— Мне кажется, исключительная утонченностьвысокоразвитых организмов также способствует тому, — продолжила я.

— И в этом нет никаких сомнений, — сказала мадамДельбена. — Ведь чем лучше отполировано зеркало, тем лучше оно принимает иотражает окружающие предметы.

Наконец, когда изнурительные упражнения выжали из нас обеихвсе соки до самой последней капли, я напомнила своей наставнице о ее обещаниипозволить мне лишить невинности Лоретту.

— Я этого не забыла, — ответила она. — И этопроизойдет сегодня ночью. Когда все разойдутся спать, ты потихоньку выйдешь иприсоединишься к Флавии и Вольмар. Остальное предоставь мне; сегодня ты будешьдопущена к нашим мистериям. Будь же мужественна, будь тверда и стойка,Жюльетта: я собираюсь показать тебе удивительные вещи.

Но каково было мое удивление, когда в тот же день яуслышала, что одна пансионерка только что сбежала из аббатства. Я спросила ееимя. Это была Лоретта.

— Лоретта! — удивилась я. И тут же подумала: «Божемой, а я так на нее рассчитывала… Одна мысль о ней приводила меня в экстаз… О,вероломная! Выходит, я напрасно предвкушала неземные наслаждения?»

Я спросила о подробностях побега, но никто ничего не знал; якинулась сообщить об этом Дельбене — дверь ее была заперта, и у меня не быловозможности увидеть ее до назначенного часа. Ах, как медленно тянулось время!Наконец, я услышала колокольный звон. Вольмар и Флавия[21]пришли раньше меня и находились уже в апартаментах Дельбены.

— Мадам, — обратилась я к настоятельнице, —значит, вот как вы держите свое слово? Лоретта пропала, исчезла. Кто же заменитее? — Потом раздраженно добавила: — Значит, мне не придется насладитьсяудовольствием, которое вы мне обещали…

— Жюльетта, — прервала меня Дельбена, и тон ее былхолоден, а взгляд суров, — самое главное в дружбе — это доверие, дорогаямоя; ты желаешь быть с нами, а для этого требуется больше самообладания именьше подозрительности. Теперь подумай сама: мыслимо ли, чтобы я обещала тебеудовольствие, не имея возможности дать тебе вкусить его? Неужели ты считаешьменя недостаточно умной или не веришь, что мое положение в этом доме достаточновысокое? Ведь устроить такие вещи зависит исключительно от меня, так как жетебе могло прийти в голову, что ты лишишься обещанных наслаждений? Тьфу! А теперьследуй за нами. Все в порядке. К тому же я обещала, что ты увидишь нечтонеобычное.

Дельбена зажгла маленькую лампу и пошла впереди. Вольмар,Флавия и я шли следом. Мы вошли в часовню, и тут к своему немалому удивлению яувидела, что настоятельница нагнулась, неожиданно приподнялся надгробныйкамень, открылся проход, и Дельбена спустилась в святилище смерти. Мои ужепрошедшие инициацию подруги молча следовали за ней; мне стало немного не посебе, и Вольмар приободрила меня. Когда мы спустились, Дельбена закрыла тяжелуюплиту над нашими головами. Теперь мы находились в сводчатом подземелье, котороеслужило усыпальницей всем женщинам, умершим в монастыре. Мы двинулись дальше;отодвинулся в сторону еще один камень, еще пятнадцать или шестнадцать ступенейвниз, и мы оказались в комнате с низким потолком, украшенной с большим вкусом ипроветриваемой воздухом, который поступал из сада наверху через вертикальныйствол. Ах, друзья мои! Кого бы, вы думали, я увидела там?.. Лоретту, убранную инаряженную наподобие весталок, которых в старину приносили в жертву на алтаряхБахуса; еще я увидела аббата Дюкроза, первого викария Парижского архиепископа,мужчину лет тридцати, очень приятной наружности, в чьи функции входил надзор заПантемоном. Третьим был отец Телем, темноволосый красавец монах из братстваРеколле, тридцати трех лет, исповедник новеньких монахинь и пансионерок.

— Она боится, — кивнула в мою сторону Дельбена,подходя к мужчинам и представляя меня. — Послушай, юнаядевственница, — при этом она коснулась поцелуем моих губ, — мысобираемся здесь единственно для того, чтобы сношаться в свое удовольствие исовершать мыслимые и немыслимые злодейства и прочие жестокости. А забрались мыв это царство мертвых затем, чтобы как можно дальше быть от живых. Таким растленными порочным распутницам и распутникам, как мы, хочется спрятаться еще глубже вчрево земли и не иметь ничего общего с людьми и их нелепыми законами.

Я вся была во власти похоти, и эти откровенные замечания,признаться, совсем не тронули меня.

— О, небо! — воскликнула я с изумлением. — Ичем же мы будем заниматься в этих подземельях?

— Преступлениями, — спокойно ответилаДельбена. — Мы предадимся преступлениям на твоих глазах, мы заставим тебяделать то же, что будем делать мы. Уж не передумала ли ты ненароком? Или я втебе ошиблась? А я, между прочим, уже предупредила наших друзей, что на тебяможно положиться.

— И вы еще сомневаетесь, — с упреком, решительнозаявила я. — Клянусь, что бы здесь ни происходило, во мне не будет никапельки страха.

После чего Дельбена приказала Вольмар раздеть меня.

— У нее красивейший в мире зад, — восхищеннозаметил викарий, увидев меня обнаженной.

Тут же на мои ягодицы обрушились поцелуи, похлопывания ипощипывания, затем, поглаживая одной рукой мое едва оперившееся влагалище,божий человек достал свой член и начал тереться им в ложбинке между моимизадними полушариями; вначале он лишь слегка касался сжавшейся от испугамаленькой норки, потом проник внутрь, как мне показалось, без видимого усилия,и в следующий миг горячий орган Телема проскользнул в мою вагину.

Извержение наступило одновременно у обоих. Почти сразу яответила тем же.

— Жюльетта, — сказала наставница, когда двойноесовокупление окончилось к удовольствию всех троих, — мы доставили тебе двасамых острых наслаждения, какие может испытать женщина, теперь ты должнасказать нам со всей откровенностью, какое из них было приятнее.

— По правде говоря, мадам, — ответила я, —каждое доставило мне величайшую радость, и я даже не могу сказать, какое былобольше. Меня до сих пор пробирает такая сладостная дрожь, что мне трудноопределить, от чего она происходит,

— Тогда надо повторить все сначала, — предложилобрадованный Телем. — Мы с аббатом поменяемся местами, и после этого милаянаша Жюльетта окажет нам любезность ответить на наши вопросы,

— Охотно, — подхватила я. — Совершенносогласна с вами, что только повторение поможет мне разобраться в своихощущениях

— Прелесть, не правда ли? — удивленно заметиланастоятельница. — Для первого раза было более, чем достаточно, и вот мывидим перед собой самую очаровательную сучку, какие только у нас были. Однакосделаем так, чтобы наслаждение испытала не только Жюльетта, но чтобы и мыприняли участие в этом празднике.