это ее умение оказалось бы бесполезным: первая “сеть” и впрямь отпугнет человека, но вторую некогда ставить. И повторяться было нельзя: слишком малое расстояние, поймут, что он делает, и сумеют противостоять.

Выходящие в Круг не должны использовать “щит” Силы, иначе поединок окажется бессмысленным. Айтли надеялся, что вызов примут только бойцы-айо: стоит тут появиться уканэ, и северянин скорее всего проиграет. Он напряженно оглядывал собравшихся на границе Круга, и понимал — кажется, не ошибся. Они слишком горды, чтобы позволить выходить за себя тем, кто обычно оставался лишь зрителем.

Способностью видеть будущее недавний заложник не обладал — но стоило пожить среди южан, чтобы хоть немного начать их понимать. Айтли знал, как использовать оставшееся время — он старательно подтягивал к себе малейшие ниточки, дрожащие между ним и сестрой, и прекращал их дрожь, стягивая тугим узлом и прижимая к земле. Земля — одна для всех, но она дает Силу только плодам, не людям. Это было лучшее незримое полотно, созданное Айтли. Он готовился бороться не за свою жизнь — ее уже, считай потерял — но за достоинство.

Гонг раздался — первый человек вышел.

…Айтли умел хорошо усыплять, но здесь это просто не успел бы — нужно время. Первого, с цветком гибискуса на плече, он заставил услышать неслышный рокот, темный звук, который вызывает панику, и тот шарахнулся назад под дружный хохот. Его, кажется, не особо любили — Айтли ощутил всплеск симпатии к себе.

Вторым вышел родич Тарры. Айтли ощутил странное — будто воздух Круга стал лентой, и эту ленту протягивают сквозь его тело. Вокруг молодого Питона мерно пульсировало бледно-оранжевое свечение, и юноша задохнулся от восторга, поняв, что это новый дар — видеть Силу человека. Открылось, когда собрал воедино все, что умел, не пытаясь себя беречь.

Едва не отвлекся — противник был уже рядом. Айтли сумел сбить его с толку, тот несколько раз проходил мимо столба. Это было опасно — протяни руку и все, но южанин каждый раз был уверен, что вот-вот и приблизится и не спешил: Тарра наверняка велел ему не вредить жертве. Когда тот наконец осознал, что происходит, Айтли направил и на него звук, вызывающий ужас.

Потом в Круге появилась женщина. Коричневая кожа безрукавки, штаны до колена. Длинная тонкая коса, закрепленная узлом на затылке. Южанка напомнила Элати, но в следующее мгновение сходство развеялось. Больше всего женщина походила на смуглую колючую лиану, не на человека. Разглядел на плече знак — как раз сплетенные лианы. Над ней невидимо полыхало алое пламя, перемежаемое ослепительно-белыми молниями.

Очень опасная… у нее вызвал головную боль и круги перед глазами, она села на песок, сжимая виски, не дойдя до столба шаг. Ощутил, что выдохся — они слишком близко и быстро подходили, а теперь все больше понимали, чего от него ждать. Умение видеть Силу тут помочь не могло.

Еще один человек вышел, кажется, от Рода Шиталь — Айтли заставил его споткнуться и упасть лицом в мокрый песок. Тот вскочил, с лицом, из-за налипших песчинок похожим на маску, и мог уже ухватить северянина, но его заставили покинуть Круг — народу было интересно, что еще есть в запасе.

Нъенна спросил у Къятты — они, прислонившись к стволу большого дерева, стояли в стороне, дальше прочих зрителей:

— Почему не хочешь выйти? Ты ведь можешь — тебе раз плюнуть разгадать его намерения.

Тот отмахнулся:

— Хватит с меня северян.

— Твой младший не удержался бы, — весело сказал Нъенна. — Странно, что рана открылась и так долго не желала затягиваться. На твоем месте я бы ваших целителей…

— Поблагодарил, — спокойно ответил Къятта. — И попросил лечить подольше. Причин для тревоги не вижу, а только тут его еще не хватало. Кстати, он просил меня поучаствовать, когда понял, что его самого никто сюда не отпустит.

— Да? И что ты сказал? — жадно спросил Нъенна.

— Попросил не лезть в это больше. Надоело, честное слово. Еще сказал — ты сам не знаешь, чего хочешь, этому крысенку все равно не выжить, после ты сам его убить намерен или как? На этом мы разговор закончили. А ты, если хочешь, иди сам, только если победишь — не заикайся потом о победе у нас дома.

— Нет уж, не хватало еще в ваши братские споры лезть, — в голосе прозвучала досада.

— Ну и забудь тогда.

Солнце ползло, словно тянуло за собой огромный груз. Солнцу очень хотелось обратно в тучи, но его не пускали собравшиеся возле площадки люди, занятые нелепыми спорами и попытками выяснить, кто лучше на этот раз.

Айтли все же дали передохнуть, понимая, что могут лишиться зрелища. Он очень устал, дрожала каждая мышца, в ушах звенело, но он стоял — и в сотый раз обводил глазами собравшуюся толпу. Напряженно вглядывался в лица.

Может быть…

Час назад радовался, что из рода Тайау все еще нет желающих выйти в Круг. Теперь мысль мелькнула — ведь после праздника Силу его и Кайе связала какая-то ниточка, пусть не толще паутинки. А значит, хоть и призрачный, но есть шанс одолеть. На этом поле Айтли сильнее, это он понял тогда, когда привел Кайе в чувство. Если бы только… а после такой победы и умереть не стыдно. Только бы он сам вышел, не старший брат, не кто-то еще — ну почему его нет, ведь так ненавидел еще на днях?!

Но по сигналу гонга появился другой — его недавний гость.

Выглядел он расслабленно и почти дружелюбно, однако то ли знак Рода, то ли еще какое чувство заставило не обольщаться мирным видом и разговором.

Ийа Арайа — так назвал распорядитель в Круге. Интересно, кто дал ему это имя — искра, безобидная… ой ли? Или та, что вызывает пожар в засуху?

Поэтому Айтли решил использовать сразу все, что имел — неслышный темный звук, вызывающий ужас, отвод глаз и, на закуску, то, чего еще не делал — попробовал вызвать у противника мушки в глазах, злые, атакующие.

Дал подойти на половину расстояния. Сейчас этот, с золотым ихи, шагнет еще раз, и северная защита обрушится на него.

Ийа больше ни шагу не сделал. Он быстро поднес руку к поясу и затем поднял ее — с чем-то блеснувшим, невольно вынуждая Айтли глянуть в ту сторону. Почудился метательный нож, хоть заверили вроде, что оружия нет!

Юноша ахнул, зажмурился, ослепленный, и лишь когда зрение вернулось,