В эту секунду к ним как раз хотела подойти Роуз, но, услышав слова Вейда, резко развернулась на каблуках и ушла. Тори не сомневалась, что потом подруга устроит ей настоящий допрос, но сейчас, пока еще бархатистый голос звучал в ее ушах, она просто не могла думать о таких пустяках. По ее позвоночнику пробежал настоящий разряд тока, а по коже – мурашки. Его теплое дыхание на шее напомнило ту ночь и незабываемый поцелуй у машины. И откуда только у него такая власть над ее чувствами?

– Да, так, наверное, лучше, – признала Тори. – Но что-то я не заметила, чтобы потом ты обивал порог трейлера в поисках моего внимания.

– Поверь, именно этого мне и хотелось, но я просто не мог нарушить семейные выходные. Мы собираемся вместе всего раз в год, но теперь все разъехались, так что я снова готов заняться тобой.

Пусть в выходные они ни разу и не увиделись, но Тори все равно не могла ни на минуту ни на чем сосредоточиться, постоянно думая о Вейде и его поцелуях. И о том, что он может в любую секунду заявиться и снова потребовать продать землю. Или прийти и, ничего не требуя, продолжить ровно с того места, на котором они остановились. Так что даже без непосредственного присутствия Вейда она и так все выходные провела думая о нем и только о нем.

– А зачем ты остался, раз все остальные уже разъехались? – спросила Тори, надеясь хоть так отвлечься от мыслей о его прикосновениях.

– Мне еще нужно тут кое-что сделать.

Тори сглотнула:

– А поконкретнее?

– Например, заняться тобой, – насмешливо улыбнулся Вейд, прекрасно понимая, что дергает за нужную ниточку. – Давно ты уже в Корнуолле?

– Два месяца. Я и раньше подумывала о том, чтобы здесь обосноваться, но тогда тут не продавались подходящие участки для такого дома, что я мечтаю построить.

– А разве архитекторы делают не наоборот? Я всегда считал, что они сперва проверяют землю, а только потом планируют подходящий к данным условиям дом.

– Возможно. Но это будет мой первый и единственный дом, в котором я буду жить до конца жизни. Я уже много лет обдумывала проект, а теперь у меня наконец-то появились и деньги, и время на его осуществление. И этот участок идеально подходит для воплощения моей мечты, так что я никогда с ним не расстанусь.

– Да, тебя вполне можно понять. И как все продвигается?

– Медленнее, чем мне бы того хотелось, но совершенство нельзя подгонять вперед палкой. Надеюсь, мне удастся закончить детальный план к концу этой недели, а к февралю расчистить землю.

Вейд нахмурился:

– А почему именно Корнуолл? Ты же не местная?

– И нет, и да. И мои родители, и я всю жизнь путешествовали, так что я не могу назвать своим домом ни одно конкретное место в этом мире, но, работая в Филадельфии, я часто проводила здесь выходные и влюбилась в это место.

Вейд так внимательно прислушивался к ее словам, что Тори забеспокоилась. Вроде бы они не говорят ни о чем важном, так в чем же дело? Это обычная вежливость, или он хочет выудить у нее что-нибудь такое, что потом сможет использовать против нее?

– А я всю жизнь прожил в этих местах.

– В Корнуолле?

– Не только. Вообще в округе Личфилд. Я переходил из одной приемной семьи в другую, пока в десять лет не оказался наконец у Иденов, где и прожил до тех пор, пока не уехал учиться в Йель-ский университет.

– А с Сантоном ты познакомился в Йеле? – Когда Вейд взял Тори к себе на работу, его партнером был Алекс Сантон.

– Да. Сразу после университета мы решили создать общую компанию, но после того как ты ушла, мы решили разойтись и сосредоточиться в разных областях нашего дела. Он хотел расширяться, чтобы в итоге выйти на международный уровень, я же предпочел сосредоточиться только на Манхэттене, так что последнюю пару лет я работаю один.

– И наверняка вы оба стали получать в два раза больше денег.

– Именно.

Черт, и как так только получается? Вейд упорно продолжает нравиться ей все больше и больше, хотя она бы предпочла просто презирать его. Всего за пару дней он сумел очаровать ее, да еще и сорвать поцелуй с ее губ. Долго ли еще она сможет бороться с искушением перед тем, как сдастся?

– Может, расскажешь мне о своих «зеленых» новинках? Я бы с радостью вставил их в свои проекты.

Тори нахмурилась. Похоже, он серьезно задался целью умаслить ее.

– Ты серьезно?

– Конечно, в последние годы я активно вкладывал деньги в парочку «зеленых» компаний, и они за это время успели многое придумать для защиты окружающей среды. Надеюсь, когда эти разработки станут подешевле, обычные люди смогут вовсю ими пользоваться, не боясь разориться.

Странно. Обычно люди, занятые покупкой и перепродажей недвижимости, даже сущие гроши вкладывают во что-либо только тогда, когда полностью уверены, что они принесут им прибыль. И она никогда не думала, что Вейд станет тратить деньги на разработки «зеленых» продуктов и технологий.

– Да, я тоже надеюсь, что однажды моя работа станет гораздо востребованней, чем теперь, и тогда всевозможные «зеленые» технологии наверняка станут гораздо доступней.

– Такие проекты очень сложно воплотить в жизнь. Мои родители сумели создать органическую самоокупающуюся ферму, способную приносить доход, но для этого им пришлось трудиться несколько десятилетий.

Тори удивленно подняла брови:

– А она действительно органическая?

– Уже двадцать лет.

Сколько открытий за один вечер. Тори ни за что на свете никому не призналась бы в своих чувствах, но она уже даже начала наслаждаться разговором. Прямо настоящее первое свидание.

Стоп. Свидание? Откуда к ней только пришло это слово?

– Я посмотрел пару твоих последних проектов в Интернете и хочу сказать – ты отлично поработала. Особенно здание в Филадельфии, оно просто потрясающее.

Тори снова покраснела. В тот проект она вложила всю свою душу, и лишь над собственным домом она думала больше, чем над тем зданием.

– Спасибо, оно уже почти готово, а церемония открытия должна состояться сразу после Нового года.

– Жаль, что тебе пришлось уйти из моей компании, твои таланты нам бы очень пригодились.

Похоже, Вейд хотел сказать ей что-то приятное, но Тори почувствовала себя так, словно ее погладили против шерсти. Она уже хотела было огрызнуться и сказать, что нужно было думать, перед тем как ее увольнять, но тут снова вернулась Роуз и поставила перед ней еще дымящийся пирог с золотистой корочкой, который одним своим видом буквально умолял поскорее себя съесть. Ладно, теперь она наконец-то может сосредоточиться на чем-то кроме Вейда.

Раньше Тори прекрасно обходилась сэндвичами и жареной курицей, но после праздничного ужина у Иденов она явно задалась целью наверстать все то, что упустила, прожив двадцать пять лет без домашней еды.