Москва была возмущена подобным лицемерием. Ельцин требовал от Шеварднадзе принятия решительных мер в отношении боевиков и иностранных наемников. В ответ следовали шумные пропагандистские кампании, на которые так горазды грузинские политические режиссеры. В район Панкинсского и Ахметского ущелий в сопровождении армии западных журналистов регулярно направлялись полицейские части якобы для их зачистки. А там вместо зловещего вида бородачей с оружием их встречали хлебосольные мирные чеченцы — кестинцы. В итоге военная операция превращалась в застолье, которое широко тиражировалось в западных электронных и печатных СМИ.

На самом деле за этой театральной декорацией скрывалась изощренная, хорошо скоординированная тайная работа спецслужб Грузии и ряда стран НАТО. Опытные инструкторы и мастера тайных операций из ЦРУ, РУМО (военная разведка США) и особенно МИТ (спецслужба Турции) в спешном порядке готовили на горных базах в Панкинсском и Ахметском ущельях группы диверсантов. В 1995-96 годах их активность на территории России достигла невиданных масштабов. Чудовищные по своей жестокости теракты — взрывы жилых домов в Волгодонске, Владикавказе, Махачкале, Москве — потрясли страну и весь мир.

Апофеозом деятельности международного террористического интернационала на территории России стал захват в июне 1995 года бандой Ш. Басаева больницы г. Буденновска. Эта беспрецедентная по масштабам, дерзости и количеству жертв террористическая акция поставила последнюю кровавую точку в титанической борьбе России и Запада за маршрут транспортировки углеводородов из Каспийского бассейна. Северный вариант, за который так отчаянно билась российская сторона, был пущен под откос. Даже один из немногих союзников России — Казахстан присоединился к сторонникам южного маршрута Баку — Тбилиси — Джейхан (турецкий порт на берегу Средиземного моря.

Теперь, когда Россия оказалась поверженной, консорциум ГНКАР (25 %) — Азербайджан; ВР (30,1 %), Unocal (8/9 %), Conoco Filips (2,5 %), Amerada Hees (2,38 %) — все США; TRAO (6,53 %) — Турция; оставшаяся доля досталась компаниям из Японии, Италии и Франции, мог приступить к практической прокладке трубопровода. Но на его пути оставалось еще одно и весьма существенное препятствие — российские военные базы, дислоцировавшиеся на территории Грузии.

В Вашингтоне и Брюсселе хорошо помнили о событиях, происходивших в Грузии и Азербайджане осенью 1993 и летом 1993 годов. В них ключевую роль сыграли российские военнослужащие. Именно они в октябре 1993 года остановили отряды сторонников бывшего президента Гамсахурдиа на пути к Тбилиси и после недели ожесточенных боев разгромили их, тем самым сохранив у власти Шеварднадзе. Ранее, в июне, в Азербайджане был отстранен от власти президент А. Эльчибей, проводивший откровенно протурецкий курс. Его сверг мятежный полковник С. Гусейнов. Свой триумфальный поход на Баку он начал с российской военной базы в Гянджи. К власти в Азербайджане Гусейнов привел очередного друга президента Ельцина по Политбюро ЦК КПСС Г. Алиева.

Подобных друзей из Грузии Москва имела в достатке. Они только и ждали своего часа, чтобы сменить отвязавшегося Шеварднадзе. При той его потешной армии для российских спецназовцев и морпехов не составило бы никакого труда провести необходимую рокировку. В Вашингтоне и Брюсселе не стали дожидаться этого и сработали на опережение. Выиграв битву за маршрут транспортировки углеводородов, США и страны НАТО сосредоточили усилия в борьбе с Россией на другом поле — политико-дипломатическом.

Ситуация в России как никогда благоприятствовала этим замыслам. Война в Чечне морально и материально изматывала страну. Рейтинг президента Ельцина стремительно падал. Ему и его окружению позарез требовались зарубежные займы, чтобы вдохнуть жизнь в экономику страны, рухнувшую после августовского дефолта 1998 года, а также эффектные внешнеполитические акции, которые способствовали улучшению имиджа России в глазах мировой общественности.

Роль застрельщика в реализации этого плана, естественно, взяло на себя руководство Грузии. «Друг Эдуард» принялся попрекать «друга Бориса» тем, что российские военные базы занимают «неоправданно огромные территории» и своей деятельностью несут серьезную угрозу «уникальной экологии», а военнослужащие ведут себя подобно оккупантам и дестабилизируют обстановку. Его заявления подхватили сначала местные, а затем зарубежные СМИ. На экранах тиражировались сцены захвата спецслужбами Грузии военнослужащих российских баз, якобы занимающихся торговлей оружием, боеприпасами и взрывчатыми веществами.

С другого фланга нахождение российских войск в Грузии атаковали многочисленные эксперты стран НАТО. К ним присоединились официальные лица Турции. Они обвиняли Россию в нарушении положений договора «Об обычных вооруженных силах в Европе» (ДОВСЕ) — избыточном ее военном присутствии в данном регионе. Президент Ельцин не устоял перед этим напором и уступил. Вырванное у Шеварднадзе с таким трудом согласие на вступление Грузию в СНГ и размещение на ее территории 4 российских военных баз спустя 6 лет было девальвировано.

17 ноября 1999 года в Стамбуле Россия вынуждена была подписать с Грузией унизительное соглашение. Она обязалась в кратчайшие сроки, к 1 июлю 2001 года, вывести свои войска и боевую технику с двух из четырех баз, размещенных на ее территории. Со 137-й, находящейся в Вазиани, и с 50-й, что размещалась в Гудауте (Рес. Абхазия. — Авт.).

Вывод российских войск из Грузии скорее напоминал паническое бегство. 31 танк Т-72, 70 бронированных машин, бронетраспортеров и БМП, а также 16 артиллерийских орудий большого калибра под контролем ОБСЕ были в несколько приемов вывезены из пригорода Тбилиси. А затем через порт Поти доставлены в Россию. Покинули территорию военного городка в Вазиани и 783 солдата и офицера, составлявших личный состав 137-й военной базы.

С 50-й базой в Гудауте произошел сбой. Местное население заблокировало все идущие из нее выезды. «Народные посты» круглосуточно дежурили на автомобильных развязках и железнодорожной станции примыкания «Гудаута». На многочисленных митингах ораторы заявляли: «Российские войска — гарант нашего спокойствия».

Заместитель командующего ВДВ по миротворческим операциям генерал-лейтенант А. Попов, которому было поручено вывести базу из Абхазии, на претензии грузинской стороны и представителей ОБСЕ заявлял: «По людям мы выходить не будем». Из Москвы ему вторил начальник Главного управления международного военного сотрудничества МО России генерал— полковник Л. Ивашов: «Выходить с боями мы не станем, взрывать свою технику тоже», — и переложил проблему с выводом базы на грузинскую сторону. (В. Литовкин. На месте шагом марш! // Гражданское общество. № 12, июль 2001 г. Республика Абхазия).

В соответствии со стамбульскими соглашениями на Грузию возлагались функции, связанные с «обеспечением беспрепятственного и безопасного вывода российских войск с территории Грузии». В отношении 50-й базы МО России она не могла выполнить данного требования. Де-юре Абхазия являлась составной частью Грузии, а де-факто она существовала как независимое государство. Позиция ее президента Ардзинбы и народа выражалась в простой формуле: «Путь в Грузию — путь к войне. Путь в Россию — путь к миру».