Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— «Я помогу тебе прочесть клинопись, но не смогу помочь тебе понять его», — после короткого раздумья, сказал пленник.
— И почему же? — недоумевал Расим.
— «Знания, хранящиеся в подобных книгах, были не доступны симургам. Мы не были вовлечены в обучение тех, кого вы ныне называете «Далёкими предками». Я знаю язык, на котором написана книга мастеров. Я помогу тебе её прочесть, но смысл этой книги ты должен понять сам».
— У тебя есть имя? — спросил заинтересованный Расим.
— «Акобир», — назвался пленник.
— Что ж, Акобир. Ученик я способный, — набок склонил голову Расим. — А вот какой из тебя выйдет учитель, время покажет. И не вздумай что-то утаивать от меня.
Расим хотел было снова вызвать огонь в руках и пригрозить пленнику, но услышал приближающиеся шаги. Повернув голову, он увидел Одила, несущего два ведра. Бедняга не был сложен, как был Фозил или Исмат, и потому успел трижды запыхаться, пока нёс вёдра вниз.
— Светлейший падишах, — склонился он, увидев Расима. При этом Одил всё ещё держал деревянные вёдра.
— Где Исмат? — спросил он, направившись в сторону Одила.
— Он передал мне вёдра и сказал, что скоро вернётся, мой светлейший падишах, — ответил тот.
— Что ты принёс? — Расим заглянул в вёдра.
— Плотву, господин, — с усталым вздохом ответил слуга.
Одил положил вёдра у решётки. Голодные птенцы с криком, похожим на громкое чириканье, подбежали к нему. Одил взял одну рыбку, размером с локоть, и хотел бросить её внутрь, но Расим негромко окликнул его.
— Стой! Я сам хочу покормить их.
Расим подошёл и взял с рук Одила рыбу — это была молодая плотва.
— Как пожелаете, господин, — Одил склонил голову и отступил назад.
Расим бросил рыбу через решётку — оранжевый и светло-голубой птенец пригнули и оранжевый поймал рыбу, а проигравший жалобно посмотрел на Расима.
— Не деритесь, — улыбнулся Расим. — Всем хватит.
Расим удивлённо посмотрел на тёмно-синего птенца — тот стоял поодаль и не сводил глаз с Расима.
— Смотри, что я умею, — обратился к нему Расим.
Он опустил левую руку к вёдрам, а правую направил к решётке. Изумруд в кольце загорелся, и рыба в вёдрах задрожала. Затем она поднялась из вёдер и по воздуху пролетела в клетку с птенцами. Двое птенцов начали хватать рыбу налету, а третий — тёмно-синий, не начал есть, пока рыба не легла перед ним.
— У тебя есть характер. Мне это нравится, — одобрил Расим. — Когда ты подрастёшь, я буду летать на тебе, — твёрдо заявил он. — Вы кормите их рыбой каждые день? — обратился он к Одилу.
— Да, господин, — кивнул в ответ Одил.
— Однообразный рацион ослабляет, а они нужны мне сильными, — Расим указал на птенцов.
— Чем же ещё кормить их? — потупился Одил.
— Спроси у их отца. Он тебе подскажет, — добавил Расим в ответ на изумлённый вид слуги.
Расим собрался покинуть темницу, но Одил нерешительно окликнул его.
— М-м, господин? Ваши слуги из Ангурана прислали птицу с вестью.
По тону слуги Расим понял, что весть не обрадует его. Он вопросительно оглянулся на Одила.
— Говорят, султанзаде Зилола была похищена каким-то крылатым чудовищем прямо из дворца, и Азим отправился спасать её, — вкратце передал Одил.
Расим огорчённо вздохнул и закатил глаза.
— Этот наглый юнец, может снова испортить мне планы, — раздражённо проговорил Расим. — Найди Латифа и скажи, что я жду его во дворце.
К себе домой Расим пришёл один, без стражи, и обратно во дворец он пошёл один и пешком. Никакой стражи, слуг с солнцезащитными зонтами и опахалами в руках. Прохожие удивлялись этому. При этом, одни смиренно склонялись перед падишахом, другие делали это неохотно или скрывались за деревьями, изгородями или стенами. Дети с трепетом смотрели на Расима. Родители внушили им, что он грозный колдун, захвативший власть.
У ларька со сладостями на торговой улице пятилетний мальчик спрятался за спиной старшей сестры, когда падишах проходил рядом.
— Не надо меня боятся, — Расим с улыбкой подошёл к детям, присел и погладил мальца по щеке. — Смотри, — озорно сказал он и встал.
Расим приподнял перед собой правую руку и вызвал огонь в ладони. Огненный шар размером со сливу начал крутиться над его ладонью справа налево. Расим резко сжал руку в кулак и огненный шар исчез. Он снова раскрыл ладонь и огненный шар появился вновь. С игривой улыбкой Расим ещё два раза повторил этот трюк, а потом направил огненный шар к левой ладони. Плавными движениями Расим гонял огненный шар туда-сюда по воздуху между своими руками. Затем огонь остановился посередине и Расим медленно подвёл вперёд руки и скрыл шар в своих ладонях. Он бросил хитрый взгляд на мальчишку, который с восхищением наблюдал за представлением падишаха, и быстро развёл руки — огонь разделился на семь одинаковых шаров размером с яблоко. Правой рукой Расим сделал круговое движение и огненные шары сомкнулись в горизонтальном кольце. Вторым движением кольцо поднялось на газ над головой Расима и начало крутиться, приняв семь цветов радуги.
— А теперь смотри.
Расим опустил руку и показательно щёлкнул перед мальчишкой. Начиная с красного, огненные шары с негромким хлопком лопнули и вниз полетели искры соответствующих цветов.
Мальчишка был просто в восторге от устроенного зрелища, и Расим тихо хмыкнул, разделяя его радость.
— Как зовут твоего сына? — спросил он у матери.
Смугловатая, невысокая молодая женщина с вытянутым овальным лицом замерла в страхе у ларька, когда падишах подошёл к её детям.
— Мухтор, господин, — её сердце стучало громче её дрожащего голоса.
— Когда ему исполнится восемь лет, пришли его во дворец. Он будет моим личным пажом, — заявил Расим.
Женщина, подчинившись, склонила голову ещё ниже.
Расим кивнул и, посмотрев на ларёк с мучными сладостями, вперил испытующий взгляд на торговца.
— Дай этой женщине в три раза больше того, что она купила и верни ей деньги, — велел падишах. — И впредь не бери с неё плату. Это касается всех вас! — Расим обвёл взглядом все ларьки с их торговцами на этой улице.
Даже с опущенными взглядами было заметно, что торговцы заволновались, а глаза торговца сладостями забегали по его товару, большая часть которых было привозным и стоило немало.
— Всё, что купит у вас эта женщина, за платой приходите во дворец! — снисходительно заявил падишах.
Торговец прижал руку к сердцу и благодарно поклонился. Остальные сделали то же самое.
Ближе к вечеру Расим вернулся во дворец. Гордо