ее хозяйственных параметров (соответственно в политико-экономическом аспекте речь уже идет о расширенном воспроизводстве)[1132]. При этом под термином «развитие» автор понимал «лишь такие изменения хозяйственного кругооборота, которые экономика сама порождает, т. е. только случайные изменения «предоставленного самому себе», а не приводимого в движение импульсами извне народного хозяйства»[1133].

Отрицая, таким образом, закономерный характер внутренних факторов, обусловливающих развитие элементов хозяйственного кругооборота, Й. Шумпетер вместе с тем считал, что решающую роль здесь играют изменения, происходящие в сфере производства. Последнее означает не что иное, как комбинирование имеющихся в наличии средств производства[1134]. Поэтому форма и содержание подобного развития «в таком случае задаются понятием «осуществление новых комбинаций».

Это понятие охватывает следующие пять случаев:

1. Изготовление нового, т. е. еще неизвестного потребителям, блага или создание нового качества того или иного блага.

2. Внедрение нового, т. е. в данной отрасли промышленности еще практически неизвестного метода (способа) производства, в основе которого не обязательно лежит новое научное открытие и который может заключаться также в новом способе коммерческого использования соответствующего товара.

3. Освоение нового рынка сбыта, т. е. такого рынка, на котором до сих пор данная отрасль промышленности этой страны еще не была представлена, независимо от того, существовал этот рынок прежде или нет.

4. Получение нового источника сырья или полуфабрикатов, равным образом независимо от того, существовал этот источник прежде, или просто не принимался во внимание, или считался недоступным, или его еще только предстояло создать.

5. Проведение соответствующей реорганизации, например, обеспечение монопольного положения (посредством создания треста) или подрыв монопольного положения другого предприятия»[1135].

Но для того, чтобы осуществлять эти новые комбинации нужно прежде всего или модернизировать старые средства (орудия) труда, или создать новые. Именно это новшество, как показал К. Маркс, исследуя процесс перехода от ручного труда к машинному, оказало революционизирующее влияние на все отрасли экономики в эпоху промышленного переворота. Более того, оно оказалось незыблемым на всех последующих этапах развития капиталистической экономики.

Игнорируя, однако, это обстоятельство, Й. Шумпетер пустился в длинные, абстрактные по своей сути, рассуждения о том, что новые комбинации могут осуществлять те же самые люди, в руках которых находится процесс производства или пути реализации произведенных товаров, причем в рамках старых комбинаций, вытесняемых новыми в связи с устареванием последних; что само осуществление новых комбинаций, будучи вторым определением формы и содержания развития, касающегося иного применения в народном хозяйстве запаса средств производства, может совершаться как в закрытой (социалистической) экономике, так и в экономике, основанной на конкуренции; что основополагающую роль при этом играет кредит, который служит источником финансирования новых комбинаций в капиталистической системе.

Отсюда вывод, согласно которому не технические нововведения, а кредитные средства, предоставляемые тем или иным банкиром, являются основным феноменом данного развития. Имея в виду это ключевое положение своей концепции, Й. Шумпетер писал: «Следовательно, банкир является не столько – и не в первую очередь – посредником в торговле товаром «покупательная сила» (т. е. денег. – Н.С.), сколько производителем этого товара. Однако поскольку ныне все накопления и сбережения обычно сосредотачиваются в его руках и совокупное предложение покупательной силы – уже существующей или той, которую еще только предстоит создать, – также концентрируется у него, то он как бы заменил частного капиталиста и лишил его дееспособности. Тем самым он сам превращается в капиталиста. Он стоит между теми, кто желает осуществить новые комбинации, и владельцами средств производства. По существу, он – феномен развития, впрочем, лишь там, где социально-экономическим процессом управляет командная сила. Банкир делает возможным осуществление новых комбинаций и, выступая от имени народного хозяйства, выдает полномочия на их осуществление. Он – эфор (эфоры – в Спарте коллегия высших должностных лиц, обязанностью которой было руководство всей политической жизнью страны. – Прим. ред.) рыночного хозяйства»[1136].

В соответствии с этой монетарной концепцией Й. Шумпетер подчеркивал, что данный феномен лежит в основе предпринимательской функции и поведения хозяйственных субъектов, являющихся их носителями. Эти субъекты имеют дело с тем или иным предприятием, под которым автор понимал осуществление новых комбинаций, а также то, в чем последние воплощаются: заводы, фабрики и т. п.

Исходя из этой посылки, Й. Шумпетер называл предпринимателями тех «хозяйственных субъектов, функцией которых является как раз осуществление новых комбинаций и которые выступают как его активный элемент»[1137]. По мнению автора, эти определения одновременно и шире и у́же общепринятых понятий, касающихся сути рассматриваемого вопроса.

Они шире потому, что, во-первых, Й. Шумпетер относил к предпринимателям не только «самостоятельных» хозяйственных субъектов рыночной экономики, которых принято так называть, но и всех тех, кто реально выполняет основополагающую функцию предпринимателя в вышеуказанном смысле, даже если последние являются «несамостоятельными» служащими, например, акционерного общества, как, впрочем, и любой иной частной фирмы, или их реальная власть и правовое положение покоятся, хотя и не всегда, но часто на чуждой для понятия «предпринимательская функция» основе – на владении акциями. Это имеет непосредственное отношение особенно к тем случаям, когда существующая в данный промежуток времени частная фирма в интересах привлечения капитала на более выгодных условиях или по причине раздела имущества (например, по наследству) реорганизована в акционерное общество, в котором лицо, прежде возглавлявшее фирму, теперь продолжает сохранять за собой руководство делом. Кроме того, к предпринимателям автор относил также всех тех, кто не имеет дополнительных связей с индивидуальным предприятием и использует таковые только для проведения новых комбинаций, подобно тому как это делают некоторые «финансисты», «дельцы» и юрисконсульты по финансовым проблемам или технические специалисты, предоставляемые услуги которых по чисто финансовым, правовым или техническим вопросам в принципе несущественны, а потому они не решают проблему по существу.

Во-вторых, говоря о предпринимателях, Й. Шумпетер имел в виду не только их отношение к тем или иным историческим эпохам, в которых они существуют как специфически специальное явление. Напротив, по мнению автора, это понятие всегда связано с предпринимательской функцией, которую выполняют все индивиды в любой общественной формации. «Сказанное относится и к руководящему органу социалистического общества, и к помещику, и к вождю первобытного племени. Уже потому, что под наше определение подпадают не все самостоятельные хозяйственные субъекты, действующие на свой страх и риск. Право собственности на промышленное предприятие или вообще на любое «имущество» не является для нас существенным признаком предпринимателя. Но независимо от этого самостоятельность в данном смысле слова еще не означает выполнения предпринимательской функции. Не только крестьяне, ремесленники, представители свободных профессий, порой причисляемые к «предпринимателям», но и «фабриканты», «промышленники» и «коммерсанты», всегда попадающие в эту группу, с нашей точки зрения, вовсе не обязательно являются «предпринимателями»»[1138].

Итак, согласно Й. Шумпетеру,