Внизу, в степи, образовалась группа людей, охотников и новоприбывших было почти поровну. Увеличив изображение, Рон увидел, как Дара указывает на небо, затем на звездолет. От группы отделились двое и двинулись к «Отважному»: Дара и один из прилетевших, молодой мужчина среднего роста, одетый в короткую красную тунику без рукавов. В руках у него ничего не было, он выглядел безоружным.

– Стан, остаетесь за главного. Будьте бдительны, но нервничать не стоит. Я вылетаю, один и без оружия.

VI

Астронавты вот уже три дня были гостями Центра, но – подумал Рон – так и не видели ничего особенного. Они последовали за тремя летательными машинами на юг, перелетели через довольно узкое море и приземлились у тридцать пятого градуса широты, в гористом и лесистом месте, ничем не отличавшемся от любого другого. Там была только прямоугольная поляна, в углу которой они и сели, направляемые оставшимся на борту Тахиром, капитаном посланников, который уже вполне сносно говорил на галактическом. Открылись люки, и три аппарата исчезли под землей.

Несмотря на настойчивость Тахира, Рон оставил на борту охрану, прежде чем принял предложенное гостеприимство. Тайком от землянина он собрал своих людей в кубрике.

– Мы будем гостями народа, о котором ничего не знаем. Я думаю, я надеюсь, что у них мирные намерения. Двадцать человек останутся тут под командованием Гуннарсона, остальные полетят со мной. Никакого оружия, кроме парализаторов, – я обещал Тахиру. Не забывайте, что если мы вправе не доверять им, то и они вправе не доверять нам! Я рассчитываю на вашу полную порядочность. Мы прибыли сюда как друзья, это не завоеванный нами мир. Если нравы или обычаи покажутся вам занятными, будьте вежливы! Если они покажутся вам отталкивающими, будьте вежливы вдвойне и доложите мне. Не злоупотребляйте спиртным, если вам предложат его, и не приставайте к их женщинам… Конечно, никто не запрещает откликнуться на явное приглашение, но и тогда будьте благоразумны! Это все, я на вас рассчитываю!

Затем он переговорил один на один с Гуннарсоном.

– Эйнар, если с нами что-то случится, если от нас не будет вестей, не нужно напрасного героизма! Взлетай и возвращайся прямиком на Федеру!

Но до сих пор все шло хорошо. Город, где их принимали, целиком располагался под землей, насколько мог судить Рон: он видел лишь незначительную его часть. Этот город состоял из ярко освещенных длинных улиц, парков с очень высокими сводами, обсаженных деревьями и всевозможными цветами, небольших озер, в которых плескались разноцветные рыбки. В кронах деревьев гнездились многочисленные птицы; кругом было полно статуй, барельефов и небольших павильонов с колоннами, выполненных по большей части в холодном, академическом стиле. Люди казались веселыми, но лингвистический барьер сохранялся, и Рон общался с ними не так активно, как ему хотелось бы. Его поселили в уютной трехкомнатной квартире, в гостиной всю стену занимал огромный телеэкран. Впрочем, Рон его почти не включал, не понимая того, что говорят возникавшие на нем люди. Видимо, показывали в основном театральные представления – и ничего такого, что походило бы на выпуски новостей.

Его офицеров разместили поблизости, с тем же комфортом. Что касается членов экипажа, то их расселили по «семьям». Парни докладывали, что, помимо прекрасного приема и отличной еды, они получили кое-что еще.

– Уверяю вас, капитан, – сказал Брак, – я не виноват! Девчонки буквально вешаются мне на шею!

Рон улыбнулся:

– Да, я знаю.

– Обычно, капитан, мне приходится и так и сяк умасливать их! Но здесь все иначе, правда!

– А как пища?

– Ах, капитан! Если бы нас кормили так на борту!

– То есть ты доволен?

– Да не я один – мы все чертовски довольны! Настоящий рай!

– Ты хорошо обследовал город?

– Вот с этим есть проблемы! Не знаю почему, но стоит мне выразить такое желание, как что-нибудь случается: то новая мышка падает в мои объятия, то меня приглашают на спортивную арену… Кстати, я победил их чемпиона по борьбе!

– Поздравляю! Ладно, развлекайся, но будь начеку.

– Вы чего-то опасаетесь, капитан?

– Нет, ничего конкретного. Но все равно не расслабляйся!

После ухода Брака Рон переговорил с офицерами. Все как один ощущали необъяснимый дискомфорт. Их приняли с раскрытыми объятиями, но, казалось, они находятся в «разработке», с неопределенным статусом, и могли быстро превратиться из «дорогих гостей» в «пленников». Впрочем, никто не мешал Рону связаться с «Отважным», на борту которого тоже все было в порядке – разве что оставшиеся там двадцать человек с нетерпением ждали дня, когда их сменят и они смогут насладиться восхитительным гостеприимством, о котором рассказывали товарищи. Ничего нового, заметил Гуннарсон, – правда, после их приземления тишина в эфире сменилась целым концертом различных сигналов на самых разных частотах, шедших как из того места, где они находились, так и из множества других точек на планете. Судя по всему, в день их прибытия на Терре ввели режим радиомолчания, что немного беспокоило Рона и его офицеров.

На четвертые сутки явился Тахир и провел его в просторную комнату, похожую на лабораторию, где были приготовлены десять кушеток, расставленных по две; в изголовье каждой был закреплен шлем вроде гипнолингвального, но несколько иного вида.

– Эти аппараты мы изъяли из музеев, привели в рабочее состояние, а затем испытали, – сказал Тахир. – Их использовали наши предки, в те далекие времена, когда на этой планете проживали разобщенные народы, у каждого из которых был свой язык. Один из нас ляжет на кушетку и наденет шлем; один из вас, тоже со шлемом, расположится на соседней. Языковые центры одного и второго мозга станут взаимодействовать, и воспоминания, связанные со словарным запасом, будут объединены. Это займет всего несколько секунд, процедура совершенно безвредна. Вы будете понимать наш язык, а мы – ваш.

– А на ком вы экспериментировали, ведь у вас здесь остался один общий язык? – спросил Дюрю.

– Все очень просто. Мы использовали человека из дикого племени, который находился на лечении. Может, начнем с вас, капитан Вариг? Я стану вашим партнером.

– Как скажете. Но ваш мозг будет забит всякой всячиной, так как, помимо галактического, я говорю еще на семи языках.

– Выходит, мне повезло! Меня чрезвычайно интересуют мертвые языки, и у нас здесь куча документов, относящихся к временам, предшествовавшим объединению. Как знать, быть может, некоторые ваши диалекты облегчат мою задачу? Конечно, если ваши корни действительно здесь, на Земле!

Рон подал знак Дюпару – «будь готов ко всему» – и растянулся на кушетке. На его голове закрепили шлем. С пару секунд он испытывал головокружение, казалось, кто-то пытается проникнуть в его сознание. Тахир уже поднимался на ноги.

– Вот и все, капитан. Я говорю с вами на земном языке, и вы меня понимаете, а теперь – на сооми, на франчузском, на рюсском… Убедились? Как только этот дар проявится у ваших офицеров, то есть через несколько минут, я отведу вас в зал, где собрался местный совет – ему уже не терпится вас принять… Тем временем остальные ваши люди тоже примерят шлем.