и направился на другую. Там он безрезультатно простоял ещё некоторое время и надумал отправиться к товарищу пешком. Что и сделал в конечном итоге.

В результате, как мы помним, он опоздал на собрание к Фогелю минут на 10–15, что было сочтено недопустимым проступком. Пастор Гибсон по причине опоздания даже сделал Дюранту замечание, от чего обычно воздерживался.

Минни Уилльямс проживала в доме № 1707 по Говард стрит, удаленном от церкви Святого Эммануила приблизительно на 1,5 км. Из дома она вышла около 20 часов, возможно, чуть ранее, стало быть, возле храма девушка должна была появиться около 20:15–20:20. Именно в это время Ходжкинс видел её возле церкви спорящей с кем-то, чрезвычайно похожим на Дюранта[7].

Обвиняемый настаивал на том, что он не мог находиться перед церковью, поскольку в это время стоял на остановке трамвая в 250 метрах, но на самом деле свидетелей тому найти не удалось. «Провал во времени» — то есть такой интервал, когда Дюранта никто не видел — в его показаниях достигал 65 минут. Именно в течение этих минут он каким-то образом заманил Минни в церковь, уговорил подняться на второй этаж и пройти в библиотеку, где убил её, поместил тело в уборную, кое-как привёл себя в порядок и помчался на собрание в дом Фогеля.

Правоохранительные органы приложили большие усилия к тому, чтобы последовательно опровергнуть все показания Дюранта.

Со всей возможной быстротой был найден слесарь газовой компании, обслуживавший церковь Святого Эммануила. Звали его Уилльям Стирлинг (William Stirling), он очень удивился услышав вопрос про якобы неисправный 3 апреля светильник и категорически отверг саму возможность такого рода неполадки. Оказалось, что буквально накануне — т. е. 2 апреля — Стирлинг приходил в храм, где осмотрел все коммуникации и светильники. Слесарь категорически отверг подозрения, связанные с небрежной работой или забывчивостью, заявив, что ремонт газовых магистралей требует не только специфических знаний и опыта, но и особых инструментов. Стирлинг также заявил, что никогда не слышал о том, чтобы в баптистской церкви кто-то занимался самостоятельным ремонтом газовых рожков — это попросту опасно делать!

Поскольку защита Дюранта всячески педалировала тему его физической слабости и неспособности совершать действия, приписываемые обвинением, полиция распространила заявление, в котором сообщила, что обвиняемый имеет отличную физическую форму и при обыске в его доме были найдены гантели. Знакомые Теодора сообщили полиции, что тот ежедневно занимался с утяжелениями и очень гордился своей хорошей физической формой.

В связи с этим заслуживает упоминания такая деталь. В июле 1895 г. одни из журналистов со Среднего Запада, откомандированный в Калифорнию для освещения предстоящего суда над Дюрантом, впервые увидел того в тюрьме. Журналист очень удивился тому, почему этого человека все называют «слабым»? Впоследствии в своей статье он написал о том, что Дюрант — это молодой мужчина в отличной физической форме, худощавый, гибкий, с развитым плечевым поясом и «большими руками». «Большие руки» — это, по-видимому, кисти рук, но как бы там ни было, для нас важен тот факт, что незнакомый с Дюрантом человек, увидав того впервые, вовсе не подумал назвать его слабым.

Говоря о работе детективов полиции в апрельские дни 1895 г. следует упомянуть о довольно любопытном ответвлении расследования, которое оказалось связано с неким Элмером Волфом (Elmer Wolfe), персонажем с одной стороны случайным, а с другой — довольно специфическим, что едва не повлекло для него самые неприятные последствия.

Начать следует с того, что Волф являлся членом той же самой баптистской общины, что и убитые девушки. Вечером 12 апреля Элмер присутствовал на собрании в доме старейшины Фогеля, на которое с опозданием явился Дюрант. Кстати, Волф настаивал на том, что Теодор опоздал отнюдь не на 10–15 минут, как утверждал пастор Гибсон, а намного более — приблизительно на полчаса. Волф даже утверждал, будто пастор, умышленно занижая время опоздания, пытался таким вот неявным образом помочь Дюранту. Впрочем, речь сейчас идёт не о пасторе Гибсоне, а о самом Волфе.

Элмер Волф на заседании коронерского жюри. Этот свидетель дал весьма интересные показания о перемещениях Теодора Дюранта в ночь с 12 на 13 апреля 1895 г., а в ответ защита последнего постаралась бросить тень подозрения на самого Волфа.

После окончания собрания Элмер покинул гостеприимный дом Фогеля в компании нескольких женщин и Теодора Дюранта. Произошло это в 23:30 и компания, вышедшая из дома, состояла первоначально из 6 человек. Понемногу люди стали отделяться от группы. В 23:45 Дюррант попрощался со своими спутниками на углу 24-й и Капп стрит на удалении немногим более 400 м. от церкви Святого Эммануила. Волф же продолжил двигаться по Капп стрит вместе с юной мисс Лорд, за которой явно ухаживал и которую в тот вечер провожал. Перед домом № 846, в котором проживала девушка, парочка немного постояла, буквально 3–4 минуты, Волф раскланялся и, убедившись, что мисс Лорд благополучно вошла в дом, двинулся далее.

Волф вернулся в дом родителей, переоделся и ушёл в ночь далее. Дело заключалось в том, что Элмер не жил с родителями, последние полтора года он жил на ранчо вне пределов Сан-Франциско. Уже после полуночи он пришёл на конюшню, где оставил ранее свою лошадь, сел на неё и поскакал на ранчо, куда и прибыл около 01:30 13 апреля.

Во время блужданий по ночному Сан-Франциско Элмер Волф к своему великому удивлению увидел Теодора Дюранта, тот переходил улицу на пересечении 24-й стрит и Бартлетт, то есть менее чем в 300 м. от церкви Святого Эммануила. Произошло это далеко за полночь, спустя более получаса после того, как с ним попрощались мисс Лорд и Волф! Получалось, что Дюрант не покинул район баптистского храма и не отправился домой!

Когда тело Минни Уилльямс обнаружили в помещении церкви, Волф моментально припомнил странное появление библиотекаря в ночи и поспешил сделать соответствующее заявление полиции. Со слов свидетеля получалось, будто Дюрант возвращался на место убийства Минни Уилльямс для… никто не мог сказать, для чего обвиняемый возвращался, но само по себе свидетельство выглядело интригующе.

Однако, как это часто случается в уголовных расследованиях, гладко было на бумаге, да забыли про адвокатов! Защитники Дюранта, узнав о показаниях Элмера Волфа, взялись деятельно изучать как сказанное им, так и саму его личность. И начались открытия, чреватые для бедолаги свидетеля самыми непредсказуемыми