не менее по существу выделял ее отличительные черты. К ним он относил наличие своекорыстного интереса и личной выгоды всякого собственника капитала, стремление к получению прибыли в условиях быстро меняющейся рыночной среды, эффективное использование капитала в любой отрасли экономики, свободу хозяйственной деятельности, невмешательство государства в эту деятельность, полную ответственность владельца капитала за ее результаты, согласование личных мотивов его поведения с общественным благосостоянием[1116].

Более определенно (в терминологическом аспекте) высказывался французский экономист Ж.Б. Сэй. Он исходил из той посылки, согласно которой операции, общие для всех отраслей промышленности, делятся на три вида: 1) изучение движения и законов природы, относящихся к производству продукта; 2) приложение полученных знаний к полезному делу с целью получения этого продукта; 3) употребление ручного труда для изготовления последнего[1117].

Однако эти операции редко выполняются одним и тем же лицом. Напротив, «обычно это бывает так. Один изучает движение и законы природы. Это ученый.

Другой, пользуясь его знаниями, создает полезные продукты. Это земледелец, мануфактурист или торговец, или, чтобы всех таких лиц назвать одним именем, это предприниматель, т. е. лицо, которое берет за свой счет и на свой риск и в свою пользу произвести какой-нибудь продукт.

Третий, наконец, работает по указанию первых двух. Это рабочий»[1118].

Таким образом, Ж.Б. Сэй выделял научную, предпринимательскую и производственную деятельность. Указывая на различия между ними, он определял предпринимательство как особый вид деятельности, связанный с управлением знаниями, посредством которых осуществляется эффективное соединение, комбинирование трех факторов производства – капитала, труда и земли. Поэтому доход предпринимателя является вознаграждением за умения и способности организовать производство и сбыт произведенной продукции.

Развивая подобный подход, английский экономист А. Маршалл указывал на ключевую роль знаний в предпринимательской деятельности. В этой связи он впервые выделил организацию как особый фактор производства, наряду с капиталом, трудом и землей. «Значительную часть капитала составляют знания и организация, – писал А. Маршалл, – причем из них одна часть находится в частной собственности, а другая – нет. Знание – это наш самый мощный двигатель производства. Оно позволяет нам подчинить себе природу и заставить ее силы удовлетворять наши потребности. Организация содействует знанию; она имеет много форм, т. е. форму отдельного предприятия, различных предприятий одной и той же отрасли, отличных друг от друга отраслей, и, наконец, форму «государства», обеспечивающего безопасность для всех и помощь многим. Различие между государственной и частной собственностью в сфере знания и организации имеет большое значение и всевозрастающее значение; в некоторых отношениях оно даже более важно, чем различие между государственной и частной собственностью на материальные объекты, и в какой-то мере на этом основании иногда представляется самым целесообразным выделить организацию в особый фактор производства»[1119].

Анализируя в этом контексте структуру производственных факторов, А. Маршалл утверждал: «В известном смысле существуют только два фактора производства – природа и человек. Капитал и организация являются результатом работы человека, осуществляемой с помощью природы и управляемой его способностью предвидеть будущее и его готовностью позаботиться о будущем. При данных свойствах и силах природы и человека рост богатства, знаний и организации проистекает из них как следствие из причины»[1120].

А. Маршалл придавал исключительно большое значение знаниям и организации, с которыми неразрывно связано многообразие функций управления производством. По его мнению, задачу такого управления берет на себя специализированный слой предпринимателей или бизнесменов. «Они «рискуют» или «берут на себя» весь риск, связанный с выполнением указанных функций; они соединяют необходимый для производства капитал и труд; они составляют или «конструируют общий план производства и осуществляют контроль над его второстепенными частями»[1121].

Следовательно, А. Маршалл конкретизировал свое понимание четвертого фактора производства, ибо здесь речь уже шла о предпринимательстве, а стало быть, и о субъектах последнего – предпринимателях. Подобный подход стал отправным пунктом дальнейшей разработки теории предпринимательства.

Так, немецкий экономист и социолог В. Зомбарт, как показано выше, выдвинул концепцию капиталистического духа, распадающегося на две разновидности: предпринимательский и буржуазный. Напомним, по мнению автора, именно предпринимательский дух создал капиталистическую систему, поскольку он возобладал во всех сферах общественной жизни, в том числе и в хозяйственной. Суть этого духа, воплотившегося в предприимчивых людях, заключается в их стремлении к власти, господству и завоеванию, с одной стороны, и к наживе и обогащению, с другой.

Исходя из этой субъективно-идеалистической посылки, В. Зомбарт сосредоточил свое внимание на анализе отличительных черт предпринимательского духа. Они весьма обстоятельно рассматриваются в работе «Буржуа. Этюды по истории духовного развития современного экономического человека. Художественная промышленность и культура» (1913).

В этой работе предпринимательский дух определяется как совокупность всех душевных качеств, которые необходимы для ведения предприятия. Такие качества различаются двояким образом. Во-первых, каждый предприниматель должен выполнять различные функции, а потому они количественно различны. Во-вторых, задачи, решаемые этим предпринимателем, в зависимости от размеров и трудностей предприятия, чрезвычайно отличаются друг от друга по своей мощности. Всегда, однако, очевидно, что если предприниматель намерен достигнуть определенного успеха, то он должен выступать в такой ипостаси: завоевателя – организатора – торговца[1122].

Сообразно этому В. Зомбарт рассматривал основные типы капиталистических предпринимателей. Опираясь на историко-фактический материал, он выделил шесть таких типов.

Разбойники, т. е. участники военных походов, направленных на добычу золота и денег. Среди них особое место занимали морские разбойники. Они создавали разбойничьи предприятия, в которых воинские способности и воинская организация непосредственно ставились на службу идее наживы. Разновидностью таких предприятий «были путешествия с целью открытий, которые участились особенно с XVI столетия. Какие бы разные идеальные мотивы ни содействовали им: научный или религиозный интерес, честолюбие, любовь к приключениям и др., самой сильной (и сколь часто единственной) движущей силой оставалась, однако, всегда страсть к наживе. Это, по существу, всегда хорошо организованные походы за добычей, имевшие целью грабеж в заморских странах»[1123].

1. Феодалы, т. е. землевладельцы, которые с целью наживы соединяли в собственных приобретательских предприятиях находившиеся в их власти производительные силы. В распоряжении таких предпринимателей находились: 1) земля как производительница растений; 2) покоящиеся в недрах земли сокровища (минералы и т. д.); 3) продукты земли (дерево, волокнистые вещества и т. д.); 4) подчиненные их землевладельческой власти рабочие силы. Именно в ходе использования ими этих производительных сил с целью наживы возникали различного рода капиталистические предприятия, которые были проникнуты предпринимательским духом их создателей, т. е. носили полуфеодальный отпечаток.

«Полуфеодальный отпечаток – это прежде всего означает, что эти предприятия наполовину еще находятся под влиянием принципа покрытия потребности. Именно тем удерживаются они под этим влиянием, что по большей части они своей целью только и ставят использование принадлежащих землевладельцу производительных сил: