была против. Он хотел, чтобы повзрослевший сын стал его правой рукой.

– Придурок, – выдал невольно Диего. Ему с трудом верилось, что адекватный родитель потащил бы собственного сына в это дерьмо мексиканской мафии.

– Отец пропал, а мальчишку забрал его не то брат, не то дядька… Не знаю точно, – махнул рукой Сантос. – Ну что, еще пару шотов и домой?

Диего отрицательно помотал головой.

– Нет, мне достаточно, – он поднялся.

В комнате стало сумрачно, а последние лучи размывали темно-голубое небо нежно-оранжевыми бликами.

– Почему ты не согласишься и не дашь им пару контактов лиц, которые будут их покупателями?

Диего обернулся. Он посмотрел на собеседника, решая стоит ли объяснять то, что и так лежит на поверхности.

– А ты состоял в их группировке? – задал он вопрос на вопрос.

– Нет, – вздохнул Сантос – Они предлагали, но я отказался. Я не хочу, чтобы моя будущая семья страдала из-за моей жадности. Я лучше пойду и заработаю пару тысяч песо более законным методом, чем буду зарабатывать десятки тысяч и спать с заряженным стволом около подушки.

Диего усмехнулся, а Сантос понял, что сам и ответил на вопрос, заданный новому знакомому.

– Так тебя как звать лучше? Диего или Рауль? – шутливо бросил он, когда Диего уже открыв дверь, собирался уходить.

– Если хочешь жить дольше, то Рауль, – и дверь за гостем захлопнулась.

Сантос покачал головой, и усмехнувшись, залпом выпил текилу.

Когда Диего подошел к двери, то заметил, как та приоткрылась от одного только прикосновения.

– Твою мать, Хесус… Херов ублюдок, устроил обыск, – не сдержался и произнес вслух он.

Оружие осталось у Матео в офисе, и теперь с пустыми руками нужно обезвредить тех, кто возможно поджидает его в собственной квартирке.

Диего решительно зашел в темное пространство комнаты, и щелкнул выключателем. Невысокий силуэт, словно призрак, метнулся в полумраке и застыл в нескольких ярдах от него.

– Ты что здесь делаешь?! – изумленно произнес он, не веря своим глазам.

Перед ним стояла Моника в легком платье с тонкими бретельками, делающих акцент на красивых, по-женски худеньких ключицах.

– Я… я пришла, как мы… то есть вы… договаривались, – она лепетала бессвязно слова, разглядывая руки, сжатые в замок.

Не решалась поднять глаза, потому что понимала, зачем она здесь.

Первом желанием Диего было выкинуть эту скромницу прочь.

Какой же Хесус подонок! Втянул ее в разборки гангстеров и притащил для того, чтобы просто получить желаемое!

– Раз пришла, раздевайся.

И он стянул с себя майку.

* * *

Я вышла из душа, и тут же столкнулась с Мелисой.

– Моника, ну что? Что с мамой? – в глазах сестры блестели слезы. – Мы ведь сможем ей помочь?

– Да, моя милая, не переживай, – я обняла ее, похлопывая ободряюще по спине.

В душе была черная непроницаемая мгла. Я казалась самой себе роботом. Это чувство потери собственных ощущений, словно ледяная скованность. Хладнокровная безрассудность сознания обжигала хуже раскаленной иглы, и одновременно студила до онемения как в самый лютый мороз.

Я знала, куда я иду. Я знала, зачем я пойду, и что придется потом пережить в собственной душе. Мы переспим, и он отвернется от меня. Получит желаемое, и забудет. Женится, и будет счастлив с той, место которой мне никогда не занять…

Я смахнула слезинку со щеки, и начала надевать платье. Распустила волосы, чуть сбрызнув спреем для фиксации. Смотрела на себя в зеркало, и видела лишь пустоту. От скручивающей в гибкую спираль безысходности хотелось выть.

Выйдя из дома, молила Бога, чтобы никого из знакомых не встретить. Я оставила и мобильник, и все нужные женские вещички. Сжимая ключи в руке, шла по направлению бараков.

Мне было понятно, где живет Рауль. Где находится дом Сантоса, я знала, и когда в разговоре между Матео и Начо они называли адреса, я тут же сообразила. Здесь было три квартиры. В одной жил старик, который редко выходил из дома. Во второй семейная пара с двумя детьми, а в третьей…

Я подошла к двери, и глубоко вздохнула.

Может, все зря?

Он прогонит меня после того как использует, и никаких денег я не увижу. От этой мысли становилось не просто больно, а так, что я готова была бежать на край света, лишь бы больше не видеть алчно-порочный взгляд грубияна Диего…

Я постучалась, но дверь вдруг поддалась и чуть приоткрылась.

Странно.

– Рауль?

Но ответа не было.

Что ж, подожду здесь.

Я обошла его скромное жилище, и невольно усомнилась. А если Начо и Альваро получили ложную информацию? Возможно, Рауль не имеет и пары сотен тысяч песо в кошельке? Если он миллиардер, то что делает в этой забытой Богом трущобе?

Я открыла старый шкаф, и от тоскливого скрипа передернула плечами. Тонкий запах парфюма обжег обоняние и заставил глубоко вдохнуть, впитывая мощную харизматичную энергетику владельца.

Прикоснулась к рубашке и в первый раз мне захотелось как в сериале, прижать к себе тонкую ткань, будто это был сам Диего…

«Хватит, Моника! Плывешь, как глупая малолетка!» – одернула я себя, и закрыла решительно шкаф.

В это время дверь тихонько скрипнула, и я пошла навстречу тому, кто зашел в жилище Рауля.

Нервно сжимая пальцы в замок, я стояла истуканом и понимала, что выгляжу как побитая собака. Громила смерил меня недовольным взглядом и…

– Раз пришла, раздевайся.

Я обескуражено наблюдала, как он стянул майку. Под смуглой от нашего мексиканского солнца кожей вырисовывались массивные бицепсы.

– Пойдем в душ? – он осмотрел меня с ленивой ухмылкой.

– Нет, – пискнула я, и еще больше смутилась.

Сердце колотилось так, будто я собиралась подняться на эшафот. Мои последние минуты, а потом… Меня окатила волна страха и одновременно странного вожделенного чувства, горячего и томного.

Диего ушел в душ, и под звук льющейся воды я металась по комнате, словно ища уголок, где могу спрятаться и отсидеться.

Что мне делать?

Кровать расправить? Самой раздеться?

Я чувствовала себя неопытной дурочкой, и от этого мне становилось страшнее.

«Сказать ему о том, что я еще ни с кем не была в постели или нет?» – думала, проходя в десятый раз по комнате. Сейчас в моей голове творилось невообразимое. А уж чувства…

Я словно поджаривалась на адской сковородке. Мне хотелось остаться, хотелось его прикосновений, но ужас того, что мог сделать этот амбал, окутывал невидимым туманом.

– Ну что, солнышко, готова? – меня жесткой хваткой выдернули из мыслей и я, обернувшись, столкнулась с Диего.

Мое тонкое платье тут же намокло. Он стоял в одном полотенце, и я умоляла, чтобы пока есть свет в комнате, оно