– Причал, где была лодка отца, до сих пор ему принадлежит, – произнесла я, и она наконец на меня посмотрела. Теперь я тоже кое-что знала. Было очень приятно обладать неизвестной другим информацией.

– Откуда ты знаешь?

– А ты разве не спрашивала? – Она промолчала. – Миссис Акино мне сказала.

Как можно кого-то так сильно любить, но никогда не обсуждать по-настоящему важные вещи? Этот невысказанный вопрос был таким тяжелым, что практически ударился о стену у нас за спиной, как мяч. Считается, что время лечит, но в моей семье оно, похоже, работает наоборот. Чем дальше мы бежим от трагедии, чем старательнее ее прячем, тем сильнее она нас преследует.

Мама снова взглянула на белую стену перед собой. Она наклонилась, взяла банку с краской, и солнечный зайчик, отразившийся от поверхности, ослепил меня на мгновение.

– Мне нужно уехать.

Меня охватила паника и одновременно стало больно.

– Как, уже?

– Я вернусь вечером.

– Куда ты поедешь?

Вместо ответа она сказала:

– На мой день рождения мы устроим семейный ужин. Все вместе.

Как бы мне хотелось, чтобы она говорила это с радостью.

– Я между ними как между двумя жерновами, – призналась я, прижимая блокнот к груди. – Но почему я все время чувствую себя виноватой? Это потому, что я что-то скрываю, да?

Оскар и Майк молча ждали, пока я договорю, и каждый держал в руках по куску дерева. В магазине было людно и шумно.

– Не можешь выбрать между этими двумя? – переспросил Майк, глядя то на чурбаны, то на меня.

Мы занимались этим последние полчаса. Майк специально ушел из школы пораньше, но я была так погружена в свои мысли, что совершенно не могла сосредоточиться.

– Простите. Просто с вами очень легко общаться, – сказала я. Оскар хмыкнул, как будто я сказала что-то очень обидное.

– Какой кусок тебе кажется лучше? – грубовато, но спокойно спросил он.

Я посмотрела на раскрытую страницу, где был нарисован эскиз беседки для Клары и Джонаса.

– Более светлая древесина, мне кажется. Может, добавим еще немного пла́вника[47]? Как думаешь, Майк?

– Я думаю, ты слишком много на себя берешь, но да, береза мне нравится.

Я перевернула страницу – там был мой тайный проект для Клары.

– Оскар, как считаешь, с освещением все в порядке? – Я отдала ему чертеж.

Он еще раз внимательно на него посмотрел.

– Вроде да. Я еще уточню у мистера Кордовы, но вообще должно получиться.

Вдруг раздался высокий рев электропилы, и воздух наполнился плотным запахом свежего дерева. Мы с Майком пошли прочесывать небольшие шкафчики со всякими шурупами и петлями. Он закатал рукава до локтя и сунул карандаш за ухо. Поскольку я совершенно не понимала, что нужно искать, несмотря на то, что он семь раз мне объяснял, я просто села на ящик и достала телефон, чтобы проверить почту.

– О чем ты так напряженно думаешь? – спросил он меня через пару секунд.

– Я так и не сказала Мими про Чарльстон.

– Серьезно? – Он не на шутку удивился. – Лучше скажи ей поскорее. Если бы моя бабушка узнала, что я ей сказал последней… Даже думать об этом не хочу. Она бы решила, что вообще все, что я ей не сказал раньше положенного времени, – ложь.

– Но я же не говорю ей неправду. Я просто вообще ничего ей не говорю.

Он посмотрел на меня, как бы намекая: «Ну да, конечно».

– Я же просто хочу поехать на Кубу. Не так уж это ужасно. Не то чтобы я решила бросить университет или сбежать с рыбаком из Аргентины!

– Почему из Аргентины?

– Не знаю. Мими всегда против них болеет, когда смотрит футбол. – Я вздохнула. – Это все из-за мамы. Потому что сперва она влюбилась в парня с лодкой, а теперь вечно скитается, не занимается ничем серьезным и только и делает, что расстраивает свою мать. Из-за этого я слишком боюсь сделать что-то такое, чтобы не раскачивать лодку. – Я нахмурилась. – Так себе аналогия.

– Печально. Но знаешь, вряд ли она влюбилась в твоего отца специально, чтобы позлить Мими.

– Из всех имеющихся кандидатур выбрать именно его? Вряд ли это совпадение.

Он улыбнулся в ответ на мою слабую попытку сострить.

– Давай поговорим о чем-нибудь другом. Например, что новенького у дружищи Майка. О! Ты просто обязана взглянуть на чертежи моей будущей лодки. – Он весь светился от возбуждения. – Оскар нашел для меня ель, которая просто идеально подходит. Конечно, сейчас это просто заготовка, практически каноэ, но, поверь мне, эта штука еще выйдет в море!

– И ты, Брут? – расстроилась я. – Почему вокруг меня словно по волшебству образуются парни с лодками?

Майк на мгновение перестал копаться в латунных болтах:

– А, ну да. Вы с Алексом, наверное, уже планируете свадьбу. – Я хмуро посмотрела на него, и он ухмыльнулся: – Погоди, или ты все-таки решила сбежать с моряком из Аргентины?

– А ты бы хотел со мной встречаться?

– Что? – ошарашенно вытаращился он. Честно говоря, для меня самой вопрос был неожиданностью, но Майк так перепугался, что мне стало его жалко.

– Да нет, это не предложение, – сдала назад я. – Просто стало интересно, думал ли ты когда-нибудь обо мне в этом смысле.

– А с чего вдруг? А ты?

Ну вот. Сначала странная реакция Паулы и Фрэнки, теперь это. Неужели все действительно считают, что я все еще в пятом классе?

– Ладно, забудь. – Я встала на ноги. Я сама не до конца понимала, что имела в виду. – Мне надо… О господи! – Я резко повернулась к нему лицом.

В самом конце ряда был Алекс – что-то искал в других корзинах.

Я подошла вплотную к Майку и очень тихо сказала:

– Разговаривай со мной как ни в чем не бывало.

– Начинай, – возразил он, а потом посмотрел за мою спину: – А, твой жених пришел.

– Прекрати, – сквозь зубы бросила я.

Но Майк продолжал изучающе смотреть на него, хотя мне хотелось закричать, чтобы он перестал. А потом вдруг сочувственно посмотрел на меня, и мне это совершенно не понравилось.

– Понятно теперь, почему ты с ума сходишь. Ты просто влюбилась.

– Что? Нет. – Я помотала головой. – Ничего подобного.

– Это точно. Твой любимый типаж: мрачный и задумчивый.

– У меня нет любимого типажа! И вообще, влюбиться в него было бы ужасно.