уже не рыдала так громко. И наконец уснула. Проснулась утром от шума. Ребята шли на процедуры. Мне тоже санитарка вчера велела приходить в процедурный кабинет на обработку. Оказалось, что здесь все дети плачут. В процедурном кабинете я видела, как горько плакали девчонки, когда им сбривали волосы. Их головы становились похожими на яйцо.

Сначала мне не брили всю голову, только выстригли два больших круга на затылке, чтобы можно было обрабатывать. Но на третий день меня побрили полностью. Я плакала, пока не увидела новенькую девочку с длинными рыжими волосами. Я ахнула, когда она распустила косу и её шелковистые огненно-красные волосы рассыпались по плечам. Таких красивых волос я ещё не видела. Они были густыми и блестящими. «Неужели её тоже побреют? – думала я. – Ведь она растила эту косу много лет!»

Она была старше меня, но так сильно рыдала, что я забыла о своей лысой голове и подошла к ней. Мне хотелось как-то её утешить. Мои волосы были короче, и то очень жаль с ними расставаться. Но сбривать такие красивые – намного тяжелее.

Я дала ей шапочку, здесь всем полагалось покрывать голову, чтобы не распространять заразу. Она сказала, что её зовут Катя, и перестала плакать. Наверное, она увидела, что я тоже лысая. Я показала больницу: где столовая, где игровая, где мы учимся. Я уже знала всё. А ещё я рассказала, по каким дням дежурит наша Наташа, так мы звали любимую медсестру. Её здесь все обожали. Она была очень доброй и весёлой. И научила нас делать цветы и разные поделки из бумаги.

Я пролежала в больнице целую четверть. Родители приезжали всего три раза. Мы встречались во дворе. В больницу никого не пускали.

Я больше не плакала, как раньше, а помогала успокоиться новеньким. Даже почувствовала себя взрослой и самостоятельной. Теперь я не боюсь надолго и далеко уезжать от родителей. И ещё мне понравилось заботиться о других.

Я занимаюсь художественной гимнастикой. Это мой любимый вид спорта. Каждая тренировка и, конечно, выступления доставляют мне радость.

В раннем детстве я любила петь, танцевать, рисовать. Даже пробовала заниматься синхронным плаванием. Но увидела выступления гимнасток и поняла – вот чему я хочу посвятить жизнь!

На всех соревнованиях для меня важна была только победа. Мне очень повезло с тренером. Наталья Львовна – знаменитая чемпионка. Она рассказывала, как побеждать и что мы не конкурентки в команде, а помощницы. Поэтому старшие девочки организовывали разминку младших, помогали осваивать скакалки, ленты и мячи.

Я летела на тренировки, как на крыльях. Всё свободное время смотрела в интернете выступления гимнасток.

Наталья Львовна как-то сказала мне:

– Даша, поищи себе пример для подражания.

И я выбрала. Это была гимнастка постарше меня, ученица очень известного тренера. Я смотрела все её выступления, и мне хотелось стать победительницей, как она.

Когда мне исполнилось семь, я попала на первые соревнования по гимнастике и получила очень высокие баллы в своей возрастной группе.

Тогда я поверила в свои силы. И теперь у меня была одна мечта – стать олимпийской чемпионкой. Я тренировалась до изнеможения. Наталья Львовна останавливала:

– Даша, если не будешь отдыхать, можешь перегореть.

Но я не слушала – очень хотелось победить. Поэтому я продолжала усиленно тренироваться. Я подсчитала, сколько нужно одержать побед, чтобы попасть в олимпийскую сборную.

Но на одном злосчастном соревновании со мной произошла ужасная история.

С замирающим сердцем я стояла на ковре и ждала первых аккордов музыки, стараясь сосредоточиться. Мне было очень важно победить, ведь это – ступенька к олимпийским играм, к моей мечте!

Наконец прозвучали первые ноты, я сделала движение и вдруг поняла, что это не моя музыка. Я так растерялась. Что делать?! Такого не может быть! Надо выступать во что бы то ни стало! Иначе это провал, и я никогда не буду чемпионкой! Но как выступать под чужую музыку?!

Во мне будто что-то оборвалось. Я слышала, как Наталья Львовна кричала кому-то и махала руками. Я понимала, что сейчас найдут и поставят мою композицию, но чувствовала, что это не поможет – я уже не выступлю. Было очень обидно. Прощайте Олимпийские игры! Прощай мечта! Такие провалы с чемпионками не случаются!

Я убежала и спряталась. Не хотела попадаться на глаза ни маме, ни даже Наталье Львовне. Особенно – Наталье Львовне!

Меня нашла Рита, гимнастка из старшей группы. Рита часто помогала мне на разминках.

– Дашка, ты чего сбежала? Расстроилась, что музыку перепутали? Так это бывает! Сейчас Наталья Львовна даст им перцу! Твой старт отложили. Тебе нельзя терять форму. Пошли разомнёмся! – сказала она.

– Никогда больше не смогу выступать! – в отчаянии закричала я.