В заключение я просил его величество простить мою откровенность, продиктованную исключительно теплым чувством преданности его величеству и императрице и страхом, что без примирения монарха со своим народом война будет проиграна. Его величество стоит на развилке. Одна дорога ведет к победе и славному миру, другая – к революции и катастрофе».

Николай поблагодарил Бьюкенена за откровенность и сказал, что он с этим согласен. Но посол покинул дворец в твердом убеждении, что царь проигнорирует его советы и ничего не сделает12.

Судя по всему, в тот период Николай и Александра слушали только Протопопова, а его действия были просто безумными. 29 января американский посол Дэвид Фрэнсис писал в Госдепартамент о том, что Протопопов во время разговора с императрицей впал в транс, а затем сказал ей, что беседовал с Иисусом Христом, и он велел ему следовать учению «святого Распутина»13. Ходили слухи, что Протопопов вместе с Николаем и Александрой проводил спиритические сеансы, где они вызывали дух Распутина и спрашивали его советов. Другие утверждали, что Протопопов сказал их величествам, что душа Распутина покинула его мертвое тело и теперь живет в нем. Один русский дипломат утверждал даже, что Протопопов старается подражать манере речи Распутина14. Германское министерство иностранных дел от источника в Швеции получило информацию о том, что Протопопов часто молится с Александрой у могилы Распутина и что министр отчаянно нуждается в деньгах, а это открывает возможность для переговоров о сепаратном мире15.

Хотя все считали, что место фаворита теперь занял Протопопов, были и другие претенденты. Бывший соперник Распутина, Митя Гугнивый, вернулся и был не прочь занять освободившееся место16. Еще одним кандидатом был монах Мардарий. Отец Мардарий (Ускокович), впоследствии епископ, родился в Черногории и учился в Петербургской духовной академии. С начала 1916 года его считали возможной заменой Распутина. Он славился вдохновенными проповедями, обладал даром пророчества и такими же горящими глазами, как и Распутин. Он был молод – всего двадцать семь лет – и красив17. Вскоре после смерти Распутина журналисты стали писать, что он боялся, что Мардарий вытеснит его, и три года добивался высылки черногорца из России. Растущая популярность красивого монаха в петербургских салонах Распутина раздражала18. Как вспоминал Родзянко, Хвостов собирался заменить Распутина Мардарием и использовать его при дворе в собственных интересах19.

Мардарий и сам был не прочь повысить свой статус. Он хотел выступить в Думе 22 декабря с речью «Тайна России» и высказать свои соображения об убийстве Распутина20. Он действительно выступил в тот день в Петрограде, но не перед Думой. На его проповедь собралось огромное множество народа. Приехавшие поклонники Распутина предлагали ему четыре тысячи рублей, чтобы он не упоминал его имени, но он не взял денег. Впрочем, тут же появился товарищ министра внутренних дел и весьма настоятельно посоветовал ему не упоминать имени Распутина – иначе его выступление будет немедленно прекращено. Этому совету монах внял. Мардария осаждали молодые женщины, желавшие узнать номер его телефона и адрес. Один из его поклонников в тот вечер записал в дневнике, что Мардарий совершенно не похож на Распутина и духовно выше его: «Мардарий – человек совершенно иного рода: истинный патриот России и борец за славянское единство. Он из Черногории – очень красивый, темноволосый, похожий на Христа. Если бы он был блондином, то сходство было бы еще более поразительным»21.

Но никто не мог заменить Распутина цесаревичу Алексею. В феврале он заболел. Когда матрос Деревенько, присматривавший за царевичем, посоветовал ему молиться святым, чтобы поправиться, мальчик и слышать об этом не захотел. «Нет теперь больше святых!.. Был святой – Григорий Ефимович, но его убили. Теперь и лечат меня, и молятся, а пользы нет. А он, бывало, принесет мне яблоко, погладит меня по больному месту, и мне сразу становится легче»22.

7 марта Александра писала Николаю из Царского Села:

На следующий день она отправила Николаю крест, который был на Распутине в момент убийства. Императрица просила мужа носить его – он поможет принимать трудные решения24. Николай не чувствовал потребности в подобном, поскольку не собирался принимать никаких трудных решений. Из поезда по пути в Ставку он писал, что собирается приняться за домино, поскольку для него здесь «нет работы».

Александра часто ходила молиться у могилы Распутина. 26 февраля она пришла вместе с дочерью Марией. Ей нравилось, что строительство церкви идет полным ходом, и стены скрывают ее от посторонних глаз, когда она преклоняет колени для молитвы. В этом месте она ощущала глубокий покой. «Он умер, чтобы спасти нас», – писала она Николаю в тот день25. На следующий день, 12 марта, императрица вновь пришла на могилу с Вырубовой и Лили Ден26. Это было в последний раз. За два дня до этого в Петрограде начались волнения. Так началась Февральская революция.

Утром 8 марта тысячи женщин вышли на улицы, требуя хлеба. К демонстрации присоединились рабочие с городских фабрик и заводов. К полудню на улицах было уже более 50 тысяч человек, а к ночи количество протестующих выросло до 90 тысяч. Демонстранты уже не просто требовали хлеба, а кричали: «Долой войну!» и «Долой царя!». Люди били окна, разбивали витрины магазинов. Все городские пекарни были разграблены. Власти пытались восстановить порядок, но на следующий день количество демонстрантов выросло вдвое – до 200 тысяч человек. Бастующие рабочие прошли маршем по центральной улице столицы, Невскому проспекту. Полиция не знала, что делать. 24 февраля ключевые министры, председатель Думы Родзянко и градоначальник Петрограда собрались, чтобы обсудить кризис. Отсутствовал только Протопопов. Палеолог 10 февраля записал в дневнике, что во время кризиса он, «несомненно, консультировался с духом Распутина»27. К 25 февраля количество протестующих достигло 300 тысяч – такого Россия не видела со времен революции 1905 года. На разгон демонстрантов бросили солдат, но те начали присоединяться к бастующим. Крики «Долой войну!» сменились на «Да здравствует революция!». Ситуация стремительно выходила из-под контроля. 26 февраля десятки протестующих были застрелены, но это не остановило демонстрантов, а наоборот, придало им сил. Солдаты повернули оружие против собственных командиров. Революционные настроения охватили все гарнизоны. Власти полностью потеряли контроль над столицей. 27 февраля рабочие и солдаты открыли двери городской тюрьмы, захватили полицейские участки, суды, министерство внутренних дел и Охранное отделение. Демонстранты сожгли все документы. Беспорядки ширились. Полицейских выслеживали и убивали прямо на улицах. Хорошо одетых людей избивали. Город опустел. Вечером министры собрались в Мариинском дворце, чтобы подать в отставку, а затем растворились в темноте, надеясь добраться до дома живыми. Над Зимним дворцом подняли красный флаг.