Сегодня гробница Наполеона в Соборе Дома Инвалидов - одна из главных достопримечательностей Парижа. Здесь всегда много туристов из разных стран. Им есть на что посмотреть: в часовне прямо под золоченым куполом Собора на постаменте из зеленого гранита Вогезов стоит саркофаг из красного порфира. Этот порфир подарил французскому народу для гробницы Наполеона император России Николай I (брат Александра I). Прах Наполеона замурован в шести гробах, уложенных друг в друга: первый - из жести, второй - из красного дерева, третий и четвертый - из свинца, пятый - из эбенового дерева и шестой - из дуба. По обе стороны саркофага - две капеллы: у восточной из них - надгробие Жозефа, у западной - Жерома Бонапартов. Перед входом в часовню-еще две гробницы: двух гофмаршалов императора - М. Ж. К. Дюрока и А. Г. Бертрана. А рядом с саркофагом Наполеона покоится его сын, Орленок.

Да, 15 декабря 1940 г., ровно через 100 лет (день в день!) после захоронения останков самого Наполеона, из Вены был доставлен в Париж и перезахоронен в Соборе Дома Инвалидов прах его сына. Хорошо сказал об этом Андре Кастело: «Орленок вернулся домой к Орлу»[2153].

Наполеон испытал переизбыток и восхвалений, и хулы современников, но вопреки всему верил в справедливость суда истории над ним самим и над его деяниями. «Я не боюсь за свою репутацию, - говорил он в изгнании на скале Святой Елены. - Последующие поколения воздадут мне должное»[2154]. Так и вышло.

Главную историческую заслугу Наполеона очень точно определил его российский биограф Н. А. Соловьев: рожденный «революционным хаосом», он «необычайной мощью своего всеобъемлющего гения упорядочил этот хаос»[2155]. Действительно, усмирив революцию, Наполеон сохранил и облек в правовые нормы все ее важнейшие завоевания: отмену феодальной кабалы, свободу развития капиталистического производства, гражданское равенство населения. Более того, он распространял эти завоевания из Франции по всей Европе. Вторгаясь в чужие страны, Наполеон уничтожал в них феодальную рухлядь - разрушал средневековые режимы, отменял дворянские и церковные привилегии, упразднял инквизицию, освобождал крестьян от цепей крепостничества, вводил свой Гражданский кодекс (Code Napoléon), который, кстати, остается доныне «основой частного права почти для 300 млн человек по всему миру»[2156].

М. Ю. Лермонтов на вопрос о том, что сделал Наполеон «для вселенной», ответил так: «В десять лет он подвинул нас целым веком вперед»[2157]. Опережая свое время на полтора столетия, Наполеон шел к европейской интеграции (которую он сам контролировал бы под знаменем идей Просвещения). О будущей единой Европе он говорил как о «прекрасной мечте цивилизации»: «Всюду единство законов Общеевропейский кодекс (разумеется, Code Napoléon! - Н. Т.), общеевропейский суд, одна монета, один вес, одна мера . Вся Европа - одна семья, чтобы всякий европеец, путешествуя по ней, был бы везде дома»[2158]. На этом пути Наполеон достиг недосягаемых до него высот и «споткнулся, - по выражению Аркадия Аверченко, - только тогда, когда дальше идти было некуда»[2159]. Не зря в 1932 г. знаменитый англичанин (историк, романист, поэт, эссеист) Хилэри Беллок заявил: «Если Европа в итоге объединится, то этому, несмотря ни на что, мы будем обязаны Наполеону»[2160].

Трагедия Наполеона заключалась в том, что свои передовые идеи, законы и установления он навязывал отсталым народам силой. В результате, он «додразнил другие народы до дикого отпора, и они стали отчаянно драться за свои рабства и за своих господ»[2161]. Покорив Европу и облагодетельствовав ее (как ему казалось) своими преобразованиями, он восстановил ее против себя. «Ужасная дубина, которую он один мог поднять, упала, наконец, на его собственную голову», - так сказала об этом Жермена де Сталь[2162]. С 1808 г., когда Наполеон был вынужден бороться с феодальными коалициями одной рукой (другая была занята в Испании), и особенно с 1812 г., когда в снегах России погибла его Великая армия, он был исторически обречен. Совершенно прав академик Е. В. Тарле: «В его исторической судьбе удивительно вовсе не то, что он в конце концов погиб, но что он мог столько времени продержаться в том безмерном величии, которое он для себя создал»[2163].

Оригинально объяснил главную причину падения Наполеона великий Оноре де Бальзак словами одного из героев своего романа «Сельский врач»: «Он больше, чем человек, - тяжел он был для земли, и земля разверзлась перед ним, вот и все»[2164].

«И стало, наконец, вселенной / Невмоготу носить тебя», - перекликался с Бальзаком, обращаясь к Наполеону уже в следующем столетии, классик русской поэзии Валерий Брюсов[2165].

Критики (развенчатели и ниспровергатели) Наполеона обычно стараются представить его всего лишь выразителем и даже простым исполнителем воли буржуазных верхов, финансовой олигархии. Отчасти к такому мнению склонялся Е. В. Тарле, утверждая, что «интересы крупной буржуазии Наполеон ставил, конечно, во главу угла всей своей внутренней и внешней политики». Однако при этом Евгений Викторович сделал оговорку, которая существенно меняла смысл только что сказанного: «...вместе с тем он стремился самую буржуазию подчинить своей воле»[2166]. Вспомним, как расправился император с олигархом номер один во Франции, «финансовым Наполеоном» Увраром, взыскав с его компании 87 млн франков за жульнические сделки в ущерб государству, а самого Уврара засадив в тюрьму! О. В. Соколов, корректируя точку зрения Тарле, справедливо рассудил: «...государство Наполеона было, без сомнения, самой настоящей монархией, но “монархией новой”, которую простой народ поддерживал безоговорочно». «“Бурбоны были королями дворян, а я был королем народа”, - так коротко резюмировал сам император эти чувства простых людей Франции»[2167]. Доминик Вильпен находит для Наполеона удачное определение: «основатель режима республиканской монархии»[2168] (собственно, нашел он это определение у самого Наполеона, который долгое время называл себя именно императором Республики).