Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С другой стороны, медлить нельзя. Нужно скорее узнать на какой стадии разложения тело падишаха и как его болезнь может сказаться на этом. Расим прибавил шаг и свернул налево.
Нур уже ожидал его у красных тяжёлых резных дверей, под аркой с ажурной решёткой посередине стены справа. Он открыл двери, когда подошёл Расим.
Расим прикрыл рот и нос, предварительно задержав дыхание перед входом в покои падишаха. Умирающее тело испускает не только последний вздох, но и весь свой внутренний воздух. Опасаясь, что болезнь могла попасть в этот «внутренний воздух», Расим не решался шагнуть во покои. Вместо этого он бросил вопросительный взгляд на Нура.
— Покои проветривались согласно вашим указаниям, господин, — сказал Нур. — Мы жгли хазориспанд и перечную мяту и три раза устраивали сквозняк. Только потом пригласили их, — Нур головой мотнул внутрь.
Опустив руку, Расим шагнул в покои и увидел троих плакальщиц в белых широких одеяниях с чёрными платками на головах. Заметив Расима, они сразу стихли.
— Вон, — негромко велел Расим, сдвинув брови и не глядя на них.
Три женщины старше пятидесяти лет выскочили из покоев, словно их подгоняли метлой.
На трёх стенах, на малых выступающих гнёздах шесть почти догоревших чесночных свечей тускло освещали покои. Высокие арочные окна на противоположной стене были закрыты тяжёлыми алыми бархатными шторами с богатой золотой вышивкой. Между окнами под балдахином стояла кровать в виде топчана. Тюли балдахина были сдвинуты к резным колоннам и привязаны к ним золотистыми толстыми шнурками. На обитом изголовье горели ещё две чесночные свечи в бронзовых ажурных подсвечниках. На светло-голубой шёлковой простыне лежало тело, завёрнутое в белую льняную ткань.
Расим вздохнул и хладнокровно подошёл к кровати с левой стороны. Он изучающе посмотрел на длинное, тощее тело — на белой ткани не было зелёных пятен. Это хорошо, но скоро они могут появиться. Расим снисходительно посмотрел на открытое лицо падишаха — на голове остались редкие клочки серых волос; глаза закрыты, челюсть привязана. Когда-то этот человек был падишахом Зебистана, но одно резкое слово в адрес юного писаря сделало из него… вот это.
— Тело омывали? — тон Расима был холодным, как само тело перед ним.
— Согласно вашим указаниям, господин, — Нур подошёл ближе.
Расим склонился над телом и, не касаясь лица падишаха, медленно провёл над ней рукой.
— Я желал вам быстрой смерти. Жаль, что вышло наоборот, — искренне проговорил он в ухо, которое не услышит его шёпота.
В покои вошли визири вместе с Неъматом. Расим обернулся к ним с деланной скорбью.
— Визири, — он слегка склонил голову в знак приветствия и почтения.
Вошедшие все до единого были в белых траурных одеяниях с черными короткими распашными камзолами и чёрными тюбетейками, вокруг которых повязана короткая белая чалма.
— Ваш поход завершился успехом? — с желчью в тоне осведомился Орзу, который встал впереди всех.
— Мой успех больше не важен. Я не успел, — солгал Расим, через плечо посмотрев на тело.
— Что за несчастье настигло нас, — сокрушался Акмал, качая головой. — Только вчера мы отправили птицу в Ангуран с вестью о смерти на-шахзаде Мунира, а этим утром… Ох, что за горе.
Расим вперил палящий взгляд на Акмала. Этот слизняк ослушался меня, негодовал он. Они отправили письмо Бузургу, призвали Мехри. Что ещё они сделали? Сговорились объявить ублюдка наследником? Они решили открыто привести свой сговор в действие? Что ж, пора исполнить и свои планы.
— Неъмат-ака сообщил нам, что вы хотите сложить с себя полномочия премьер-министра, — сказал Орзу, требуя внимания.
— Это правда? — переспросил Сомон, едва скрывая свою улыбку.
— Так и есть, — Расим бесстрастно посмотрел на Орзу.
— Это мудрое решение, — с толикой насмешки сказал визирь внутренних дел.
Не обращая на его надменный взгляд внимания, Расим снова повернулся к телу падишаха и задумчиво посмотрел на него.
— Не волнуйтесь, Расим, — заговорил Неъмат. — Мы сами позаботимся о теле падишаха. Мы отвезём его…
— «В Шомабад», — мысленно договорил вместе с ним Расим. Он помнит об этом порядке. Однако дорога в город бывших падишахов займёт не меньше двух недель со всеми подготовками тела к длительной перевозке. Но даже это не спасёт тело от разложения. И, если с разложившимся телом будут проводить погребальный обряд, всё может повториться. Расим не мог этого допустить. Он посмотрел на пучок мяты и базилика с обеих сторон головы Нодира, а затем с презрением посмотрел в лицо падишаху, как на дохлую бездомную собаку.
— Сожгите его, — выдавил он с отвращением.
— Что? — опешили Неъмат и Орзу.
— Вы чересчур обнаглели! — в добавок, разозлился визирь внутренних дел.
— Вы хотели выбрать падишаха? — Расим косо посмотрел на визирей испытующим взглядом. — Что ж, я дам вам выбор, — он прошёл и встал в шаге перед кроватью. Оглядев каждого живого в покоях мёртвого, он остановил взгляд на Орзу. — Отныне… Я падишах Расулабада и всего Зебистана, — Расим поднял перед собой правый кулак. Изумруд в его кольце горел внутренним светом. — Вы либо подчинитесь мне, либо будете сожжены вместе с ним, — заявил Расим и медленно раскрыл пальцы, и его руку объяло яркое красно-оранжевое пламя.
Вместе с этим, тело падишаха вспыхнуло и начало гореть вместе с кроватью. Напряжение в горячем воздухе нависло, словно топоры над головами визирей. На лице Расима была написана решительность, а в глазах горел вызов. Кто из них осмелится возразить? Он с радостью испепелит их всех.
Пламя перешло на колонны и балдахин, грозя объять потолок. Шипящее пламя возрастало за спиной Расима, но он хладнокровно и выжидательно смотрел на визирей, которыми овладел страх и оцепенение. Ещё немного и они разбегутся, крича: «Пожар!»
Нур, как верный слуга Расима, первым приставил правую руку к сердцу, склонил голову и опустился на правое колено.
— Да здравствует падишах! — заявил он.
Орзу хмуро и сердито посмотрел на Нура и снова исподлобья перевёл взгляд на Расима, а точнее на его горящую руку. Если бы сейчас у него был с собой меч или кинжал, он одним взмахом отсёк бы эту руку. Однако, будучи безоружным, всё, что он мог поделать — это беспомощно злиться. Остальные визири отпрянули и в страхе ждали, что предпримет Орзу. Напасть на