обладают таким влиянием, которое так просто низвести не получится, — произнёс Ильрим и добавил. — В таком хаосе жестокой борьбы всех со всеми, очень не хватает таких, как вы.

— Новичков на политической арене страны. Тех, кто ещё не успел стать участником дворянских интриг. — ответил за короля Гоун. — Но, Ваше Величество, вам должно быть известно о моём плотном сотрудничестве с Гармом Беллисом?

— Конечно известно, — спокойно ответил правитель Королевства. — Маркиз Беллис союзник для меня и моих соратников. Его позиция в стране крайне выгодна для меня. А потому, это ещё одна причина радоваться, что вы, стали новым аристократом Холлфорда. Пусть не напрямую, но вы помогали усилению моих позиций.

— А ваших ли? Маркиз действует отчасти независимо, не являясь вашим прямым сторонником. Да, частично он поддерживает вас, но лишь тем, что не потворствует другим дворянам, а конкретно герцогу Глэйсену и его прихвостням больше давить на вас. Ведь, будь именно «Золотой Герцог» полным хозяином северных регионов, как было шесть лет назад, его давление было бы куда-более ощутимым, особенно учитывая его алчный характер. — ответил Айнз.

— А вы знаете и понимаете куда-больше, чем кажется, граф — слегка улыбаясь сказал король.

— По долгу работы, да и сотрудничество с маркизом дали свой знак, — отмахнулся граф. — Меня сейчас больше интересует главный предмет нашего разговора.

— Тогда перейдём прямо к делу, — согласился Ильрим. — Ваш новый надел Дойзенц, вы догадываетесь почему именно его я даровал вам?

— Ну, во-первых, прошлый его владелец был отправлен в тюрьму и место нового кандидата осталось вакантным. А во-вторых, полагаю дело в том, что он расположен в северных регионах Королевства? — правильно отметил Гоун.

— И расположен он, прямо между феодалами, преданными Глэйсену. Да и до самой Фальтры, вотчины герцога не так далеко — дополнительно отметил король.

— Вы хотите, чтобы я начал противостоять Дорану Глэйсену?

— Именно — сдерживая нервную дрожь ответил Ильрим.

— Вы ведь осознаёте, что даже со своим статусом, я слишком далёк от него по уровню влияния? Даже в своём, не слишком хорошем положении, он легко затмевает меня — попытался прояснить ситуацию граф.

— В разговоре, не даром упоминался маркиз Беллис. У нас с ним была тайная договорённость, что я дарую вам знатный титул, в обмен на ваше прямое участие в разборках с Глэйсеном, где именно маркиз займёт главенствующую роль. Вы же, как его, можно сказать друг, а скорее деловой партнёр, поможете ему в устранении старого герцога. — объяснил король.

С минуту Гоун впал в раздумья. На его лице было видно негодование и даже неожиданность, от сказанного. Ильрим лишь молчаливо ждал его реакции.

— Опуская детали, скажу, что это очень недальновидный шаг с вашей стороны… — ответил спокойным тоном Гоун.

— Почему же? — удивлённо спросил король

— Вы же понимаете, что дали карт-бланш Беллису на занимание позиции Глэйсена в будущем? В таком случае, какова вероятность, что он не станет таким же, как старый герцог? Где вероятность, что не повернётся к вам спиной?

— У меня есть рычаг давления на него — под фразой: «у меня», король имел ввиду другого человека. Чего граф, конечно же не знает.

— Я не знаю, что именно у вас на него есть, но всё же, это не совсем рациональный шаг. Я считаю… Простите мне мою грубость, я не должен был… — сразу же осёкся Гоун.

— Нет-нет, говорите, господин Гоун. Мне напротив очень любопытно вас послушать. — довольно произнёс Ильрим.

— Хорошо. Я считаю, что с герцогом нужно поступить иначе. Нужно не устранять его, а заставить пойти на «сотрудничество», с вами. Но только на выгодных вам условиях, — начал граф. — Иначе, полное замещение людей на выделенных постах поднимет шум даже среди южной знати, которые явно посчитают что они тоже достойны новых титулов. А у вас, не будет больших доводов чтобы отказать им, особенно когда их, в большинстве возглавляет Кастор Варгос. К тому же, как мне кажется, у вас не так уж много людей, которым вы бы могли даровать новые наделы, учитывая тяжёлое положение дел в стране, о котором мы говорили ранее…

Внутри король сжался от раздражительности и гнева, но на лице выдавил улыбку.

— Хм…это дельное предложение. Я обязательно подумаю о нём, — ответил старик. — Отрадно видеть ваше большое познание в такого рода делах.

А сам же Ильрим, в душе злился не на графа, а на самого себя. Простой наёмник лучше него понимает тонкости политических перестановок. В очередной раз, он напомнил себе о своей политической неполноценности.

— В таком случае, я буду ждать больших результатов именно от вас, а не от маркиза — произнёс старик.

Но ожидаемой им реакции не последовало. Гоун не завёл разговор о награде или же о том, какие выгоды он получит с этого дела. Он продолжал сохранять спокойствие и молчание, видимо ожидая что скажет Ильрим.

Самого короля подобное поведение как удивило, так и насторожило. В любой среде было бы нормально говорить о награде, а он молчит. Кажется, его это не волнует. Либо же, он считает неправильным просить ещё больше в такой момент? Ведь он уже получил титул, а просить больше, он считает это нарушением этикета?

Тонкости линии поведения заклинателя ускользали от него. Эта странная игра на эмоциях его начала раздражать.

— Ваше Величество, не будет ли грубостью, если я покину дворец прямо сейчас? Очень хотелось бы начать ознакомление с новым владением и параллельно, начать воплощать, ваш, план.

От этих слов, Ильрим казалось подавился воздухом. Он назвал свой же озвученный план, который выглядит лучше намерений Ильрима, планом короля? Он точно не ослышался? Или же это и есть то самое сотрудничество Гоуна с Беллисом, которого они придерживаются? Теперь он хочет так же сотрудничать с ним?

— Конечно можете, граф. Никто никого не удерживает. А насчёт ваших слов, я ещё подумаю. Возможно мы возьмём этот план в разработку — всё также выдавливая улыбку ответил Ильрим.

— Тогда, с вашего позволения… — он поднялся с дивана и поклонившись, пошёл к выходу.

Когда дверь за Гоуном закрылась, а в коридоре утихли и без того глухие звуки шагов, король услышал ещё одни звуки шагов. Только на сей раз, внутри этой комнаты. Из-за небольшой ширмы за его спиной вышла та, кто тоже была в комнате