Мистер Норк проводил его взглядом до двери. Знал он, какие у него дела. Небось, опять пошел в эту свою потайную комнату, подглядывать за девушкой. Вроде взрослый мужчина, а ведет себя хуже ребенка. Игры какие-то затеял. Женился ни с того ни с сего. И ладно бы по любви, а то по прихоти. Или лжет? Может, все-таки по любви. Недаром каждую ночь к ней ходит.

Норк сопереживал девушке, сам когда-то был на ее месте. Естественно, в ином качестве. Лет семь назад босс точно также подобрал его. Тогда Норка обвинили в связях с магической мафией, ему грозило несколько лет тюрьмы и потеря адвокатской практики. Только в отличие мисс Марблек он действительно нарушил закон. Племянник Норка связался с магической мафией, приторговывал для них «Чарами», чтобы прокормить мать и четверых братьев. Сам Норк тогда зарабатывал гроши и ничем не мог помочь.

Когда племянника повязали, Норк взял вину на себя. В каком-то смысле он действительно был виноват: знал ведь, чем занимается племянник, и не остановил его. Что это если не пособничество?

Мистер Никто через посредников предложил ему свободу в обмен на год службы. Норк согласился. В итоге год вылился в года. Из благодарности зародилась дружба и преданность. Норк стал не просто правой рукой главы магической мафии, он –единственный, кто видел его. Но об этом, конечно, знают лишь они двое.

Мистер Никто спас его, вытащил с самого дна, сделал из него человека, дал цель в жизни. После этого Норк был предан ему, как собака хозяину. И если боссу нужна эта девушка, пусть берет. Лишь бы он не потерял бдительность. И так вечно ходит по краю.

Утро началось неожиданно – с ворвавшегося в мой сон мужского голоса. Я подскочила на кровати, дико озираясь. В спальне никого не было. Никого, кроме противного голоса, вещающего из неоткуда.

— Доброе утро, Линелла, — произнес мой муж-подлец. Порядочные люди так не будят. — Спешу сообщить, что проблема с замком устранена. Теперь ты можешь входить и выходить из дома, когда пожелаешь. Главное помни – возвращаться ты обязана до заката.

— Прямо-таки обязана, — проворчала, откидывая одеяло.

— У меня не так много требований, — ответил голос. — Будь добра, соблюдай их.

Ах, оказывается, он не только говорит, но и слышит! Я мысленно выругалась. Любопытно, он в состоянии подслушать любой разговор в доме? Наверняка, да. Одно радует – не может же он двадцать четыре часа в сутки следить за всеми без исключения.

— Ничего себе немного: возвращаться до заката, встречи в темноте раз в три дня, жить в Пристанище, — разыграла я возмущение, а сама прислушалась, откуда прозвучит ответ.

— Уверен, ты без труда со всем справишься.

Голос доносился со стороны комода. Я кинулась к нему и наткнулась на желтый кристалл размером с ладонь. Ага, попался! Схватив кристалл, отправилась в гардеробную.

— Что ты делаешь? — насторожился голос. — Поставь немедленно на место.

— Еще одно требование? — хмыкнула я. — Нет уж. Моя очередь выдвигать условия: никаких подслушивающих и подглядывающих устройств. Хочешь мне что-то сказать, говори лично.

Я спрятала кристалл в дальний ящик гардеробной и для надежности забросала его сверху одеждой.

— Вот так-то, — отряхнула руки. — Отлично пообщались.

Теперь можно привести себя в порядок и спуститься к завтраку. После маленькой победы настроение заметно улучшилось. А нечего будить меня ни свет, ни заря жутким голосом из какого-то там булыжника.

В столовой наткнулась на Агнессу. Она так смотрела, что кусок в горло не лез. Под ее взглядом легко заработаешь изжогу. Я решила сесть к ней за стол, поговорить. Все-таки нам жить под одной крышей и, если мне не повезет, довольно долго. Не хочется иметь здесь врагов.

За столом Агнесса сидела одна, что подчеркивало ее особый статус. Но даже она сама приносила себе еду. Вот такие демократические нравы здесь царят.

— Приятного аппетита, — я изобразила самую милую из своих улыбок. Обычно она действовала безотказно, но не в этот раз. Агнесса стала еще мрачнее. — Я подумала, нам следует получше узнать друг друга.

— С какой стати?

— Нуу, — протянула, — нам жить вместе в этом большом, чудесном доме.

Я была сама доброжелательность и оптимизм. Увы, это не сработало.

— Вот именно, в большом, — согласилась Агнесса. — Постараемся реже встречаться. Ради этого я готова кушать отдельно или даже голодать.

Она встала из-за стола, оставив недоеденный завтрак. Я проводила ее взглядом до двери. Похоже, дружбы не будет.

Свято место пусто не бывает – на стул Агнессы тут же плюхнулся Роб. Вот кто был полон желания общаться, но теперь я не разделяла его энтузиазм. Вот тут поняла Агнессу: навязанная против воли дружба – отвратительная штука.

— Пройдемся после завтрака, — предложил Роб. — Покажу тебе сад. Он дивный.

Неожиданно для себя я согласилась, попав под очарование слова «дивный». Не думала, что Робу в курсе его значения.

Но сад действительно был дивный. Лучше и не скажешь. Небольшой: лужайка, парочка клумб и с десяток плакучих ив. Тень деревьев дарила приятную прохладу, а цветы наполняли воздух тонким ароматом.

Там я сделала еще одно открытие о Пристанище. Оказывается, здесь живут беспризорники. Дети играли на специально построенной для них площадке и выглядели счастливыми, а главное здоровыми. Была я однажды с благотворительной миссией в приюте, вот где ужасные условия для детей. Хорошо, что есть Пристанище, и они могут прийти сюда.

— Я знал, что тебе понравится, — самодовольно улыбнулся Роб, словно сад – его личная заслуга. Но что-то подсказывало, он здесь ни единого цветка не посадил. — Показать фокус? — он снял с пояса кнут.

Прежде чем я успела возразить, Роб замахнулся и метким ударом сбил с дерева птичье гнездо. Оно упало на землю, яйца разбились и растеклись желтыми пятнами по траве.

— Это еще что, — произнес он. — Я и движущуюся цель легко поражаю. Хочешь посмотреть?

Я представила, как он собьет в полете птицу, и меня передернуло.

— Не стоит, — я старательно скрывала отвращение. — Я видела достаточно.

— Как хочешь, — пожал он плечами, вешая кнут на пояс. Мне аж дышать стало легче, когда он его свернул. — Вообще-то я пригласил тебя на прогулку, чтобы сказать кое-что.

— Я внимательно слушаю.

Роб оглянулся. Не мне одной неприятно, что мистер Никто в состоянии подслушать любой разговор. Но, видимо, сад Роб считал безопасным местом, потому что даже голоса не понизил:

— Ты мне нравишься, — заявил он. — И я готов предоставить тебе защиту.

— От кого?