– Моя мать думала, что я лгу, притворяюсь больной, когда мы ездили в Керескен. Ей понадобилось несколько лет, чтобы понять: я говорю чистую правду, – призналась я.

Он усмехнулся почти невольно:

– В детстве я любил сидеть на коленях у матери, а ей нравится смотреть назад. Провожать взглядом разные места. И поскольку в Изолте постоянно придумывают новые лекарства, она перепробовала множество разных пилюль от качки и даже какие-то снотворные, но ничего не помогало. А потом я подрос достаточно для того, чтобы сидеть самостоятельно, и с тех пор все стало прекрасно.

Поделившись своими детскими историями, мы погрузились в молчание. Но это не было уютным молчанием. Я ощущала дыхание Этана, каждое его движение, осознавала, что он наблюдает за мной, как будто старается разгадать до конца. Я полагала, что, может быть, я завоевала его доверие… но, пожалуй, я ошибалась.

За первый час поездки было произнесено ровно четыре слова. Карета налетела колесом на камень, меня бросило на Этана. Он инстинктивно схватил меня за руку и не дал упасть с сиденья.

– Спасибо, – произнесла я.

– Не за что, – ответил он.

Но на втором часу поездки Этан вдруг откашлялся и сказал:

– Напомни, как звали твоих родителей.

– Что?

– Ну, предположительно, ты теперь член нашей семьи. Разве я не должен знать? Кроме того, я уверен, хотя бы один человек пожелает получить доказательства того, что ты действительно леди.

Я покачала головой:

– Моя мать была леди Клаудия Карт Брайт, а отец – лорд Нур Брайт. Оба они потомки древних знатных родов Короа. Если бы у них были сыновья, род мог продолжиться…

– И что случилось? – спросил Этан, наклоняясь так, чтобы заглянуть мне в глаза.

– Ничего. Просто… Только теперь я осознала, что род Брайтов исчез. Мои родители умерли, а я – Истофф. Когда я собиралась выйти замуж за Джеймсона, то вообще не слишком об этом думала. Разве сын мог преподнести им подобный дар? Разве сын мог ввести их в круг королевской родни? Но сыновей нет, а я не королева, и все кончилось… из-за меня.

Это была одна из многих смертей, с которыми я никак не могла смириться. Но теперь я знала, что Темнейшие Рыцари в любом случае пришли бы за Истоффами, будь я с ними или нет.

Мои родители, например, категорически возражали против моего брака с Сайласом. И похоже, причина была вовсе не в том, что в Короа он считался чужаком и простолюдином, она коренилась гораздо глубже. Но я не понимала их возражений. Однако, в чем бы ни была их суть, ее было достаточно для того, что они не желали присутствовать на церемонии. Если бы я не уговорила их прийти, они, возможно, остались бы в живых.

Я чувствовала себя бесконечно виноватой в их смерти, я даже выразить не могла это чувство, так как мое горе всегда было связано с Сайласом. Но оно, острое и глубокое, было во мне, и исправить что-то я не могла.

– И как же рухнули твои планы стать королевой? Все выглядело таким завершенным, когда мы приехали туда, – бесцеремонно заметил Этан.

– Но ведь рухнули, разве не так? – ответила я с некоторым удивлением. Корона была так близка… – Просто пара голубых глаз сбила меня с курса. – Я улыбнулась, погрузившись в воспоминания. – Джеймсон… он был приключением. Это походило на некую игру или вызов… А Сайласа я восприняла как судьбу. Как будто мир наконец обрел центр. Не знаю, смогу ли я найти точные слова.

Этан тряхнул головой:

– А теперь, когда его нет? Ты по-прежнему будешь называть это судьбой?

В тоне Этана не слышалось насмешки или хотя бы недоброжелательства – только искреннее любопытство: как я обойдусь с любовной историей, в которой оказалась всего одна страница?

– Да, буду. Может быть, наша история даже важнее, чем мы сами.

– Возможно, – после некоторого раздумья произнес Этан.

Я заговорила тише:

– Это не значит, что я не горюю о нем, нет. Я постоянно боюсь, что забуду, какие у него были глаза. Или звук его смеха. Я тревожусь, что все это улетит… а потом гадаю, все ли в порядке со мной, если я заставляю себя удерживать все это…

У меня в мыслях не было делиться с Этаном чем-то подобным, но это было правдой. И от нее болела душа. Минуту-другую слышался только стук колес, они вращались, вращались, вращались… И как только я подумала, что Этан тоже подпустит меня ближе, он решил не обращать внимания на мою боль.

Он негромко кашлянул:

– Что ж, мадам, такой страх я понимаю.

Я решилась бросить на него взгляд, но он сосредоточенно смотрел в окно, так что я не видела выражения его лица.

– Четыре года назад я потерял Тенена. В прошлом году Мику. За две недели до того, как мы были вынуждены поехать в Короа, я потерял Винсента и Джайлса.

– Родные?

– Друзья, – мягко поправил он, наконец отворачиваясь от окна. – Друзья настолько близкие, что я считал их родными. А теперь я остался последним из нас… и представить не могу, почему это так. Мне кажется, я должен был умереть давным-давно. – Он слегка поморщился. – Каждый, кто был мне дорог, умирает. И это одна из причин того, что я до сих пор не могу понять Сайласа. Я был почти в бешенстве, когда услышал о вашей свадьбе.

– Не поняла?

– Дело не в том, что он пал настолько низко, что женился на короанке, – насмешливо произнес Этан, хотя на этот раз за его словами не чувствовалось злости. – После всего того, через что прошла наша семья, я и подумать не мог о чем-то более безрассудном, чем вовлечение в это еще кого-то. Я вообще поверить не мог, что он хоть на ком-то женится. Я уж точно не стал бы его шафером.

– Тогда я лишь благодарю богов за то, что ты избавил от подобной судьбы какую-то девушку. – Этан хихикнул, а я мягко продолжила: – Но не все, кого ты любишь, умирают. Твои родители все так же с тобой.

Этан грустно улыбнулся:

– Но они единственные, кто остался. Ты просто не знаешь, ты представления не имеешь, скольких мы потеряли. И если ты думаешь, будто меня не беспокоит, что сегодня мои родители, возможно, едут навстречу своей смерти, то очень сильно ошибаешься.

Я нервно сглотнула:

– Но не может же он убить нас во время свадьбы!

Этан пожал плечами:

– Думаю, король хочет, чтобы сначала мы стали свидетелями его величайшего триумфа, но это меня не успокаивает. Если бы мы смогли уехать сразу после церемонии, я был бы рад. Конечно, решать будет отец.

– Может, сказать, что я очень плохо себя чувствую и мне необходимо вернуться домой, а поскольку ты обязан постоянно меня сопровождать…

Этан вскинул голову:

– Это, наверное, лучшая идея на сегодняшний день.

– У меня куча хороших идей, – заявила я, скрещивая руки на груди.