В то же время Зубатов продолжал безжалостное преследование лиц, не склонных к конформизму и сделкам с полицией; не гнушался он прибегать при этом и к методу провокации с целью последующего ареста и осуждения «неудобных возмутителей спокойствия».

Как вспоминал впоследствии начальник Петербургского охранного отделения генерал-майор Отдельного корпуса жандармов Герасимов, Зубатов «наряду с задачей перетягивания на сторону своих идей отдельных улавливаемых душ, стремился наиболее непримиримых революционеров, не поддающихся его увещеваниям, толкать влево, в радикализм, в террор, рассчитывая таким образом их скорее и легче обезвредить и ликвидировать».

С мая 1901 года в Москве, в противовес социал-демократическим маевкам, в здании Политехнического музея по воскресеньям стали проводиться еженедельные собрания и «чтения по рабочему вопросу».

Стремительный рост «легальных» рабочих организаций в 1901–1903 годах однозначно свидетельствует как о стремлении трудящихся к объединению для коллективного отстаивания своих интересов, приобретения и защиты экономических и социальных прав, так и о понимании полицейским руководством объективного и неискоренимого характера этого движения, которое, однако, можно попытаться вписать в социальный и экономический процесс развития самодержавной России.

Мы уже упоминали выше о трагических событиях 9 января 1905 года, вошедших в историю как Кровавое воскресенье. А апофеозом зубатовской инициативы в Москве стала невиданная до той поры «верноподданническая» демонстрация к памятнику императору Александру II в Кремле[2] 19 февраля 1902 года, участие в которой приняли более пятидесяти тысяч горожан.

Успехи Общества взаимопомощи в отстаивании экономических интересов трудящихся создали ему популярность далеко за пределами Москвы, в связи с чем Зубатов смог распространить свой эксперимент, поддержанный местными жандармскими управлениями, на Минск, Вильно и Бобруйск.

На известной встрече с московскими предпринимателями 26 июля 1902 года Зубатов предлагал им образовать на предприятиях рабочие комитеты для разрешения трудовых конфликтов и споров, что, естественно, не вызвало у капиталистов энтузиазма.

Таким образом, объективно позитивная (с точки зрения социального прогресса) и новаторская для того времени идея развития социально-экономических отношений в России была отвергнута косными самодержавно-охранительными кругами, что неизбежно привело впоследствии к двум революциям — Февральской и Октябрьской.

И не случайно современник Зубатова, председатель Совета министров Российской империи С. Ю. Витте, замечал впоследствии, что «все революции происходят оттого, что правительства вовремя не удовлетворяют назревшие народные требования, остаются глухими к народным нуждам».

План Зубатова, вспоминал Спиридович, предусматривал создание во всех крупных городах легальных рабочих организаций, подобных Обществу взаимопомощи рабочих механического производства. Встав во главе Особого отдела Департамента полиции, Зубатов получил возможность реализовать свои начинания в гораздо больших масштабах.

На наш взгляд, убежденный монархист Зубатов, в отличие от многих других высших сановников по долгу службы хорошо знакомый с положением дел в империи, искренне надеялся предотвратить катастрофу и выступал за экономические и социальные преобразования во имя сохранения монархии, даже ценой ряда «либеральных» уступок, которые могли бы способствовать стабилизации социально-политической обстановки.

Впрочем, подобное же мнение о необходимости социально-экономических реформ разделяли и некоторые представители тогдашней властной элиты, и не случайно поэтому новая полицейская тактика Зубатова встретила понимание и одобрение у части правительственных верхов.

В целом же, по нашему мнению, идея «социального партнерства и социальной ответственности капитала», выдвигавшаяся Зубатовым, представляется весьма рациональной и оправданной в политико-экономическом плане. Однако идея эта, увы, так и осталась непонятой его современниками.

Поводом к увольнению Зубатова из Департамента полиции стали массовые стачки в июле 1903 года на юге России, в ходе которых «зубатовские» рабочие, выйдя из-под влияния агентов полиции, выдвигали не только экономические, но и политические требования и лозунги.

Впрочем, конфликт Зубатова с министром внутренних дел В. К. Плеве имел в своей основе мировоззренческие различия: по долгу службы знакомый со многими новинками зарубежной социально-политической мысли, Сергей Васильевич Зубатов намного опередил своих современников и являлся, по сути дела, проводником идеи конституционных преобразований в империи, на которые Николай II был вынужден пойти только после социального взрыва 1905 года.

Позорное изгнание Зубатова со службы в Департаменте полиции в ноябре 1903 года с последующей высылкой его под гласный надзор полиции во Владимир положили конец проведению «политики полицейского социализма». Зубатов фактически предпринял первую попытку внедрить новый метод борьбы с крамолой, заменив репрессии столь популярным сегодня «социальным партнерством» и патернализмом со стороны самодержца.

Уже находясь в отставке, в 1906 году Зубатов, в связи с широко развернувшейся в печати кампанией критики использования в розыскной деятельности агентов, выражал намерение «написать брошюру об агентуре и ее в общественном мнении реабилитировать». То есть хотел, разъясняя сущность и назначение агентуры в правоохранительной деятельности, защитить ее как неизбежный и необходимый государственный институт, эффективное средство борьбы с преступностью, в том числе — и государственной.

Один из учеников Зубатова приводил следующий его «наказ»: «Охранение общественной безопасности невозможно без политического розыска, а розыск без информации — это гончая собака без нюха. Жизнь меняется. При царе Иване Грозном преступников четвертовали, при нашем государе мы поставлены на пороге парламентаризма. Но как при Иване Грозном, так и при нынешнем монархе невозможно выкорчевать оппозицию правительству и революционные тенденции. Однако быть в курсе деятельности оппозиционеров — наш долг. Быть в курсе и наносить неожиданные удары. И единственное решительное средство для этого — иметь своих людей в каждой ячейке общества. Внутренняя, совершенно секретная и постоянная агентура — главное и единственное основание политического розыска. И задача жандармского офицера, главная его забота — организовать сеть секретных осведомителей во всех слоях общества».

Отказываясь от очередного предложения вернуться на охранную службу, Зубатов писал 12 декабря 1906 года: «Моя продолжительная и бессменная служебная деятельность, с массою людских встреч и предложений, привела меня к убеждению, что вся политическая борьба носит какое-то печальное, но тяжелое недоразумение, не замечаемое борющимися сторонами. Люди отчасти не могут, а отчасти не хотят понять друг друга и в силу этого тузят один другого без милосердия.