Привалов тем временем налил себе еще коньяку и щелкнул пультом телевизора.

– Если вашей беседе это помешает, я могу выключить, – посмотрел он на Ларису.

Та, кажется, уже не знала, как бы вообще свернуть беседу, и сидела точно на иголках. Обидно, конечно, было уезжать несолоно хлебавши, но что поделаешь?.. Я поднялась, попрощалась, поймав облегченный вздох Камелии, и пошла к выходу.

– Меня выпустит Валентин Петрович? – спросила я на прощание.

– Я провожу вас сама, – неожиданно заявила Камелия.

Супруг же ее, не выразив никаких эмоций, просто пожелал мне счастливого пути. В прихожей никого не было, даже вездесущий Валентин Петрович куда-то подевался. Я обулась, прошла к калитке и собиралась уже уходить, как вдруг Камелия произнесла:

– Попробуйте обратиться к Денису Задорнову. Это человек, который давно и хорошо знал Вячеслава. И в последнее время они с Гольдбергом появлялись у него на квартире. Там вообще собираются многие представители столичной богемы. Он живет в Зеленограде, улица Высокая, дом двадцать восемь, квартира тридцать четыре. Запомните?

– Конечно, спасибо, – ответила я.

Камелия быстро протянула мне плакат со своим изображением и размашистым автографом. Я еще раз поблагодарила ее и вышла на улицу. Камелия чуть постояла, затем принялась запирать калитку.

Я села в машину и записала адрес Дениса Задорнова в блокнот. Собственно, это была единственная ценная информация, которой наградила меня Камелия, да еще и неизвестно, насколько она окажется ценной, однако я и этому была рада. Все равно других вариантов не прорисовывалось. Значит, следующим этапом расследования будет поездка в Зеленоград, которую не стоит откладывать. Вот только клиента следовало предупредить.

Из машины я позвонила Морозову и вкратце обрисовала ситуацию. Затем уточнила, не передумал ли он продолжать расследование.

– Поезжайте, – после продолжительного мучительного пыхтения выдал Андрей. – Денег хватит?

– Ну, пока хватит, а там видно будет. Надеюсь, удастся прояснить, где может быть Гольдберг.

– Хорошо было бы, если бы вы его там нашли, – тоскливо пожелал Морозов, видимо, подсчитывая расходы за мои услуги.

– Понятное дело, – хмыкнула я. – Затем и еду. Но гарантий дать не могу.

– Удачи, – напутствовал меня Морозов. – И возвращайтесь побыстрее.

В Зеленограде мне раньше бывать не доводилось. Городок мне понравился своей чистотой, несопоставимой с неряшливостью тарасовских улиц, компактностью и аккуратностью. Очень уютный такой уголок. Перед тем как направиться к Задорнову, я заехала на вокзал, где оставила в камере хранения пистолет – так, на всякий случай. Я же толком не знала, в какое общество мне предстояло попасть и вообще, что меня ожидает.

Собственно, адрес Задорнова я нашла довольно быстро: таксист, которого я поймала у вокзала, отлично знал Дениса. Более того, сегодня я была не первой, кого таксист вез по указанному адресу. Причину я узнала позже, но по тому, как загадочно ухмылялся водитель, повод был из разряда приятных.

Он довез меня до самого подъезда и даже показал несколько окон на третьем этаже, откуда раздавалась громкая музыка. Что характерно, источников этой музыки было несколько: из одного окна доносились звуки Бетховена, другое окно сотрясалось от металлического рубилова a la «Sepultura». На подоконнике, развалясь, сидел живописный субъект в одежде, напоминающей римскую тогу. А точнее, он был обмотан простыней и делал сразу несколько дел: курил, разговаривал по сотовому телефону и кидал в палисадник апельсиновую кожуру. Скудость его экипировки никак не соответствовала времени года, но субъект, похоже, не обращал на это ни малейшего внимания.

– Ага, – сказала я, – кажется, начинаю понимать. Спасибо.

Таксист подмигнул мне, получил плату и уехал, прежде пожелав мне хорошо повеселиться. Повеселиться, конечно же, было бы неплохо, однако я прибыла сюда с несколько иной целью. Единственное, что мне было понятно – в квартире Дениса Задорнова сегодня происходило какое-то веселое сборище.

Я поднялась на третий этаж и позвонила в квартиру. Мне никто не открыл, но, как выяснилось, этого и не требовалось: дверь не была заперта. Не церемонясь, я вошла в прихожую и тотчас же столкнулась с высоким молодым человеком в пиджаке абрикосового цвета и полосатых брюках, на руке у парня, пьяненько хихикая, висела молоденькая девица. Молодой человек что-то нашептывал ей на ухо. Девица кивала, не переставая хихикать. Прядь ее длинных светлых волос намоталась на пуговицу пиджака молодого человека, но девушка совершенно этого не замечала.

– Даня, ты такой клевый, – проговорила девица, обнимая своего кавалера.

– Знаю, моя прелесть, – небрежно отвечал тот.

– Пойдем еще выпьем? Ну... мартини? – ласково предложила девушка.

При слове «мартини» Даня поморщился, а потом прижал ей палец к губам:

– Чщ-щ-щ, я думаю, пока стоит сделать перерыв.

– Ты что, хочешь сказать, что я пьяная? – обиженно надула губки девушка и тут же едва не навернулась на высоких каблуках.

– Ну что ты, нет, конечно. Но я не хочу, чтобы ты такой стала. Кстати, вот еще гости пришли, – заметил он меня и окинул заинтересованным взглядом: – Здравствуйте, девушка. Меня зовут Даниил.

– Татьяна, – представилась я.

– Вы здесь впервые?

– Впервые, – призналась я.

– Тогда сразу ввожу вас в курс дела: стесняться не надо, ломаться тоже не надо, напиваться... – он сделал паузу, – напиваться не только можно, но и нужно, поскольку все присутствующие здесь благообразные гости скоро будут в полное... Простите, я хотел сказать, расслабятся на всю катушку. Комната для отдыха гостей находится вон там, – он показал рукой в сторону закрытой двери. – Там сейчас уже отдыхают несколько уставших тел, но, я думаю, скоро эти люди придут в себя и, как говорится, продолжат банкет.

– Спасибо, что предупредили, – улыбнулась я.

Девушка ревниво стреляла глазами в Даню. Когда же он протянул руку, чтобы помочь мне снять куртку, она вдруг топнула ножкой и произнесла:

– Васильев, ты просто гад! – И, слегка покачнувшись, двинулась в сторону комнаты, откуда гремела музыка. По дороге девица, однако, передумала, потому что свернула как раз туда, где отдыхали неведомые мне «тела», и закрыла за собой дверь. Как мне показалось, Даня Васильев вздохнул с облегчением.

– Катюша уже несколько притомилась, мы вообще-то с обеда здесь зависаем, – заметил он.

Даня Васильев был высок, очень худ и весьма молод. На вид я дала бы ему лет двадцать пять, не больше. У него было остренькое лицо с хитроватыми серыми глазами, которые смотрели насмешливо, но в то же время добродушно. На лбу и щеках красовались несколько отпечатков губной помады разных оттенков. А еще он был пьян. Причем основательно пьян. Не до такой степени, конечно, чтобы отправиться в «комнату для отдыха», но тем не менее четкость его речи была явно нарушена.